Легенды и мифы Древнего Востока - Анна Овчинникова

— Смотри-ка, Эрешкигаль раскусила твою уловку, Эйя! Ха-ха, она не только красивее самой Иштар, но и умней самого хозяина Апсу! Пожалуй, мне пора ее навестить!

Стряхнув обманное обличье, Нергал отправился в Иркаллу — на этот раз один и без оружия. Мало того — за каждыми воротами он послушно оставлял привратнику какой-нибудь сувенир, как того требовали законы подземного мира.

— Милая, я дома! — крикнул Эрра, входя в покои Эрешкигаль. — Соскучилась, киска?

Вступил он во двор ее просторный.К ней подошел и засмеялся.Он схватил ее за косы.Он стащил ее с престола,Он схватил ее за длинные кудри,Ибо любовь была в его сердце.

И вновь шесть дней дрожали своды Иркаллы от любовных утех Эрешкигаль и Нергала.

На седьмой же день бог Ану первым прислал поздравления счастливым новобрачным — богу чумы и богине мертвых, прекраснейшей в мире паре!

Хождение по мукам вавилонского Мардука

Какой бы могущественной ни была держава, вслед за расцветом ее непременно ожидает упадок. Государство Хаммурапи эта участь постигла уже при ближайших преемниках великого царя. Страну ослабляли непрерывные войны и внутренние распри; все чаще на окраины державы совершали набеги воинственные горные племена касситов. До поры до времени горцев удавалось сдерживать на северо-восточных границах, но в самой Вавилонии тоже было очень неспокойно.

В правление сына Хаммурапи Самсуилуны против владычества Вавилона восстал весь юг Междуречья. Лapca, Урук, Ур, Ниппур и Иссин взялись за оружие, и Самсуилуна двинулся против них карательным походом. В 1740 году до н. э. он разрушил стены Ура и Урука, пройдя по земле Гильгамеша и Зиусудры так, как не прошелся бы по ней и сам Нергал.

Этот год считается годом гибели э-дуббы — знаменитой шумерской писцовой школы. Пережившая нашествие кутиев и вторжение амореев, оправившаяся после изуверских погромов Римуша, э-дубба теперь была начисто уничтожена воинами Самсуилуны: больше в «доме табличек» никогда не соберутся учителя и «старшие» и «младшие братья», как называли себя ученики. Отныне грамотности станут обучать лишь знахари да жрецы, и образованность сделается достоянием узких кланов потомственных писцов, а не всех желающих учиться, в том числе и девочек, как это было до сих пор.

Самсуилуна истреблял жителей юга в лучших традициях кутиев, оставляя вместо городов груды развалин, и все-таки очаги сопротивления в южном Междуречье полыхали еще три года. Только после 1738 года до н. э. с гибелью вождя восставших Римсина там затихли бои; впрочем, жизнь затихла тоже.

И что бы вы думали? Через неполные десять лет на юге вновь разгорелась война, и некий Илумаилу, объявивший себя потомком царского дома Иссина, вырвал-таки у сына Хаммурапи южные земли Месопотамии, основав там Приморское царство.

А тем временем в центре Малой Азии поднялось новое грозное государство — Хеттское. В 1595 году до н. э. хеттский царь Мурсилис I, не потратив на это слишком много сил, взял Вавилон и увез из Эсагилы золотую статую Мардука.

Страшнее этого с городом ничего не могло случиться! В те времена люди свято верили, что боги живут в своих статуях, поэтому потеря золотого Мардука означала потерю Вавилоном верховного божественного покровителя. Вавилоняне даже не очень удивились, когда вслед за хеттами в их осиротевший город явились касситы и воцарились там на четыреста с лишним лет.

Вообще-то касситское владычество не было для Вавилона чересчур тяжелым; эта династия грабила народ ничуть не больше предыдущей. Правда, прежняя единая держава раздробилась при ней на отдельные области, которыми управляли главы касситских племен, зато лихие конники-касситы облагодетельствовали страну, широко внедрив повсюду применение лошадиной силы. В войске появились легкие боевые колесницы, в сельском хозяйстве начали пахать на лошадях. Даже хетты, сами знавшие толк в конях, выписывали племенных жеребцов из Вавилонии, взамен присылая золото для убранства храмов. Еще Вавилон в ту пору имел торговые и политические связи с Египтом… Но самое главное — касситские цари вернули в город драгоценную статую Мардука!

