Чёрная вьюга - Валерий Иващенко

От такого известия сэр рыцарь едва не подавился зевком.

– Нет, уж лучше бы за такое дело Гермиона взялась, честное слово!

Иллена некоторое время обозревала прямо перед собой возмущённое и такое близкое-близкое лицо рыцаря, приподняв недоверчиво одну бровку и чуть нахмурив другую. После чего осторожно поинтересовалась – а что, знакомые имена?

– Да как сказать… я бы тому Гы даже не доверил бы вынести на помойку гэ – учился-то он кое-как, – доверительно сообщил парень и во избежание града вопросов быстренько нашёл губам эльфки куда более обоюдосладостное занятие.

Понятно, что настроение после такого стремительно поползло вверх, так что пришедший на практические занятия гоблинский колдун оказался приятно удивлён своим учеником. Правда, иногда поглядывал с неодобрением на пару гоблинов, дружно и даже с азартным гиканьем прыгавших то на одном краю ярко-алой машины, то на другом. Но завидя мучения над магией сэра рыцаря, никто из зловредности не стал объяснять, что обретавшийся под днищем гном с помощью Наф-Нуфов всего лишь подстраивал жёсткость пружин подвески…

– Что ж, сэр Алекс – ваши заклинания более похожи на бред пьяного орка, однако они работают! Причём работают очень эффективно, – заметил наконец колдун, измученный ничуть не менее своего ученика.

Лёха стоял, утирая пот, и едва обнаруживал в себе удовлетворение по поводу обретавшегося на верстаке перед ним здоровенного алмаза. Всего лишь полминуты назад это был всего лишь притащенный кем-то из гоблинов камень. Однако сейчас он превратился в мерцающий и переливающийся искрами кристалл.

– Конечно, любой мало-мальски сведущий в магии тотчас различит последствие заклинания трансформации и вернёт предмет в исходное состояние – уж полное превращение считается невозможным, – вспотевший от занятия гоблин совсем собрался было уходить на сегодня, но тут некстати о ногу парня потёрлась Мурка.

– А живность можно превращать? – поинтересовался сэр рыцарь и в качестве демонстрации подсадил на верстак возмущённо муркнувшую кошку.

Колдун некоторое время созерцал осторожно обнюхивавшуюся по сторонам животину, а потом устало кивнул. В его руке объявилась из-под полы балахона потёртая, крытая чёрным лаком волшебная палочка. И медленно, чуть торжественно и нараспев, гоблин принялся сотворять заклинание.

– Алеф! – наконец важно выкрикнул он.

Лёха посмотрел, тут же засмеялся, и дружный хохот команды последовал незамедлительно. Ибо на верстаке сидела этакая левретка вполне собачьего вида – но с кошачьими повадками. И точно так же на сносях. Замороченная Мурка брезгливо обнюхала на себе ненавистный псиный запах, но когда попыталась жалобно мяукнуть, из пасти её вырвалось сиплое рычание.

Гоблины от смеха катались по полу, держась за животы и в полнейшем восторге стукаясь головами о пол.

– Ладно вам, пощадите Мурку, – первой вступилась сердобольная Стелла, и отчаянно хохочущая эльфка сразу поддержала её.

Колдун столь же важно вновь прочёл над кошкособакой заклинание, поменяв в нём всего несколько слов, по мнению внимательно слушавшего парня. И забегая чуть вперёд, сообщу – чрезвычайно внимательно слушавшего. Ибо когда перепуганная кошка наконец вернулась в привычную ей ипостась, а гоблин раскланялся в ответ на восторженные аплодисменты и вознамерился на сегодня отбыть, сэр Алекс сделал эльфке этакий неприметный, но не оставшийся тою незамеченным жест.

И в результате, когда за гоблином закрылась дверь и снаружи затихло поскрипывание его шагов, провожавшая колдуна Иллена с чуть виноватым видом вытащила из своего рукава потёртую волшебную палочку.

– Будем надеяться, что спохватится не сразу, – сообщила она, ничуть не смущаясь своей столь очевидной всем кражей. – А что ты задумал, сэр рыцарь?

