Цветок на ветру (СИ) - Татьяна Лисицына

Глава 2

— Да что же это такое, Каролина? — Руслан держал в руках дневник дочери.

— И что ты увидел там нового? — Каролина насмешливо смотрела на отца и в ее больших карих глазах, подведенных черным карандашом, не было ни тени страха. Только насмешка.

Руслан скользнул по ней взглядом и нахмурился. Он совершенно не знал, как совладать с собственной дочерью. Иногда он думал, кто кого воспитывает: они с Аллой Каролину или она их. Скорее всего, они испортили ее излишним баловством, потому что в глубине души знали, что виноваты перед ней. Конечно, им повезло, что обман до сих пор не открылся, но Руслан и Алла по-прежнему жили под гнетом страха. Иногда было достаточно какого-нибудь внимательного взгляда незнакомого человека, устремленного на Каролину или случайно проходившего мимо милиционера, чтобы сердце ушло в пятки. Они все еще жили по поддельным паспортам, и хотя называли друг друга по-прежнему, Катю сразу же после той тяжелой болезни стали называть Каролиной. Девочке понравилось новое имя, и она быстро привыкла. Интересно, помнит ли она сейчас, что ее когда-то звали Катей? Помнит ли она Зою? Все эти вопросы длинными бессонными ночами изматывали Руслана. Конечно, с годами стало легче, иногда ему даже удавалось забыть обо всем. Но последнее время его стало беспокоить, что Каролина стала все более и более походить на Зою. Дело было даже не столько во внешности, сколько в поведении, в привычке задирать высоко свой и без того вздернутый нос и в просто потрясающем самомнении. Вот и сейчас, любая на ее месте сжалась бы от страха, любая, но не его дочь. Каролина его не боится.

— Да, — Руслан бросил дневник на стол, — Ты совершенно права. Нового в твоем дневнике не увидишь. Одни тройки с двойками. Но я не могу понять, ты же способная девочка, почему ты так плохо учишься?

— Я просто не хочу тратить на это время. — Каролина улыбнулась: — Жизнь слишком хороша, чтобы в ней было место глупой зубрежке, а без этого, милый папочка, как ты понимаешь, хороших отметок не ставят.

— Понятно. Тебе предпочтительно тратить время на глупые журналы мод и дурацкое шитье, — разозлился Руслан. Эта ее не так давно появившаяся страсть шить самой одежду слишком напоминала ему Зою с ее магазином. Сначала он не придавал значения увлечению Каролины, надеясь, что оно пройдет. Но из детского невинного увлечения шить для кукол, оно превратилось в навязчивое желание посвятить свою жизнь моделированию. Весь дом был завален журналами мод, а ее комната нитками и обрезками тканей. На письменном столе вместо учебников гордо стояла швейная машинка, за которую он выложил кучу денег. Он сам не мог понять, как ей удалось тогда его уговорить. Алла только руками всплеснула, когда он назвал ей цену.

— Папа! — топнула ногой Каролина. — Я, кажется, просила тебя не называть мое увлечение дурацким. Надо уметь уважать интересы других. Между прочим, родители моих друзей считают, что это здорово, что я уже в пятнадцать лет знаю, кем я хочу стать. А сколько я сшила красивых вещей и, между прочим, сэкономила тебе много денег. Шить гораздо дешевле, чем покупать в магазине.

— Все это так, — махнул рукой Руслан. — Но учиться-то надо!

— Кому надо, пап? Мне не надо. Зачем мне физика, математика и прочая ерунда, если мне надо знать, как проложить строчку и пришить карман. Зря ты не разрешил уйти мне после девятого класса. Я только время зря теряю.

— Еще чего, — возмутился Руслан. Они тогда с Аллой чуть с ума не сошли, когда Каролина сказала, что уходит из школы, чтобы стать портнихой. Им еле удалось убедить упрямую девчонку остаться и закончить десятилетку. — Тебе нужно поступить в институт.

— Какой институт, пап? После школы я поеду в Москву, чтобы учиться у Зайцева.

— Что? — Руслан еле не задохнулся от этого ее нового заявления. — В Москву она собралась. Это когда ты такое придумала?

— Не так давно, — пожала плечами Каролина. — А что делать здесь в этом Богом забытом Саратове? Вся жизнь сосредоточена в Москве. Только там можно что-то добиться. А я собираюсь стать известным модельером.

Руслану стало нехорошо. Если она когда-нибудь попадет в Москву, то все может вскрыться. Она может все вспомнить и тогда…

— И думать забудь! Ты никогда не поедешь в Москву, — сурово сказал он и подошел к двери.

— Но почему, папа? — крикнула ему в спину Каролина.

Руслан обернулся. Его лицо было бледным.

— Даже не думай. Мы тебя никуда не отпустим. Будешь учиться в Саратове на своего модельера.

