Время Ч. - Андрей Калитин

В итоге Виктор Тихонов был признан виновным по обвинению в попытке организации покушения на губернатора Кузбасса, но в августе 2004 года освобожден из колонии.

Как было установлено судом, он выполнял роль посредника: якобы по заданию своего брата Александра Тихонова нашел и нанял для убийства Амана Тулеева двух криминальных авторитетов из Новосибирска. Однако они после получения в качестве предоплаты 179 тысяч долларов, опасаясь, что будут ликвидированы после исполнения заказа, обратились в правоохранительные органы. И в мае 2007 года житель Новосибирска Сергей Никаноров заявил в ходе допроса в Новосибирском областном суде, что в 2000 году ему предлагали за вознаграждение убить губернатора Кемеровской области Амана Тулеева.

Никаноров также сообщил, что брат олимпийского чемпиона Виктор Тихонов предлагал ему «убить Тулеева, но инсценировать это как несчастный случай». По словам Никанорова, он свел родственника известного спортсмена со своим знакомым Владимиром Харченко, который согласился выполнить этот криминальный заказ и получил аванс в размере около 180 тысяч доларов. Один из них рассказал, что планировал взорвать самолет с Тулеевым на борту. «У меня четко сформировался план, как убрать Тулеева... Это теракт, взрыв самолета», – сказал он, уточнив, что хотел взорвать самолет из гранатомета.

Однако затем Никаноров испугался, что его «уберут как ненужного свидетеля», и явился с повинной в Управление ФСБ. Так же поступил и Харченко.

Учитывая их чистосердечное признание и помощь следствию, они оба были освобождены от наказания и проходили по делу как свидетели.

Поиск врагов. Финал

Естественно, что в сложившейся ситуации у Живило был только один выход – и он его использовал. Бегство за границу. Был выбран Париж. Именно оттуда он до сих пор и осуществляет все попытки вести судебные тяжбы против своих реальных и мнимых соперников. Против всех...

В декабре 2000 года дружественные Михаилу Живило трейдинговые компании подали иск в Федеральный суд Нью-Йорка. Истцы доказывали, что гендиректор «Русала» Олег Дерипаска вместе с предпринимателями Львом Черным и Искандером Махмудовым, а также губернатором Кемеровской области Аманом Тулеевым отобрали у Живило Новокузнецкий алюминиевый завод (НкАЗ) путем вымогательства и угроз и требовали компенсации в размере 2,7 миллиарда долларов. В конце марта 2003 года суд отказал компаниям Живило в иске.

Кстати, в этом иске содержались обвинения буквально в адрес всех, кто так или иначе противодействовал Михаилу Живило, причем, что показательно, большая часть была направлена против... Михаила Черного. Некоторые обвинения носили буквально смехотворный и надуманный характер. Они были явно рассчитаны на западного обывателя, которого в тот момент усиленно пичкали рассказами о русской мафии.

Позднее в интервью «Коммерсанту» Гарри Лучанский высказал предположение, что «Мишу завела история с отравлением Тулеева, в которой он оказался одним из главных подозреваемых. Он считает, что все это организовал Дерипаска и что, возможно, я оказался на стороне Дерипаски. Я к этому не имею никакого отношения и не думаю, что это нужно было Олегу».

В 2003 году в черный список Комитета по финансовому мониторингу были включены фигуранты покушения на Тулеева. Живило и Тихоновы появились еще в самой первой редакции списка. На этом бизнес-карьера Живило закончилась.

После нью-йоркского иска Михаил Живило пытался несколько раз поучаствовать в пиар-акциях против «Русала» и Олега Дерипаски. Однако он, как и Быков, понял, что лучше решить вопрос путем переговоров. В итоге спор вокруг НкАЗа был улажен.

Строго говоря, «затухание» Михаила Живило во время проживания его за рубежом – факт очевидный. Оставшись не у дел, он мог заниматься только мелким шантажом, используя те формальные возможности, которые предоставило ему в свое время несовершенное российское законодательство. Вряд ли мы когда-либо еще услышим о нем – сигары и коньяк на веранде парижского кафе, пространные размышления о котировках акций – вот и все, что ему осталось. Сказанные им когда-то слова «Главное – выжить» оказались верны: он выживает, и не без шика, но жизни в этом человеке уже нет. Да и учителя своего – Михаила Черного – теперь Живило считает личным врагом.

Впрочем, у «учителя» тоже судьба сложилась не лучшим образом, жизнь в изгнании, полное забвение, одиночество и крах огромной в прошлом империи. А ведь когда-то все так хорошо начиналось. Пока все его «ученики» не пошли каждый своим путем...

