Что, если мы поверим - Сара Шпринц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда мы попрощались и вышли, слова профессора Коннела все еще звучали у меня в голове. Я не сделала ни одной пометки в своем блокноте, но этого и не нужно было. Я запомнила каждое слово.
Скотт выглядел невозмутимым, но сжатые губы выдавали, что он чувствовал обратное. Мне хотелось что-нибудь сказать ему, но я не знала что. Мы ни разу не заговорили о моем письме, о котором я сейчас, спустя три дня, конечно же, отчаянно жалела. После того как мы вышли из аудитории, молчать было невыносимо.
– Скотт?
Он поднял голову.
– Мне очень жаль.
– Что именно?
– Ну, что тебе пришлось услышать сейчас.
– А тебе-то не все равно?
– Не совсем, – начала я, но запнулась. – И я очень сожалею о пятнице. Правда, очень. Это все алкоголь, иначе бы я… Ох, вот черт…
– Все ок, – прервал меня Скотт. Он посмотрел мне прямо в глаза: – Я прочитал твой мейл. И я не помню… Мало что помню о той ночи. У нас с тобой было?..
– О боже, нет! – Мой голос зазвенел громче, чем хотелось бы. – Это был только поцелуй.
Мне хотелось пуститься в объяснения типа «я бы этого не допустила», но на самом-то деле это не было правдой. Я не совсем уверена, что в тот пятничный вечер сказала бы «нет».
Зачем я притворяюсь? Вероятность того, что я бы согласилась, однозначно выше.
– Хоуп, мне тоже очень жаль.
– Не стоит. – Я посмотрела ему в лицо: – Тебе не о чем жалеть. Я сама виновата, правда. И этого больше не повторится. Я оставляю тебя в покое, и да, я не собираюсь сообщать в прессу ничего из того, о чем мы говорили. Я могу заверить это письменно, если хочешь. Я действительно сожалею о произошедшем.
– Хоуп, я не хочу, чтобы ты оставляла меня в покое, – сказал Скотт.
И мое сердце замерло.
Скотту трудно было говорить.
– Не надо оставлять меня в покое. И продолжай писать мне мейлы. Я имею в виду, такие… безумные. Это просто слова, но я прочувствовал каждое. – Когда он посмотрел на меня, все вокруг окрасилось в цвета того самого рассвета. – И научи меня, пожалуйста. Научи меня так писать.
Я смотрела на него и не могла вымолвить ни слова.
Я не смогу.
Это было всего лишь электронное письмо.
Я не гожусь на эту роль.
Скотт не сводил с меня глаз, и лед, когда-то застывший в них, растаял.
Я кивнула в ответ.
* * *
В целом это была дурацкая затея. Моя машина направлялась к тому кварталу, который я обещала себе объезжать стороной. При дневном свете дома в Дип-Коув выглядели еще более впечатляющими. Неужели неделю назад мы со Скоттом проникли в один из них, разнеся вдребезги стекло в гараже, чтоб отключить сигнализацию?! Сейчас мне это казалось совершенно неправдоподобным.
В желудке нервно заурчало, когда я вырулила к дому Скотта. Высокие темно-серые ворота были закрыты, из левого верхнего угла на меня смотрела камера. Я опустила стекло и уже собиралась было позвонить в домофон, как ворота слегка дернулись и разъехались в стороны.
Я крепко сжала руль, бесконечно долго ожидая, пока створки ворот не исчезнут в проемах и я смогу проехать внутрь.
Мощеный двор снова показался мне огромным, гараж был заперт, поэтому я припарковала машину перед ним. Скотта нигде не было видно, я вышла из машины, открыла заднюю дверь и нагнулась, чтобы достать из-за кресла водителя картонную коробку. Захлопнув дверцу, я услышала чей-то голос.
– Привет, – Скотт стоял на ступеньках перед входной дверью. Черные джинсы и светло-серое худи. Совершенно обычная одежда, но эти темные локоны и невероятно синие глаза заставили меня потерять дар речи. Держа руки в карманах джинсов, Скотт спустился по ступенькам вниз.
– Ты добралась! Отлично!
– Добралась. – Я не придумала ничего другого в ответ. Но почему нам так сложно, когда мы остаемся наедине? Почему я не нахожу слов, когда он стоит передо мной и явно не знает, куда деть взгляд? Той ночью благодаря паре шотов текилы все казалось намного проще.
Скотт смотрел на картонную коробку в моих руках:
– Что там у тебя?
– Отростки.
Скотт удивленно уставился на меня, будто я только что ответила ему на японском.
– Ну, от растений. Помнишь, на фото в моем телефоне?
Скотт молча кивнул.
– Это еще не все. У меня в машине…
– Что? Еще отростки?
– Нет, цветочные горшки и земля. А эти еще в воде, их надо… – Я замолчала, так он на меня смотрел. И опустила глаза. – Ну, я думала, что тебе может понравиться эта идея. Ты сказал тогда, что дом пустой. А растения сразу превращают дом в уютный. Ты можешь дать им имена.
– Дать имена… – повторил Скотт.
– Да, – кивнула я.
Черт… Все-таки дурацкая затея. О чем я только думала?!
– Ну, ладно, – пробормотал Скотт, а я протянула ему коробку.
– Подожди минутку.
Скотт взял коробку у меня из рук, а я вернулась к машине и стала доставать из багажника небольшие глиняные горшки и мешок с землей, которую сама перед этим специально подготовила. Собрав все это кое-как в охапку, я последовала за Скоттом вверх по ступенькам. Кажется, мой мозг намеренно забыл, насколько декадентским был этот дом на самом деле, это, вероятно, такой механизм самозащиты. Проследовав за Скоттом, я снова затаила дыхание: одна только дверь была раза в два выше, чем потолки в нашем доме.
Как и в прошлый раз, я сразу отметила холодную пустоту гостиной. Скорее всего, это объяснялось отсутствием личных вещей в ней. Голые стены, гладкие поверхности, глазу не за что зацепиться. Может, стоило принести ему комнатные растения в горшках побольше? Пространство рядом с огромным диваном перед застекленной террасой идеально подходило для большого фикуса Лирата, которому как раз нужно много света. Кажется, у меня где-то есть корзина из светлого джута, такие я люблю даже больше, чем обычные горшки. Уверена, гостиная мгновенно преобразится.
– Куда бы ты поставила растения? – спросил Скотт, и я вздрогнула. Я посмотрела в сторону окна во всю стену, туда, где заснула в прошлый раз рядом со Скоттом. Казалось, прошли годы, но это случилось немногим более полутора недель тому назад. И я все еще задавалась вопросом, не выдумала ли себе того Скотта.
– Лучше там, где много света. – И я огляделась.
Скотт проследил за моим взглядом.
– Может быть, здесь? – предложил он.
– Да,