От внимательного взгляда Каролины не укрылся испуганный взгляд отца, когда она заявила, что поедет в Москву. Отец определенно чего-то боялся. Он так расстроился из-за ее слов, что даже забыл прочитать ей обычную нотацию. Каролина села за стол и задумалась. Почему он не хочет, чтобы она поехала в Москву? Может, он просто не хочет, чтобы уезжала? Нет, непохоже. Не так давно Каролине стало казаться, что родители что-то скрывают от нее. Однажды она услышала, как ее мать говорила: «Если Каролина узнает, то она никогда нам не простит». Что это было? Что скрывают от нее родители? Однажды она отказалась поехать с ними на дачу и перерыла весь дом в поисках каких-нибудь доказательств, но так ничего и не нашла. Единственное, что она знала, так это то, что Алла была ее неродной матерью. Они рассказали ей, что ее мать умерла, когда ей было пять лет, и отец женился на Алле. Она ничего не имела против Аллы, та всегда была добра с ней, даже слишком добра. Каролина вздохнула. Она никогда не обижалась ни на Аллу, ни на отца, который частенько повышал на нее голос. На ее месте Каролина давно бы уже это прекратила. Она бы никогда не позволила так с собой обращаться. Она и отцу-то не позволяет кричать на нее. В конце концов, Каролина решила, что тайна связана с ее родной матерью. Неожиданно в голове у Каролины появилась мысль: «Так, может, она и не умерла вовсе, а жива до сих пор?» Тогда почему она живет с отцом? Мать отказалась от нее, когда она была ребенком?

Ее раздумья прервал мелодичная трель телефона.

— Каролина, гулять пойдем? — услышала она застенчивый голос своего одноклассника Артема.

— Не знаю пока, позвони через полчаса, — Каролина бросила трубку и улыбнулась. Конечно, она пойдет гулять, но нельзя же сразу соглашаться. Доводить мальчиков до белого каления было ее любимым занятием, даже более любимым, чем доводить учителей. Она делала это не со зла, просто развлекалась.

Каролина встала и подошла к окну. О чем же она думала? Ах да, похоже, что у ее родителей есть какая-то тайна. Она обязательно должна это узнать. Услышав, что дома хлопнула дверь, девушка выглянула из комнаты. Алла гладила на кухне белье. Значит, ушел отец. Она зашла на кухню.

— Куда отец ушел?

— Сказал, что пройдется. Ты его опять разозлила, — недовольно сказала Алла, разглаживая воротник рубашки Руслана.

— Значит, пошел в бар, — равнодушно заметила Каролина. — Зря ты ему позволяешь столько пить.

— Ну, знаешь ли. — Алла поставила утюг на подставку и посмотрела на девушку. Да, выглядит она, конечно, вызывающе. Глаза накрашены, на щеках румяна, даже губы тронуты светлой помадой. А уж юбка-то. Она, Алла, даже помыслить никогда не могла, что можно пойти куда-то в такой юбке. А ее дочь прекрасно ходит. Правда редко возвращается одна. У нее знакомых полгорода, и телефон разрывается от звонков. — Не тебе судить отца, — добавила она раздраженно.

— Я же о тебе забочусь, мам, — мирно сказала Каролина. — Придет выпившим, будет бурчать на тебя. А ты ему никогда ничего не ответишь.

— Спасибо за заботу. Лучше бы помогла по дому.

— Я бы с удовольствием, но только ногти накрасила, — она махнула перед носом Аллы длинными ногтями с ярким сиреневым лаком. — У меня свидание.

— Ничего удивительного. Не помню, когда вечером ты оставалась дома.

— Дома скучно, мам.

— Зато весело с парнями на улице, — проворчала Алла, аккуратно вешая выглаженную рубашку на вешалку. — Боюсь я за тебя, эти твои короткие юбки до добра не доведут.

— Да ладно тебе. Я всегда осторожна. В близкие отношения с мужчинами не вступаю. Еще не хватало идти на поводу у этих животных. Они хотят удовлетворения своего инстинкта, а я им подставляться не собираюсь. Между прочим, я еще девочка.

— Так и должно быть, тебе всего пятнадцать.

— Ну и что?! Сейчас у нас сексуальная революция, все только и думают, как с кем-нибудь переспать. У нас в классе, знаешь, сколько девочек осталось?

— Сколько?

— Не знаю точно, но мало. Даже наша скромница и отличница Олеся недавно мне призналась, что отдалась парню из параллельного.

— Олеся тоже! — ахнула Алла. — Ну, куда катится мир?

— Они просто дурочки. Боятся, что если парню не дать, то он не будет с тобой встречаться. Полная чушь. Лично я торопиться не собираюсь. Так что моя короткая юбка еще не самое большое зло.