Дом для Пенси (СИ) - Лерой Анна Hisuiiro

— Хорошо, — соглашается Пенси. — И если будете в Тамари, заходите.

— Обязательно! Я бы глянул на тот самый дом, что достоин Пенси Удачливой, — смеется Марек и крепко обнимает ее на прощанье.

— Как ты назвала ее? — уже у выхода оборачивается он.

— Кейра.

— Хорошее имя, светлое. Здоровья ей! — машет рукой Марек и скрывается за дверью.

— Спасибо, — шепчет в ответ Пенси. Ах, если бы чужие добрые слова имели силу.

* * *

Вести от Ланар не особо приятные. Руинника перевезут подальше от столицы, а мертвые тела решено перезахоронить в ближайшем Черном лесу, где есть значимые руины. Его лечат, и ему становится лучше — это радует. Кажется, лекарства на основе дивностей помогают, а может, тот последний лист видерса дал толчок крепкому организму и поспособствовал выздоровлению. Но даже при таких темпах до конца еще далеко: у руинника сильно повреждены конечности. К нему приставлена охрана, чтобы не подпускать и недоброжелателей, и любителей поглазеть на необычное. Ланар узнает, куда его повезут, а потом сообщит, когда тот придет в себя. Но сколько же ей ждать? Сколько времени есть у Кейры до очередного приступа болей?

— Всё будет хорошо, — сзади к ней, размышляющей, подбирается Эгор и кладет голову на плечо. — Наиграются с ним старейшины, расспросят от и до, а потом, глядишь, и Удачливых подпустят к этому диву. К тому же Ланар там, и мама будет в курсе новостей, раз она приняла участие в этом шествии авторитетов. Она правда шла во главе колонны Удачливых?

— Ага, вела за собой и потрясала кулаком в сторону Тоннора, — хихикает Пенси, но тут же резко выдыхает: — Думаешь, у Кейры есть время?

— Думаю, да, — он вкладывает в руку Пенси маленький сверток. Она, не разворачивая, чувствует содержимое, но не верит. — Видерс? Как?

— Это мое тебе извинение за то, что не успел к тому безумию, которое здесь пытался учинить Тоннор. Пришлось сбегать за этой веточкой на Людоедский к трактирщику…

— Теперь ты нищий? Пан Лежич обобрал тебя до нитки? — она поворачивается к Эгору, но тот смотрит с легкой укоризной.

— Ты недооцениваешь свое влияние на людей. Трактирщик так впечатлен твоим успехом, будто сам лично охотился с тобой на дивности. Он отдал мне ветку всего лишь по цене в два раза дороже обычной. Можно сказать, бесплатно.

— Действительно, — улыбается Пенси и от всего сердца благодарит Эгора, крепко сжав его ладонь.

Еще одна веточка видерса подарит так нужное ей время. Теперь она может спокойно подождать, недолго, но достаточно, чтобы появилась возможность побеседовать с этим кареном. За это время новость о том, как она защищала руинника, как противостояла Тоннору, перестанет быть во главе тем, обсуждаемых в трактирах.

4-9

Их первая встреча была до жути несуразной. Когда Ланар передает письмо с местом и датой, Пенси готова выезжать в ту же секунду. Но приходится ждать без малого еще неделю. Они отправляются в указанное место вдвоем с мамой: отец остается развлекать Кейру. Руинник, судя по слухам, очнулся, выздоровел, продемонстрировал, что знает человеческий язык, но на этом дело застопорилось. Поэтому — хоть и редко — к нему стали пускать охотников и Удачливых, которые заинтересовались этим вопросом. А вдруг кто-то его разговорит.

У нужной двери Пенси мешкает. Сейчас будет решаться, как именно она получит помощь. Мама остается в коридоре, присматривать за окружением. По факту именно ее пустили к особенному гостю союза, а вовсе не Пенси. Стоит ей зайти, как руинник поднимает на нее темные глаза и садится на кровати. Он и в клетке казался немаленьким. Пенси на глаз отмеряет, что рост этого карена примерно такой же как у Халиса. Но широкие плечи, мощная грудная клетка позволяют с легким сердцем сказать, что руинник огромный. Она тратит немало драгоценного времени, разглядывая его, и лишь потом приходит в себя.

— Пенси Острая, — она представляется.

— Фалетанотис, — указывает на себя пальцем руинник. От него идет ровный фон безразличия. Пенси про себя содрогается: вряд ли она смогла бы находиться среди людей после того, что довелось перенести этому карену.

