Повенчанные временем - Ольга Александровна Куно
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дайон тяжело вздохнул. Как ни крути, этот человек был единственной зацепкой, одинокой ниточкой, соединявшей его с домом.
– Хотите знать, кто я такой и что делал в замке правителей Левансии? – Он опустился на стул и закинул ногу за ногу, что, впрочем, ничуть не помешало ему смотреть на высокого собеседника сверху вниз – навык, оттачивавшийся годами. – Извольте. Я и есть Дайон л’Эстре, единственный наследник линии л’Эстре мужского пола и, следовательно, законный герцог Левансии.
Тишина. Просто тишина, нарушаемая разве что учащенным дыханием.
– Хотите доказательств? – предположил Дайон. – У меня их нет. Никакого, знаете ли, родимого пятна или опознавательного шрама. Впрочем, можете взглянуть на это. Если, конечно, оно о чем-то вам говорит.
Он продемонстрировал Одаренному свою печатку. Тот внимательно присмотрелся к изображению герцогского герба.
– Насколько мне известно, это кольцо хранится в личном сейфе лорда Маркуса под сильнейшей магической защитой, – проговорил он наконец.
– Хранится, – без особого трепета подтвердил Дайон. – Но, как видите, в данный момент оно существует в двух экземплярах.
– Как и герцог Левансийский…
– Если вы верите мне на слово. Вряд ли мой перстень так убедителен.
– Дело не в перстне. Не только в нем. Слишком многое совпадает. Ваши манеры, ваш возраст, замок. И, главное, привязка к нашему времени. Уж если кто-то и связан со Смутой так прочно, чтобы проникнуть сюда сквозь время, то это в первую очередь Дайон л’Эстре.
– Может быть, сядете? Я, признаться, устал задирать голову.
– Если ваша светлость не возражает, – усмехнулся Одаренный.
Пиетета по отношению к собеседнику он явно не испытывал, скорее был шокирован совокупностью маловероятных событий. Но такая совокупность пробуждала в маге преклонение перед вселенной, а не перед отдельно взятым герцогом.
– Мою светлость давно перестали беспокоить подобные мелочи, – поморщился Дайон, разминая указательным пальцем шейный позвонок. – Итак, можете ли вы вернуть меня назад? У меня там, понимаете ли, герцогство без присмотра.
– Могу, – уверенно кивнул Одаренный. – Для этого потребуется сначала перенестись сквозь пространство, чтобы оказаться в нужной части замка, а затем провести ритуал и открыть портал во времени.
– Возможно открыть его для двоих?
– Смотря кто второй, – осторожно заметил Одаренный.
– Женщина.
– Она из этого времени?
– Да.
– Боюсь, что это будет весьма затруднительно, ваша светлость.
– Почему?
– Нужна привязка. Только на этот раз – к будущему.
– Но ведь я как-то перенесся сюда, – Дайон не стал скрывать свое раздражение.
Одаренный тяжело вздохнул:
– Вы – уникальный случай. Человек двух времен. Живя в будущем, вы не могли отпустить прошлое. Вот почему вы здесь. Но для того чтобы я смог открыть портал в ваше время, связь с будущим должна быть сильнее. Перед тем как переместиться в прошлый раз, вы почувствовали себя в своей эпохе чужим. А к нашему семьсот девятому вас тянули нерешенные вопросы и незажившие раны. Теперь все должно быть наоборот. Вам придется сосредоточиться на том, что важно для вас в семьсот восемнадцатом. И отпустить свое прошлое. Оставить нас, – он со слабой улыбкой оглядел свое небогатое жилище, – позади. Вы к этому готовы?
Дайон инстинктивно повертел головой, будто речь и вправду шла о скромном доме Одаренного. Готов ли он расстаться со Смутой? Сумел ли залечить старые раны? К своему удивлению, герцог осознал, что, похоже, сумел. Ему больше не снились кошмары и даже головные боли с некоторых пор не давали о себе знать. Воспоминания о казематах не сдавливали внутренности ледяной хваткой. Астор ле Бриенн превратился из навевающего ужас призрака в обычного человека, чересчур честолюбивого и излишне самонадеянного, да к тому же еще и мертвого. Готов ли он отпустить свое прошлое? Готов.
Сложность заключалась в другом. Дайон л’Эстре отчаянно не желал менять бурлящую событиями жизнь графа Йонатана де Грандье на размеренную рутину герцога Левансийского. Там, в семьсот восемнадцатом, осталась благоустроенность, комфорт, высокое положение в обществе, всеобщее послушание и власть. Здесь он получил взамен холодную палатку, посредственную похлебку из общего котла, дружеские, а иногда и не очень, пинки, политические преследования и смерть, ходящую по пятам. А заодно – уважение, заслуженное поступками, а не именем. Право действовать вместо того, чтобы отдавать приказы. Свежий лесной воздух вместо удушающей атмосферы собственного замка. Сообщество единомышленников вместо гнетущего одиночества. А вместо ночных кошмаров… Дайон зажмурился и потер пальцами виски. Виола – лучшее, что случилось с ним за эти годы, и неважно, на какую из временных линий смотреть. Он не мог бросить Виолу. Это несправедливо по отношению к ней. И несправедливо по отношению к нему. Парадоксальным образом, легко отпустив прошлое, герцог был решительно не готов расстаться с настоящим.
– Нет, – хрипло проговорил он, открыв глаза. – Я не могу соблюсти ваше условие. Во всяком случае, мне… – Слова давались с трудом. – Мне придется как следует все обдумать.
– Ну что ж. Если так, то я пока ничем не могу вам помочь, – развел руками Одаренный. – Приходите, когда осознаете, что хотите вернуться.
– Вы так уверены, что я приду? – приподнял брови герцог.
– Конечно. – Маг улыбнулся.
– Почему?
– Ну вы же здесь. Вы пришли из будущего. А это значит, что я открыл для вас портал. Вернее, еще открою. Вы меня понимаете?
В сложностях временного парадокса Дайон разобраться не успел. Взрыв был такой силы, что он не удержался на ногах, отлетел к камину и как следует приложился головой о решетку. Перед глазами заплясали искры. С потолка посыпалась сперва труха, а затем и более крупные деревяшки. В углу яркой змейкой заструилась полоска магического пламени, сперва тонкая и будто хрупкая, но быстро набирающая силу.
Герцог вскочил (голова тут же закружилась, и пришлось схватиться за каминную полку, чтобы не упасть), и принялся искать взглядом Одаренного. Тот обнаружился в противоположной части комнаты. Точнее, Дайон сумел разглядеть его ноги, торчащие из-под обломков мебели, и край щедро присыпанной пылью куртки. Чертыхаясь и прикрывая голову руками (потолок продолжал осыпаться, да и всему дому, похоже, недолго осталось), герцог ринулся к магу.
Не без труда отбросив в сторону доску, прежде служившую книжной полкой, он понял, что дело плохо. Грудь и живот мага были перепачканы в крови, разорванная рубашка местами обуглилась, что
