Бешенство - Тесс Герритсен

– Простите, – шепнула Молли.

– За что?

– За то, что я сделала что-то плохое. Я не помню.

Женщина улыбнулась.

– Ничего плохого ты не совершала. Сейчас тебе сделают укольчик, ладно? Раз – и все.

Молли закрыла глаза и подавила всхлип, когда игла вошла в ее руку.

– Ну вот, умничка. Теперь все. Больше никаких иголок.

– Обещаете?

Пауза.

– Я не могу этого обещать. Но с этой минуты никто не будет тебя колоть без предупреждения, договорились? Я им скажу.

Молли потянулась к руке женщины:

– Не уходите…

– Все будет хорошо. Эти люди о тебе позаботятся.

– Но их я не знаю. – Она в упор смотрела на женщину; наконец та кивнула.

– Побуду здесь, сколько смогу.

Послышался другой голос. Женщина отвернулась к говорившему, затем снова посмотрела на Молли.

– Нам нужно побольше узнать о твоем здоровье. У тебя есть врач?

– Нет.

– Принимаешь какие-нибудь лекарства?

– Нет. А, да. Там, в сумке.

Молли услышала щелчок расстегиваемой сумочки и громыхание таблеток во флаконе.

– Эти, Молли?

– Да. Я пью одну, когда желудок барахлит.

– Здесь нет аптечного ярлыка. Откуда ты их взяла?

– Роми. Приятель. Он мне дал эти пилюли.

– Ладно, а как насчет аллергии? У тебя есть на что-нибудь аллергия?

– На клубнику. – Молли вздохнула. – А я так ее люблю…

Встрял еще один голос:

– Доктор Харпер, техник УЗИ пришел.

Молли услышала, как в палату вкатили какое-то устройство, и скосила глаза:

– Чего они хотят? Они опять будут иголки тыкать?

– Это не больно. Ультразвуковое исследование. Им надо проверить твоего малыша. Для этого используют звуковые волны.

– Я не хочу. Нельзя меня оставить в покое?

– Прости, но это нужно сделать. Посмотреть, все ли в порядке с ребеночком. Насколько он большой, как развивается. У тебя сегодня был приступ в кабинете у доктора Дворака. Ты знаешь, что это?

– Типа припадка.

– Верно. У тебя был припадок. Ты потеряла сознание, и все твое тело содрогалось. Это очень опасно. Тебе нужно полежать в больнице, чтобы можно было контролировать твое давление. И посмотреть, можно ли спасти ребенка.

– С ним что-то не так?

– Твоя беременность стала причиной судорог и высокого кровяного давления.

– Я не хочу больше никаких исследований. Скажите им, что я хочу уйти…

– Послушай меня, Молли. – Доктор Харпер говорила тихо, но твердо. – Твое состояние может быть смертельно опасным.

Девушка молчала. Она смотрела в лицо женщины и видела по ее глазам, что это абсолютная правда. Доктор Харпер кивнула технику:

– Делайте сонограмму. Я подожду в коридоре.

– Нет, – возразила Молли. – Останьтесь со мной.

Она вытянула руку в безмолвной мольбе.

Помедлив немного, Тоби снова взяла девушку за руку и села на табурет рядом с каталкой.

Техник прикрыл пеленкой бедра и лобок Молли и задрал больничную рубашку, оголив округлый живот пациентки.

– Будет немного холодно, – сказал он, выдавливая прозрачный гель ей на кожу. – Эта штука позволяет волнам лучше проходить.

– Это не больно? Вы обещаете, что больно не будет?

– Ни капельки. – Мужчина взял прямоугольное устройство, которое удобно легло ему в руку. – Я буду водить этой штукой по твоему животу, хорошо? А здесь, на экране, мы увидим изображение.

– Вы можете увидеть моего ребенка?

– Верно. Смотри. – Он намазал устройство гелем и приложил к телу Молли.

– Щекотно, – сказала она.

– Но не больно, правда? Скажи, не больно?

– Нет, не больно.

– Тогда расслабься и смотри представление, ладно?

Он медленно повел аппарат по ее животу, не сводя глаз с монитора. Молли тоже смотрела на экран и видела нагромождение мелькающих теней. А где ребенок? Она ждала, что увидит настоящую картинку, вроде фотографии, а не кучу серых пятен.

– Где он? – спросила девушка.

Техник не ответил. Молли взглянула на него – с застывшим лицом он таращился в монитор.

– Вы его видите? – настаивала она.

Техник кашлянул.

– Давай я сначала закончу обследование.

– Это мальчик или девочка? Вы можете сказать?

– Нет. Не могу… – Аппарат скользнул в одну сторону, затем в другую, взгляд техника был прикован к мелькающим на экране теням.

«Одни только серые пятна, – недоумевала Молли. – Одно большое, а вокруг маленькие». Она посмотрела на Тоби.

– А вы-то видите?

