Нихилени - Мирланда Ойтен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но в этот раз всё было по-другому. Она внезапно почувствовала острую необходимость найти отца и узнать, что за сюрприз он ей готовил. Наверняка он тоже ищет её. Нет, он точно ищет её. Потому что это отец, и он никогда не сдастся.
А значит, она должна тоже его найти. И уж точно не помирать вот тут вот.
Это озарение подарило странную лёгкость в теле и голове. Ан перевернулась на живот и заставила себя приподняться на руках. Потом собрала ноги и встала на четвереньки. Конечности тряслись, голова кружилась. Ан сжала зубы и встала на колени. Мир перевернулся и пошёл кругом. Пустой желудок заплясал, следом боль пронзила бок, который задела тварь.
Ан устояла.
“Я сильная. Папа не стал бы врать”.
Ан вспомнила, как однажды отстала от отца, и ей пришлось переходить разлившуюся горную речку по разрушенному мосту. Кто-то перекинул через провал в центре моста несколько жердин. Они были тонкие, гибкие и ничем не закреплены. Дул ветер, внизу ревел поток. Но на том берегу ждал отец, и если она до него не доберётся, он будет волноваться, искать её и с кем-нибудь подерётся.
Она перебежала по жерди, глядя только на тот берег и не думая о бурлящем потоке из грязной воды и камней.
А сейчас что? Она стоит на твёрдой земле и ей ничто не угрожает!
Ан сжала кулаки и поднялась на ноги. Мир не пошатнулся. Боль в боку отступила.
— Вот так вот! — прохрипела Ан. Она была жива, она стояла на двух ногах, и для неё не было ничего невозможного.
Кое-как ковыляя и пошатываясь Ан обошла полянку и станцию в поисках вещей своих вещей. Её пистолет оказался на бедре и в нём было целых два патрона.
Целых два патрона! Можно попытаться кого-нибудь пристрелить.
Ан оглядела себя. Руки были тощими, под майкой выступали рёбра, грудь просела, а живот впал. Лицо на ощупь было страшно угловатым и словно шершавым. Она порадовалась, что у неё нет зеркала. На боку Ан обнаружила длинный порез и шрам. Она потыкала в него пальцем. Бок не болел, а желудок требовал еды. Она пошарила по карманам, нашла сплющенный и перепачканный бутерброд в носовом платке. Она запихала раскрошенное месиво в рот. Без слюны жевалось очень плохо. Желудок в ответ на еду заболел с удвоенным рвением. Ан с трудом проглотила сухой хлеб и поняла, что ей нужна вода. Она оглянулась и побрела в сторону, где, как ей казалось, был выход из парка.
Через два дня Ан кружным путём добралась до казарм. Ещё за несколько сотен метров до первого блокпоста она почувствовала в воздухе сладковатый запах серых тварей. Она пробралась за пограничные отметки и несколько дней наблюдала. Наблюдения привели к неутешительному выводу, что город захвачен, а Кела нигде нет. Часть его солдат влилась в ряды пришлых с того берега, а люди выглядели обеспокоенными только присутствием серых тварей около постов.
Ан поняла, что тут ловить нечего.
Когда стемнело, она пробралась в свою мастерскую и нашла инструменты и вещи разложенными по ящикам и готовым к вывозу. Её компьютер и жёсткие диски пропали. Кто-то тщательно упаковал её бумаги, тетради и снял старые чертежи, которые она для красоты приколола над диваном, где спала. Даже заметки и обрывки бумажек собрали, отделив от прочего мусора.
— Вот уроды! — почти восхитилась она. Не включая света, Ан заварила себе чай и выгребла из шкафа галеты, которые, разумеется, никакой ценности не представляли. Под верстаком нашёлся её маленький неприкосновенный запас из двух пайков в бумажных пакетах и нескольких банок мясных консервов. Видимо, его тоже сочли неинтересным. Она вскрыла банку рыбных консервов и, выковыривая её содержимое, подошла к окну. Внизу двор был ярко освещён. Пришельцы добавили ещё огней. Они с Келом экономили.
… знать бы, где они впервые ошиблись. Кел, который молчал до конца. Она, забросившая все дела, за пределами своей мастерской.
Внизу появилась чёрная фигура. Когда она подошла к мастерским, фонарь высветил белые волосы дяди, с ног до головы одетого в чёрное. С ним шли ещё трое. Они явно были в плохом настроении. Одна из фигур была маленькой и более изящной копией дяди. Даже одежда на ней была такая же, плотная и чёрная, делавшая её фигуру плоской и невыразительной. В один момент дядя остановился и ударил спутницу — потому что это была именно она — по лицу. Остальные двое, мужчины в простой одежде без нашивок, отшатнулись. Ан запила галету чаем. Дядя замахнулся ещё раз, но не ударил. Он ткнул пальцем в одного из мужчин и отдал какой-то приказ. Указанный ударил себя кулаком в грудь и спешно сбежал.
Потом дядя посмотрел прямо на жалюзи в мастерской Ан, сквозь которые она смотрела на Совершенного. Ан не пошевелилась, допивая чай. Дядя отвернулся и ушёл со своей свитой. Ан поставила чашку на подоконник. Потом облачилась в доспехи, напихала в свой тряпичный рюкзак то, что могло пригодиться в дороге и что она могла бы донести на своей спине, и на рассвете бежала из города к Старой даче.
Уютный домик для летних выходных в пригороде был тайным местом сбора их маленького кружка эрудитов во главе с Умником. С тех пор, как тут последний раз были люди, посёлок зарос, обветшал и едва угадывался среди деревьев. Когда-то чистые поля для игры в мяч, отдыха и бадминтона заросли. Бассейн был грязен и заполнен дождевой водой. Ан перевела взгляд на дом. Кел сказал, что будет её ждать. Ждёт ли?
Ан разглядывала посёлок с ветвей могучего молдого дуба. Она просидела почти неподвижно два дня, время от времени разглядывая в монокуляр крышу их домика.
На рассвете третьего дня, когда она уже почти решилась, показалась серая тварь. Шептунья появилась из зарослей, подошла к бассейну, высунув язык из уродливого человекоподобного лица и склонилась в поисках влаги. Через несколько секунд из зарослей появился человек и хлыстом отогнал тварь.
Они уже были тут. Ан дождалась темноты, спустилась с дерева и побрела прочь.
25
— Вы долго искали меня? — Ан сложила столовые приборы крест на крест. Солнце почти село, и комната окрасилась алым. Лицо Красавицы покраснело, и она стала похожа то ли на сказочное видение, то ли на порождение огня.
— Ну, не