— И что это значит? — несмотря на важность встречи, она всё равно не удерживается от интереса.

— Ценитель порядка и искатель знания в мире, — руинник заметно удивляется и внимательно осматривает ее. — Необычно. Для человека. Знаешь о таком. Встречала других.

— Да, — не видит смысла открещиваться от его умозаключения Пенси. — Я хочу твоей помощи.

— Все хотят. Но я не могу помочь, — чуть помолчав, он добавляет. — Не хочу. Что у тебя?

— Я провела ночь с руинником, — она говорит напрямую, нет смысла ходить вокруг да около. — Я родила ребенка от него.

— Это. Быть. Не может, — качает головой Фалетанотис. Пенси выходит из себя:

— А если ребенок от человека, то как объяснить рожки? У моей дочери есть эти ваши дейд. Они растут, и она болеет в это время. Мы спасаемся только видерсом. Но его уже невозможно найти у торговцев…

— Это тоже. Быть. Не может, — перебивает ее руинник.

— Ты что, думаешь, я сказку рассказываю? Это мой ребенок! Ей нужна помощь! Что мне сделать, чтобы ты поверил? — Пенси срывается на крик. Наверное, что-то слышно и в коридоре, потому что дверь приоткрывается и заглядывает мама.

— Всё хорошо? — волнуется она. — У нас немного времени.

— Да, мама, я знаю, — успокаивается Пенси и поворачивается к руиннику. Тот крутит головой, поглядывая то на закрывшуюся дверь, то на саму Пенси.

— Твоя мать? Не похожи.

— Я приемная, — резко отвечает она. — Тебе-то какая разница?

— И давно. Приемная?

— Зачем тебе?

— Расскажешь обо всем. Помогу, — предлагает Фалетанотис. И Пенси сдается. Это небольшая плата — история ее жизни — в обмен на жизнь и здоровье Кейры.

Их первая встреча действительно проходит бесцельно, как ей кажется. Пенси вынуждена уйти, не получив ответа. Руинник выслушивает все истории, что она успевает рассказать, и перестает на нее реагировать. Не добившись ответа ни на один вопрос, она уходит. Родители пытаются поддержать, напомнить, что это не конец, что еще есть время и возможности. Но Пенси настолько устает от всего, что однажды просыпает и понимает, что сил нет, что за окном ранняя осень и что есть предел страху и ожиданию. И Кейра нервничает в последнее время не из-за собственной болезни, а потому что ее мама в постоянном напряжении.

— Поедем домой? — спрашивает она дочку. Всё в этот момент кажется правильным: они вернутся в окружение родных стен, и станет лучше. Может, это чутье подсказывает, а может, она всего лишь устала пытаться планировать то, что не поддается ее усилиям. Ей нужен отдых.

В доме немного пахнет запустением и одиночеством. Пенси искренне извиняется перед заросшим садом, высоким крыльцом и медового цвета стенами, перед заброшенной гостиной, одиноким очагом и пустой кладовой. Кто-то скажет, что это блажь, но для нее этот дом — мечта, пришедшая в этот мир, или самое важное и безопасное место, место для отдыха и счастья. Они с дочкой дружно приводят в порядок комнаты, пока пани Калис уходит на рынок за продуктами первой необходимости. Очень многое из съестного пришлось выбросить, но закатка спокойно выдержала отсутствие хозяев, так же как и мед в глиняном горшке. К часу, когда дом начинает пахнуть водой и чистотой, из кухни доносятся другие запахи: сдобы, сладости и ароматного чая. Пенси почти готова расплакаться, настолько она забыла, как хорошо и спокойно в своем доме. У родителей тоже неплохо, но свое — это то, что ты ощущаешь всем сердцем.

Кейра серьезно относится к своей особенности и сначала опасается выходить из дома. Но постепенно ночи становятся чуть холоднее, шапка на ребенке уже никого не удивляет. Всё чаще она выбегает на улицу играть с соседскими детьми. Пенси долго разговаривает с дочерью: о том, что происходит, почему это так опасно для нее и что, собственно, делают все родные ей люди, чтобы помочь. Через пару лет Кейре, как бы это ни было больно для Пенси, придется начать тренировки на охотника. Дочка, конечно, и рада вырасти такой же «Удачливой, как и ты, мамочка». Пенси не видит другого выхода, пусть она и не хочет, чтобы Кейра ограничивала свою жизнь охотой. Но так ей будет проще затеряться среди людей. И раз уж руинник не откликнулся, искать новые способы выздоровления для Кейры придется им самим.