Ее вопрос повис в тишине. Доктор Харпер переводила взгляд с экрана на техника и обратно. Ни один из них не смотрел на Молли. Ни один не произнес ни слова.

– Почему вы молчите? – прошептала Молли. – Что-то не так?

– Просто лежи спокойно, милая.

– Что-то не так, да?

Доктор Харпер сжала ее руку:

– Не шевелись.

Наконец техник выпрямился и вытер гель с живота Молли.

– Я покажу снимки одному нашему врачу, ладно? А ты отдыхай.

– Но она и есть врач, – сказала Молли, глядя на доктора Харпер.

– У меня нет специальной подготовки, чтобы разобраться в этом. Здесь нужен специалист.

– Так что вы там увидели? Что-то не так?

Доктор Харпер и техник переглянулись. И техник ответил:

– Я не знаю.

18

– Тормозни вот этот план, – попросил доктор Сибли. Он снял очки и вгляделся в монитор; его внимание было приковано к картинке. Некоторое время в кабинете стояла тишина. Затем Сибли пробормотал: – Что же это, черт возьми…

– Что вы видите? – поинтересовалась Тоби.

– Не знаю. Честное слово, я не понимаю, на что смотрю. – Сибли повернулся к технику: – Вот про эту тень ты говорил?

– Да, сэр. Вот об этих массах. Я не знаю, что это.

– Это эмбриональные ткани? – снова спросила Тоби.

– Не могу сказать. – Доктор кивнул технику. – Так, давай дальше.

На мониторе запрыгали тени, Сибли придвинулся еще ближе к экрану.

– У этой ткани неоднородная плотность, есть цельные участки, а есть кистозные.

– Это похоже на голову, – заметила Тоби.

– Да, форма смутно напоминает череп. А это отвердение видите?

– Зуб?

– Я думаю, да. – Пока менялся кадр, Сибли молчал. – А где грудная клетка? – пробормотал он. – Я ее не вижу.

– Но зубы есть?

– Единственный, – Сибли неподвижно сидел, глядя на чехарду света и теней на экране. – Конечности, – тихо проговорил он. – Одна здесь, и одна здесь. Плотные образования. Но грудная клетка отсутствует…

Он медленно откинулся назад и надел очки.

– Это не плод. Это опухоль.

– Вы уверены?

– Это комок ткани. Первичные эмбриональные клетки взбесились и образовали зубы, возможно, волосы. Но нет ни сердца, ни легких.

– Но есть плацента.

– Да. Тело пациентки считает, что оно беременно, и кормит эту опухоль, помогая ей набирать вес. Подозреваю, это какая-то тератома. Известно, что эти новообразования могут порождать самые разные ненормальные структуры, от зубов до эндокринных желез.

– Значит, это не врожденный порок развития.

– Нет, это неоформившаяся ткань. Кусок мяса. Его нужно удалить как можно… – Внезапно Сибли подался вперед, уставившись в экран. – Отмотай назад, быстрее! – рявкнул он технику.

– Что вы увидели?

– Просто прокрути назад!

На секунду монитор опустел, затем зажегся опять, повторяя кадры.

– Это невозможно, – поразился Сибли.

– Что?

– Оно шевельнулось, – он посмотрел на техника. – Ты двигал живот?

– Нет.

– Так взгляни на это. Вот этот отросток – видишь, как он меняет положение?

– Я не трогал ее живот.

– Значит, пациентка шевельнулась. Опухоль не двигается сама по себе.

– Это не опухоль, – возразил Дворак.

Все повернулись к нему. Он вошел так тихо, что Тоби даже не заметила, и теперь стоял у нее за спиной. Он медленно подошел к монитору, не сводя глаз с застывшей картинки.

– Он действительно двигается. У него есть руки. И глаз. И зубы. Возможно, он даже способен мыслить…

Сибли фыркнул:

– Глупости. Откуда вы это знаете?

– Потому что я видел точно такого же. – Дворак повернулся и взглянул на них; вид у него был ошарашенный. – Мне надо позвонить.

В темноте палаты Тоби видела мигающий красный глазок волюметрической помпы – молчаливое подтвержение того, что препарат поступает в вену пациентки. Закрыв дверь, она села на стул рядом с кроватью Молли. И стала прислушиваться к дыханию девушки.

Красный огонек помпы мигал в гипнотическом ритме. Впервые за день Тоби позволила себе расслабиться и ни о чем не думать. Перед этим она позвонила в больницу Спрингер узнать о состоянии мамы; ее заверили, что изменений нет. «В эту минуту в другой палате, в другой больнице спит моя мама, – думала она, – и так же, как и здесь, там в темноте мигает красный огонек».

Тоби взглянула на часы и задумалась: когда же придет Дворак? Сегодня днем она пыталась рассказать ему о Джейн Нолан и была очень расстроена его очевидным нежеланием слушать. У него, конечно, тоже хватало неприятностей – взять хотя бы Молли. Вдобавок его пейджер разрядился. А потом он ушел, чтобы встретиться с кем-то в больничном вестибюле.