Она запнулась и даже посерьёзнела, завидев с какой скоростью парень стёр с борта машины чертёж эллиптической рессоры и уже наносил на то место рунную вязь заклинания…

Холодный пот струился по вискам, в глазах от страха темнело – однако Лёха успел выплеснуть в строки главное. Ухваченный на слух принцип. Всё-таки, превращать живое куда сложнее.

– Вот здесь масштаб и вектор поменять, – он закусил губу, старательно сдерживая рвущееся из горла рычание. Быстрее же, полнолуние именно сегодня!

Не разобравшийся, в чём тут дело, организм на всякий случай уже щедро впрыснул в кровь хорошую порцию адреналина. Парня просто трясло от сдерживаемой готовности к хорошей потасовке – но рука с мелком проворно и послушно сновала над строками, меняя тут, подправляя там.

Завидя такое дело и живо смекнув, что кроется здесь нечто весьма серьёзное, гномы живенько расчистили на исчёрканном расчётами и эскизами борту машины больше места, а Иллена даже принялась выискивать в «Обшей магии» затребованные для формулы коэффициенты и вектора.

– Ага, вот. Э-э… эйч-три, – эльфка дрожащим отчего-то голоском произнесла это и зябко передёрнулась.

Лёха последний раз проверил трёхэтажную вязь рун и цифр, шепча пересохшим в волнении ртом. Получится – хорошо. А если нет… впрочем, тогда это уже ровным счётом не будет иметь никакого значения.

– Стелла, стань сюда, – помертвевшими губами произнёс он.

Но как-то так, что переменившаяся в лице девчонка даже не пикнула, осторожно ступив внутрь начертанной прямо на полу семилучевой звезды. Учебная, она тем не менее вполне позволяла задуманное. И вот, на обречённо замершую от страха маленькую гномеллу лёг первый слой заклятья. Страшное, неслыханное чародейство творилось здесь и сегодня – на побледневших лицах мерцали отблески остаточных сил. Будто сама вечность распахивала сейчас своё пространство аж до Сумеречных Пределов.

Но всё так же равнодушно просвечивали сквозь неё звёзды.

Рыжие волосы Стеллы сначала поблекли, словно не замедлившая приблизиться смерть выела все краски, но тут же опять засияли медью. Заплясали по отважной гномелле бешеные сполохи, но уже потёк, полился второй слой заклятья, в который сэр рыцарь вложил всю неумолимую твёрдость своего я.

Оно не подвело, как и было задумано.

И в третий раз взмахнул сэр Алекс уже тлеющей от нагрузки волшебной палочкой, напоследок вышвырнув прошлое за пределы этой реальности…

– Ой, что это за жабка получилась? – громко изумился Наф-наф, на всякий случай вооружившись здоровенным гаечным ключом.

– Да нет, скорее диковинная ящерка, но с какими-то пупырышками, – эльфка наклонилась и осторожно подняла из центра звезды

испуганно замершую там помесь чёрной ящерицыс бородавчато-зелёной жабой,поджимающую под себяизувеченныепередниелапки…Всё-таки, получилось. Успел. И именно вот это главное. На две недели заклятья хватит, а больше и не понадобится – ведь только тритоны со сгинувшей в атомной буре Земли обладают стопроцентной регенерацией. А там магия рассеется, и гномелла снова вернётся в себя. Но, уже без изъянов.Сквозь застящую взор серую пелену ещё прорвались напоследок изумрудные глаза, и что-то даже донёс этот крик сквозь всё громче проступающий шум прибоя на берегу океана вечности. Прости, милая эльфка – за то, что у нас могло бы быть, да вот, никогда не будет. Уж ты-то должна знать, что за всё приходится платить. И куда больше, чем за то получать.Серое пятно кружилось и крутилось всё быстрее, улетая всё дальше и дальше в бездушное ничто. Вот оно взвилось на миг, встало косо – чтобы навсегда исчезнуть в медленно и величественно разлившемся навстречу океане света…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. РЕКВИЕМ МЕРЗАВЦАМ