Твоя тень - Джеффри Дивер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это код Мадеры, – заглянув ей через плечо, подсказал Мэдиган. – Отправлю-ка я туда патрульного. Может, нам повезет и мы застанем парня дома.
– Дорога, – озадаченно произнесла Дэнс. – Предположим, Эдвин замышляет убийство по пути из Мадеры во Фресно…
Она вдруг осознала, что все равно считает Эдвина убийцей. И это несмотря на полное отсутствие улик и добрые слова, сказанные в его адрес Салли Докинг. Просматривая страницу веб-сайта, Дэнс никак не могла остановиться и все пыталась проникнуть в воспаленное сознание Эдвина – мыслить, как преследователь.
Больше всего на свете Шери Таун хотелось завоевать любовь своей падчерицы Кейли. Конечно, она подозревала, что заслужить соответствующую репутацию будет ой как непросто, особенно после супруг номер «два» и номер «три», которых Шери язвительно называла про себя Гадалка на картах Таро и Девочка-Ромашечка.
Шери была намного моложе мужа. Мысль, что она навсегда останется в тени Маргарет – той сильной женщины, родившей Бишопу двух дочерей, неотступно преследовала ее. О Маргарет в присутствии Шери в семье не вспоминали. Все, что Шери о ней знала, она почерпнула для себя из ранних песен Кейли. А песен о покойной матери девушка написала не так уж и мало.
Какими бы напряженными ни были отношения между мачехой и падчерицей, Шери очень любила Кейли. Нравилась ей и семья Сью: муж Роберто и дочурка Мэри-Гордон – ну что за милое создание! Она наверняка и сама смогла бы родить такого ангелочка, если бы жизнь сложилась чуточку иначе.
Ну до чего же Шери хотелось стать полноценным членом семьи Таун! Она просто млела от Бишопа, от его противоречивой натуры: в одну минуту он мог быть деспотичным тираном, а в следующую – беспомощным младенцем. А его талант! Своим сиянием Бишоп когда-то затмевал всех и вся, и это свечение, пускай уже и не такое сильное, все еще исходило от него. Кто знает, может, звезда Тауна-старшего вскоре снова взойдет на небосклоне и засияет пуще прежнего. Муж однажды проговорился Шери, что подумывает вернуться на большую сцену. Это был их секрет: никто, кроме них двоих, и знать не знал о его грандиозных планах.
Четвертая миссис Таун прекрасно понимала: полностью завоевать Бишопа получится, только если расположить к себе Кейли – а это не так-то просто! Напускная сердечность тут не поможет!
«Шери? Привет! Как ты? Да? Ну, хорошего дня тебе, и береги себя!»
«Боже, – восклицала Шери каждый раз, слыша подобное от Кейли, – да она разговаривает со мной как с поклонницей, которую видит в первый и последний раз».
Наконец-то она вырулила с бесконечно длинной подъездной дорожки на бетонированную дорогу, ведущую к шоссе. На радостях Шери поддала газу, но, как выяснилось, обрадовалась она рано: хотя гравий и закончился, ехать здесь было ничем не лучше.
Мысли ее вновь вернулись к падчерице.
Несмотря ни на что, Шери лелеяла надежду, что еще не все потеряно. Ведь Кейли все же оказывала ей, хоть и незначительные, знаки внимания: нет-нет да и отправит поздравительную открытку к какому-нибудь празднику! Или подарок на день рождения! А полчаса назад от нее пришло электронное письмо: «Шери, когда поедешь на званый обед, прихвати, пожалуйста, с собой пару десятков компакт-дисков из запасов Бишопа. Совсем из головы вылетело! Хочу порадовать поклонников. Заранее спасибо! Шери, ты лучшая!»
Ну вот, Шери так старалась, помогая Кейли организовать званый обед, а та даже не потрудилась пригласить ее! Это ранило мачеху в самое сердце.
«Но с другой стороны, – подумала она, – Кейли написала „когда поедешь“, а это значит, что она, быть может, считает мое присутствие там само собой разумеющимся. Или же она вполне могла подумать, что меня уже пригласила Алиша. Зря, наверное, я обижаюсь!»
На ум Шери пришла мысль, что, позвав ее в последнюю минуту, Кейли попыталась таким образом загладить вину за ту нелепую перепалку на концерте в Бейкерсфилде. Их ссора не стоила и выеденного яйца и вскоре благополучно забылась бы среди других забот… Если бы только какой-то кретин не записал все на камеру! Двухминутное видео, слитое в Сеть, в мгновение ока стало вирусным. Шери чуть не умерла со стыда, хотя вины за собой никакой не чувствовала: по ее мнению, первой начала именно Кейли.
«Ну ничего, – думала Шери, – не может же она всю жизнь на меня дуться! Да и не тяну я на роль злой мачехи!»
Дорога стала заметно лучше, женщина нажала на педаль газа, и «мерседес» послушно рванул вдоль рощиц, зеленевших по обе стороны пустынного шоссе.
«Может, в знак благодарности сделать Кейли подарок? Все-таки как-никак…» – Но тут вдруг раздался хлопок, и машину бросило на обочину.
От испуга Шери, пытаясь справиться с управлением тяжелой машины, даже не смогла толком вскрикнуть. На скорости семьдесят миль в час «мерседес», кренясь на один бок, летел вперед, так и норовя зацепить какое-нибудь дерево. В любое мгновение жизнь Шери могла оборваться в одной из придорожных рощиц.
Но Шери Маршал Таун была не лыком шита. Чтобы она, уроженка Среднего Запада, с четырнадцати лет водившая по промерзлым дорогам машины и помощнее, да вдруг не справилась с заносом? Шери крутанула руль в сторону заноса и чуть отпустила газ. Так и не притронувшись к педали тормоза, она вернула руль в исходное положение. Машину занесло в другую сторону, но уже меньше. Мало-помалу, удержав «мерседес» от падения с тридцатифутового обрыва справа и столкновения с соснами слева, Шери вышла из заноса. Пятьдесят миль в час, сорок… из-под колес во все стороны летели камни и ветки.
Однако гравий, покрывавший плотный грунт, в конце концов все-таки сделал свое дело, и удержать тяжелый «мерседес» женщине не удалось – автомобиль сорвался в канаву. «Мерседес», едва не протаранив сосны, содрогнулся и замер.
В бессилии опустив голову на мокрый от пота руль, Шери первые мгновения так и сидела, повторяя в такт гулко бьющемуся сердцу, словно мантру, одно-единственное слово: «Господи, господи, господи…»
«Как же хорошо, что я была в воскресенье на службе. Это Он меня уберег», – думала женщина, когда вдруг раздался громкий треск и по ветровому стеклу паутиной побежали трещины. Осколки отлетели Шери в голову, и она вздрогнула – скорее от испуга, нежели от боли.
А затем удивленно сморгнула: «Откуда здесь взялся камень?..»
И услышала грохот снаружи. Стекло треснуло сильней, посыпались
