Пробуждение - Иар Эльтеррус

– Сумею, – твердо пообещал Кевин вставая.

Все было сказано, и вскоре глава второго аррала снова превратился в зорхайна и улетел. Капитан долго задумчиво смотрел ему вслед и удивлялся, как все изменилось. К лучшему ли это? Трудно сказать, правду знают только Трое, а они людям ничего не скажут. Так было испокон веков и так будет дальше.

Маленькая крепость держалась из последних сил, защитников осталось всего полдесятка и подмоги им ждать было неоткуда. Нападающих втрое больше, да и силы у них посвежее. Старый герцог осторожно выглянул из-за башни, едва не получил стрелу, но успел снова спрятаться, после чего устало отер пот со лба и вздохнул. Похоже, все – отгулялся. Главное – врагам в руки живым не попасть, а они явно хотят именно этого – не раз уже кричали, что им нужен только Вирет ло’Этайри, а остальных отпустят живыми. Не знают, видимо, что с ним остались только личные гвардейцы, каждый из которых давал клятву верности.

– Тарен, – повернулся герцог к единственному уцелевшему офицеру. – Если они прорвутся – убей меня. Я слишком много знаю.

– Как прикажете, ваше сиятельство, – буркнул тот. – Хотя все равно считаю, что нужно прорываться…

– Нас сразу из арбалетов положат! – отмахнулся Вирет. – А меня подранят и возьмут тепленьким. Где находятся арсеналы Антрайна, знаю только я. Представляешь, что будет, если этим тварям в руки попадут магические орудия и боевые жезлы? Тогда ни одному городу не устоять!

По последним данным, столицы провинций восточной части страны, за исключением Нарита, еще держались, бунтовщики так и не смогли взять их, хотя прилагали для этого неимоверные усилия. На юг они тоже не прорвались, там было достаточно войск, оставшихся верными короне. Однако север был полностью в их руках. Что ж, ничего удивительного – аристократы бывшего Дора с момента захвата их страны Игмалионом грезили о восстановлении независимости. Но почему восстал центр? С какой стати даже армейские подразделения Наритской провинции присоединились к бунтовщикам? Им-то чего не хватало?

Герцог не мог найти ответов на эти вопросы и пребывал в растерянности. Бунт начался совершенно неожиданно для него, пришлось бежать из собственного дворца, прорываясь через ряды тех, кто еще вчера низко кланялся и льстил владыке провинции. Казалось, люди внезапно сошли с ума и погрузились в кровавое безумие. Начавшаяся вакханалия потрясла старика до глубины души. То, что творили отряды бунтовщиков, не укладывалось в голове! Зачем поголовно вырезать целые селения? Кому понадобилось проливать столько крови?!

Никогда герцог не думал, что увидит подобное, – да, он воевал в прошлом, но на его памяти ни одна война не достигала такого ожесточения. И главное, большинство бунтовщиков ничего не хотело. Они просто разрушали все на своем пути, убивали всех, до кого могли добраться, превратившись в зверье похуже диких зорхайнов. Причем многих Вирет знал раньше – вполне вменяемые люди. Взять хотя бы Торка Лирнера, бывшего купца, – на свои средства он создал сиротский приют, в котором детям жилось очень даже неплохо. По крайней мере, никто не голодал. А потом? Купец сошел с ума и лично перерезал своих питомцев, причем жестоко, подвергая несчастных перед смертью страшным пыткам… И подобных ему было множество. Герцог вспомнил свой ужас после увиденного в приюте и вздрогнул. А ведь это было только начало…

С восемью десятками выживших бойцов из личной гвардии он покинул залитую кровью столицу провинции и начал пробираться к перешейку, где, по слухам, стояли войска принца, отбивающие штурм за штурмом. Но прорваться туда не удалось – на герцога открыли настоящую, целенаправленную охоту. И он знал почему: главным бунтовщикам, дорцам, необходимо было магическое оружие из арсенала, расположение которого знал только он. Хорошо, что ло’Этайри не доверял даже магам-исследователям, разработавшим это оружие, и спрятал его так, что никто не сумеет найти. В столице провинции уже лет двадцать располагалась исследовательская оружейная лаборатория Антрайна. Король полностью доверял своему тестю, вот и приказал в свое время ректору перенести эту лабораторию из столицы в предместья Нарита. Результаты исследований оказались весьма хороши – подобного оружия еще ни у кого не было. Герцог был настолько впечатлен испытаниями, что распорядился создать тайный арсенал, о котором не знал никто, кроме его самого и двух уже погибших доверенных людей, а затем со всеми мерами предосторожности переправлял туда новые образцы. Сейчас Вирет сильно сожалел, что не вооружил магожезлами своих гвардейцев – тогда бы им мало кто мог противостоять. Об орудиях вообще говорить не стоило – окажись они в распоряжении принца, насколько легче ему было бы обороняться…

Обидно, что в случае гибели герцога это чудесное оружие никому не достанется, ведь ни король, ни принц не знают, где находится арсенал. Старик снова незаметно вздохнул – перестраховался, сам виноват. А теперь осталось только погибнуть с честью. Он сложил руки и помолился Троим, прося принять его душу и не судить ее слишком строго. Всегда ведь руководствовался долгом, никогда никого не предавал…

Отряд герцога преследовали очень плотно, не давая ни минуты покоя. Иногда удавалось ненадолго оторваться и передохнуть, но вскоре их снова находили, явно при помощи магов, и атаковали, не жалея собственных жизней. Причем часто среди врагов оказывались люди, в чьей верности Вирет раньше был полностью уверен. Почему же они предали? И почему гвардейцы остались ему верны? Он не имел понятия, что причина – в амулетах ментальной защиты, которые были у гвардейцев и которых не было у остальных. Постепенно его отряд уменьшался – воины гибли, а заменить их было некем. Несколько дней назад их грамотно зажали недалеко от западного побережья. Вырвались из ловушки всего двенадцать человек, в том числе и старый герцог, получивший несколько легких ранений. Тогда-то он и вспомнил про эту крохотную, но очень хорошо укрепленную крепость, почти полностью скрывавшуюся в огромной прибрежной скале – атаковать ее могли только с одной стороны, к тому же пригодный для атаки участок был очень мал, не более тридцати локтей в ширину. С одной стороны скала обрывалась прямо в море, а с трех других сторон представляла собой отвесную стену, по которой практически невозможно было взобраться. Может, некоторые горные егеря и способны на такое, но Вирет надеялся, что среди атакующих их нет. Как ни странно, ворота крепости оказались распахнуты настежь, а арсенал почти полон. Видимо, гарнизон в полном составе сошел с ума и присоединился к бунтовщикам. Гвардейцы быстро заняли оборону, обрадовавшись огромному запасу стрел и арбалетных болтов.