Однако не успел Мардук заново обжиться в Эсагиле, как ему снова пришлось «паковать вещи»: сперва на страну совершил опустошительный набег царь Элама[94], а вслед за тем явился ассирийский царь Тукульти-Нинурта и подверг Вавилон сокрушительному разгрому. Ассирийцы разграбили все, что не разграбили до этого эламиты, и увезли статую Мардука в Ашшур!

Судя по всему, золотому Владыке не очень-то понравилось в Ашшуре. Иначе как объяснить то, что вскоре после его прибытия в столице Ассирии начались смуты, закончившиеся свержением царя? Святотатец Тукульти-Нинурта был объявлен сумасшедшим, низложен и вскоре убит, а Вавилон, воспользовавшись этим, вновь обрел независимость. Новый касситский царь Адад-шум-уцур даже посадил в Ашшуре своего ставленника, однако самого важного так и не сделал — не вернул в город драгоценную статую Мардука!

Скрепя сердце пришлось вавилонянам изготовить новую статую, хотя они прекрасно понимали, что этот эрзац не заменит им прежнего золотого бога.

И вскоре дурные предчувствия полностью подтвердились: в страну опять вторглись враги — сперва ассирийцы, потом эламиты, причем последнее нашествие было самым страшным из всех пережитых вавилонянами ранее. Эламиты опустошили многие города, перебив множество людей и унеся из храмов даже статуи богов. Правда, вавилонский Мардук каким-то чудом сумел избежать новой депортации, зато враги утащили стелу с законами Хаммурапи и водрузили ее в своей столице — Сузах! Не процарствовав и года, царь Забаба-шумиддин был низложен — таков был конец касситской династии.

То, что Мардук все-таки остался в городе, вскоре вдохновило вавилонян на восстание против эламитов. Ожесточенное сопротивление захватчикам длилось три года, но потом новый царь Элама Кутер-Наххунте «смел жителей Аккада, как потопом, превратил Вавилон и его славные святилища в развалины» и увез в Элам вождя сопротивления Эллильнадинахи… а также новую статую верховного божества, оказавшуюся бессильной помочь своим восставшим почитателям.

Но — да славится великий Мардук! — в Сузах Владыке понравилось еще меньше, чем в Ашшуре.

Не иначе, как тот Мардук, что оставался в Ассирии, сговорился с тем, что оказался в Эламе, и оба воплощения бога стравили два ненавистных государства друг с другом. А пока эламиты дрались с ассирийцами так, что только клочья летели, новый предводитель вавилонян с благочестивым именем Мардук-кабит-аххешу воцарился в… Нет, не в разрушенном Вавилоне, а в Иссине.

В Ассирии же после долгой смуты пришел к власти Нинурта-тукульти-Ашшур; он процарствовал всего один год, но за это короткое время успел сделать самое главное: заключил с вавилонянами мир и вернул им того, первого золотого Мардука, увезенного когда-то в Ашшур Тукульти-Нинуртой!

Ну кто после этого усомнится в могуществе господина Эсагилы?

Вавилон сомнений, суеверий и науки

Вы не поверите, но подобные скептики все-таки находились.

В бурных волнах вражеских вторжений, то и дело прокатывавшихся через Вавилон, люди задавали вопросы, на которые никак не могли найти ответов. Напрасно вавилоняне писали письма илу — своему личному богу, умоляя, чтобы тот передал их просьбы великому Мардуку, — верховное божество не отвечало, и беды настигали равно как нечестивых, так и благочестивых людей.

Неудивительно, что перед концом касситской династии в Вавилонии стала пользоваться такой популярностью «Поэма о невинном страдальце». Ее герой, Шубши-мешре-Шаккан, бывший богатый придворный, разом потерял все — состояние, благоволение царя, уважение окружающих, здоровье — хотя и вел всегда самую праведную жизнь. Бедняга горько сетует на жестокую судьбу, не в силах понять, в чем он провинился перед богами:

— Только жить я начал — прошло мое время!Куда ни гляну, — злое да злое!Растут невзгоды, а истины нету!Воззвал я к богу — лик отвернул он,Взмолился богине — главы не склонила,Жрец-прорицатель не сказал о грядущем.Вещун волхователь не выяснил правды,Ясновидца спросил — и он не понял.Обряд заклинателя не отвел моей кары.

В растерянности перечисляя свои заслуги перед богами и царем, «невинный страдалец» задается вопросом: а могут ли люди понять непостижимые мысли бога?