Между Сциллой и Харибдой - Бронислава Антоновна Вонсович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так и не придя ни к каким выводам, я закуталась в одеяло и легла спать. Не сказать, чтобы спокойно — обстановка тому не способствовала, хотя Бернар уверял, что он будет охранять всю ночь и поднимет при малейших признаках опасности.
Но опасность пришла совсем не с той стороны, с которой мы ожидали. Пришла она из сна, куда опять ввалился Теодоро. На обстановку моя нынешняя ночёвка не повлияла никак: мне снилась та же комната, с тем же окном, и с тем же видом на оранжереи. И даже кавалер перелезал через подоконник тот же. Хотя я предпочла бы другого и не во сне. Но кто бы меня спросил?
— Ваше Сиятельное Величество, — окликнула я его, — вы же король. Негоже вам лазить через окно, как какому-то паршивому дворовому коту.
— Эстефания, душа моя, ради тебя я готов пренебречь условностями, — широко улыбнулся он. — Да и не только на это я готов ради тебя.
— Помню, помню, вы у графини Хаго выторговали мне аж два года жизни.
Ему явно не понравился глагол «торговать», употреблённый по отношению к нему. Теодоро поморщился, состроил вид оскорблённой добродетели, который ему не особо шёл, и сказал:
— Мне с таким трудом удалось убедить донью Хаго пойти мне навстречу, а ты говоришь об этом, словно я нанёс тебе жестокое оскорбление.
— Договором с моим врагом? — удивлённо приподняла я брови. — Разумеется, Ваше Величество, нанесли, даже сомнения нет.
— Не зря Уго считает тебя неблагодарной, — проворчал Теодоро.
Отвлекая меня болтовнёй, сам он не отвлекался и придвигался всё ближе. Движения давались ему всё легче, а сила, позволяющая мне его выставить, накапливалась всё медленней. Вставал вопрос: доберётся ли он до меня сегодня, или в следующий раз. В том, что доберётся, я больше не сомневалась. На всякий случай я попыталась отклониться назад и сразу почувствовала под спиной жёсткость стены.
— А за что мне благодарить Бласкеса? — удивилась я делая вид, что полностью поглощена беседой с Сиятельнейшим из Сиятельных кавалером. — На мой взгляд, он как раз сделал всё, чтобы меня подвести под монастырь.
— Не говори ерунды, Эстефания, под монастырь он подвёл донью Хаго, и то только для того, чтобы облегчить тебе жизнь. Правда, он надеялся, что ты окажешься умнее и воспользуешься моментом, но ты сделала неправильный выбор.
— Каким моментом и какой выбор? — заинтересовалась я, с трудом припоминая намёки королевского мага, которыми он щедро разбрасывался в тюрьме. Столь же щедро, как и оскорблениями. Последние запомнились куда лучше первых.
Похоже, Бласкес хотел чего-то от прежней Эстефании, но она либо оказалась недогадливой, либо предпочла удрать, обменявшись со мной телами и оставив свои проблемы мне.
— Эстефания, душа моя, я понимаю твою обиду, — проникновенно сказал Теодоро, явно не собираясь мне отвечать, — но над некоторыми вещам невластен даже я. Поэтому моё беспокойство о твоей судьбе растёт с каждым днём. Единственная возможность вывести тебя из-под удара графини Хаго — это моя защита, от которой ты упорно отказываешься. Дай мне руку — и все твои несчастья закончатся.
— И начнётся счастливая дорога к смерти, насколько я понимаю…
Боюсь, моя улыбка вышла несколько кривоватой, но всё равно необычайно вдохновила Теодоро.
— Главное же, счастливая, — уверенно сказал он. — А сколько кому отмерено, знает только Двуединый. Возможно, он меня призовёт куда раньше тебя, душа моя.
— Какие у вас пессимистичные мысли, Ваше Сиятельное Величество. Я, например, надеюсь, что Двуединый будет на моей стороне и отведёт мне куда больше времени, чем вы с доньей Хаго, поэтому — уходите!
Теодоро, который уже протягивал руку, чтобы меня цапнуть и потянуть к себе, потерял равновесие, опрокинулся на спину, и его потащило по полу, пару раз сильно приложив головой. Перед окном его перевернуло, и вылетел он сапогами вперёд, успев бросить на меня возмущённый взгляд, но не успев сказать ни слова.
Вылетел из моего сна не только он, но и я. Я подскочила на одеяле, чувствуя, как колотится сердце, и не веря, что удалось избежать ловушки в этот раз.
— Донья, что-то случилось? — обеспокоенно пропищал Бернар.
— Ничего. Пока ничего, — выдохнула я.
— Тогда вам стоит ещё поспать. Ночь ещё не скоро закончится. Сидеть и таращиться в темноту — последнее дело.
Я посмотрела на него, на одеяло, которое было свидетелем столь страшного для меня сна, потом опять на него.
— Бернар, а можно я вас обниму? — жалобно попросила я. — Иначе мне не уснуть.
Он смутился, но нырнул ко мне в одеяло, проворчав:
— Мне всё равно, где дежурить, донья.
Я прижала его к себе и почувствовала, как начинаю успокаиваться. Почему-то появилась уверенность, что сегодня до меня Теодоро больше не достанет. А завтра… Мало ли что случится завтра? Возможно, мурицийскому королю будет совсем не до меня. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.
Глава 26
Утро выдалось прохладным, и у меня долго не появлялось желание не то что вылезти из-под тёплого одеяла, но даже нос из-под него высунуть. Одеяла были тёплыми, лёгкими и непромокаемыми. Продавец утверждал, что при изготовлении использовалась магия. Возможно, это было и так — моих знаний не хватало, чтобы подтвердить или опровергнуть это высказывание. Но мне было достаточно того, что они с блеском справлялись со своей задачей: утренняя роса так и осталась снаружи на одеяле, внутри было совершенно сухо. Подозреваю, что, если бы пошёл дождь, ко мне не просочилось бы ни капли.
Бернар так и лежал, прижавшись ко мне и прижмурив глаза. Я было решила, что он спит, но стоило мне шелохнуться, как он сразу встрепенулся и пропищал:
— Донья, не волнуйтесь, сеньор Рауль ещё далеко и даже не
