Неизбранная - Ариана Джолин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отец обхватывает мои плечи ладонями. Я так близко, что чувствую исходящий от него запах стекла, обжигаемого в печи. В той самой, которую он обычно использует. Использовал…
Он встряхивает меня, и на секунду у меня перед глазами краснеет. В воздухе мелькает тлеющий пепел, а небо из голубого превращается в оранжевое. Всё вокруг пахнет огнём. Феникс кричит, вынуждая меня зажимать уши. Я зову отца на помощь, но его уже нет. Остались только Рассветные горы, высящиеся в дали.
Ещё один толчок, и я возвращаюсь к морю с отцом. Он улыбается:
– Теперь ты видишь?
– Папа, вот против чего я борюсь. – Моя голова гудит. Феникс и пламя, разрушения, которые они принесут. – Вот что разбойники сделают с этой страной, если я не вмешаюсь.
– Разбойники? – он качает головой. – Нет, Леда, ты поняла неправильно. – Он показывает на юную версию меня с синим отпечатком ладони на лице и кроликом в руках. Через мгновение её охватывает пламя, и она рассыпается в пепел. – Вот что должно произойти. Всё это должно исчезнуть. Она должна исчезнуть.
Он растирает в кулаке немного пепла, оставшегося от меня прежней, затем указывает на воду. Из неё поднимается девушка, вся состоящая из сверкающей воды. Я узнаю в её чертах Кору.
– И Кора тоже должна исчезнуть, – объясняет он, и девушка обращается в пепел. Я закрываюсь от чёрных хлопьев руками. – И это море, – он пинает набегающую на берег волну. – Но ты же понимаешь, только огонь способен испарить воду.
Внезапно густой жар ударяет меня в грудь. Оранжевое марево пеленой застилает мой взор. Передо мной полыхает весь водяной простор.
– Сгореть должно всё, – отец кладёт руку мне на плечо. – Запомни это, Леда. Я тоже должен исчезнуть.
– Что? – я тянусь к его руке, но она уже рассыпается пеплом. – Папа, подожди! Нет! – Слёзы стекают по моим щекам. – Я ничего не понимаю. Ни про огонь, ни про исчезновение, всё это бессмысленно. Прошу, останься, ты должен объяснить! Пожалуйста! – Я пытаюсь ухватиться за его плечи, но в пальцах остаётся только пепел. – Ты нужен мне!
Его улыбка растворяется в воздухе.
* * *
Я просыпаюсь посреди пепельного моря. Пепел повсюду: в моих волосах, на моих руках, даже во рту. Он жутко неприятный на вкус. Но звук, который я слышу, ещё неприятнее.
Я напрягаю зрение. Передо мной вчерашняя сосна, только полностью обуглившаяся. Чёрные змееподобные монстры глотают пепел и угольки, тлеющие на её стволе. Помню, от точно такого же монстра меня спасла Кора, кажется, целую жизнь назад. Погодите-ка, я ведь тогда тоже прикасалась к пеплу, верно? Интересно, в этом и есть их предназначение? Избавляться от пепла?
Я медленно сажусь в траве посреди пепла и инея. Скованные утренним морозцем волосы больно колют мне шею. Вот только это совершенно не важно. Разбойники сбежали, забрав феникса и Кору. Теперь у них есть всё, чтобы создать самое могущественное Солнце в истории. И я не смогла их остановить.
– Вырубили и тшебя? – раздаётся позади голос Вэл. Рядом с ней кряхтит Хорхе, потирая ушибленную голову. Сейчас они так похожи. У обоих красные лбы и сердитые глаза.
– Вы что, вырубили друг друга? – Хорхе внимательно смотрит на Вэл, Вэл внимательно смотрит на Хорхе, потом оба поворачиваются ко мне, и их лица краснеют. – Да вы, наверное, шутите…
– Это ты виновата! – кричит Хорхе.
– Нетш, тшы! – огрызается Вэл.
– Прекратите ругаться! – срываюсь я на обоих, затем со стоном опрокидываюсь обратно в прохладную траву. – Хорхе, Вэл на нашей стороне. Просто в Эвине вместо солианского она учила язык чужаков. И Вэл, Хорхе не злодей, он просто беспокоится обо мне. Так что, может, вы уже перестанете ссориться? У нас есть много других более важных проблем.
Хорхе и Вэл переглядываются и опускают головы в землю.
– Прости, – бормочут они, краснея от того, что извиняются в унисон.
Спустя несколько неловких минут тишины Хорхе прочищает горло:
– А где Фемус?
Вот и ещё одна проблема в дополнение к тем, с которыми предстоит разобраться.
– Он ушёл, – объясняю я дрожащим голосом. Как же я умудрилась испортить и это? – По моей вине. Он помешал, когда я преследовала разбойников, я разозлилась и наговорила глупостей. Мне следовало сдержаться.
– Пошёл он куда? – спрашивает Вэл.
Я вглядываюсь в лес. Там Тис и несколько отбившихся от стаи волков, бросающих на Хорхе виноватые взгляды. По крайней мере, Тис вернулся.
– Не знаю. Он убежал. И может быть где угодно.
Мы трое тяжко вздыхаем. Вэл и Хорхе опускаются на землю рядом со мной. В моей груди набухает тяжёлый комок. Только посмотрите, расселись тут перед мёртвой сосной, пока разбойники готовят свою маленькую церемонию, которая изменит весь мир.
– Выходит, всё кончено? – спрашивает Хорхе. – Я даже не знаю, почему мои волки ушли. Теперь я едва-едва могу их контролировать.
Я смотрю на опушку леса. На небо и на обрамляющие его горы. Они напоминают мне о том времени, когда малюткой я смотрела на них вместе с папой, утверждая, что придумаю способ, как выбраться из их плена. Я хмурюсь, всё сильнее углубляясь в воспоминания. Это было так давно. Задолго до Коры и до моей одержимости избранностью. Папа часто спрашивал меня, почему я так говорю. Почему я думаю, что смогу разрушить эти, казалось бы, незыблемые горы. А я отвечала, что если никто другой не собирается спасать мир, то мне придётся спасти его самой. Потому что я не хотела видеть, как люди страдают.
Я сжимаю кулаки и встаю на ноги. Может, маленькой я была умнее, чем думала.
– Мы не сдадимся. Пусть нас всего трое, но этого достаточно, чтобы проникнуть в их логово и остановить церемонию.
– А детши как же? – Вэл крутит в пальцах травинку.
– Мы всё ещё можем освободить их и попросить устроить переполох. Просто нужно отыскать другой путь в пещеры до вечера. Такой, где мы сможем пройти незамеченными.
– Но никто из нас не знает, как снять зачарование с карты, – Хорхе наклоняет голову. – Фемус единственный, кто мог это сделать без специального обучения.
– Тогда, – киваю я, – проберёмся старым добрым способом.
Глава 36. С Детьми Крэйла лучше не связываться. Натерпитесь страху
Тихо в лесу. Никто не разговаривает. Ни Хорхе. Ни Вэл. Никто. Даже жуки и животные, и те как будто испарились. Я уже скучаю по Фемусу. Надеюсь, с ним всё хорошо и