Глава 10

Парижские тайны

Случай у бассейна

Этот случай произошел в одном из самых дорогих и фешенебельных отелей Парижа. Только что к парадному подъезду плавно подкатили два новеньких «БМВ». «Новые русские» гости вальяжно раздавали чаевые и неторопливо заказывали себе четыре двойных «Джек Дэниелс». Жены торопливо копошились в холле, пытаясь не уронить многочисленные пакеты от «Гуччи». Дети убежали поглазеть на бассейн, расположенный прямо в холле отеля «Ритц».

Прошло всего пять минут. К господам, уже изрядно подвыпившим, подошел какой-то мужчина средних лет в дорогом пальто и со столь же дорогой сигарой в руке.

– Простите, господа, – вежливо сказал он, – но только что один из ваших детей, игравших у бассейна, к моему глубочайшему сожалению, повел себя несколько некорректно. Он подошел к моей маленькой дочери и послал ее на х... Предлагаю вам немедленно извиниться. Иначе вас на этих же «бумерах» увезут на старое русское кладбище в западном округе Парижа, где похоронят без всяких почестей. Кроме того, вам придется сменить отель. И сделать это нужно немедленно.

Через три минуты, извинившись и кланяясь на ходу, гости, подобрав свои пакеты от «Гуччи», покинули отель «Ритц» и быстрым шагом направились на соседнюю улицу ловить такси...

Эту историю мне рассказал один хороший парижский знакомый, бывший свидетелем эпизода в «Ритце». Я сначала не поверил услышанному. На что мой приятель возразил:

– Это же был Л. И эти русские пацаны его узнали. Он за свою дочь голову оторвет. Л. мог бы их прямо в «Ритце» на куски разорвать. Ему все равно.

Я буквально взмолился познакомить меня с этим таинственным и всемогущим человеком. Но бесполезно. Никто из моих знакомых не знал, где этот человек живет. Хотя, если бы у меня и был его парижский адрес, я, пожалуй, не пошел бы в гости один.

Русский барин

И только спустя почти год, когда я вновь прилетел в Париж, увидел его. В ресторанчике на площади Трокадеро он восседал за массивным столом, украшенным свежими устрицами и запотевшей бутылкой красного вина. На вид ему было сорок пять – пятьдесят. Загоревшее лицо, крепко сложен. Очень аккуратно и дорого одет. Ничего лишнего – ни колец, ни цепей. Настоящий парижский аристократ-миллионер, тонкий ценитель живописи и антиквариата. Блестящий французский язык (никакого акцента!), изысканные манеры. Да с него картину можно было писать!

В том ресторанчике на Трокадеро только я один знал, что этот «барин» отсидел на советских зонах больше двадцати лет. Если бы я сказал об этом официанту, меня бы приняли за сумасшедшего и выгнали бы на улицу. К Л. я не подошел. Что бы я сказал? Хочу с вами познакомиться? Глупо. Тем более ужинал он не один. Рядом с ним сидел Марсель Десайи – знаменитый французский футболист, чемпион мира и Европы. Расплачивался за ужин мой таинственный герой. На чай дал не глядя. При выходе из ресторана он оглянулся и посмотрел на меня. Заметил, видимо, что я то и дело стрелял глазами в их сторону.

Прогулки по Парижу

Значительно позже, когда мы были уже знакомы, я вспомнил эту встречу в ресторане. Оказывается, он ее помнил тоже.

– Я лица людей хорошо помню. И живых, и тех, кого уже с нами нет, – вздохнув, сказал Л. И как-то постарел сразу лет на десять. Впрочем, мне, наверное, показалось. Потому что он тут же заулыбался и произнес фразу, которую я только и ждал: – Я все тебе расскажу. Только не торопись. И еще. Давай договоримся. Если ты чему-то вдруг не поверишь, знай: я за свои слова отвечаю. Никогда не вру. Смысла нет. Много разных людей погибло только из-за того, что врали.

Мы разговаривали несколько дней. Все это время я жил в гостинице на Елисейских Полях, в двух шагах от Триумфальной арки. Каждый день ровно в девять часов утра за мной приезжал Саша, его помощник по «особо важным делам», и увозил меня на своем спортивном «мерседесе» домой к «хозяину». Я не пытался, да и не хотел запоминать адрес, хотя Париж знал уже достаточно хорошо.

Мы часами гуляли по Монмартру, играли в теннис с хорошим другом Л. Андреем Чесноковым, когда-то научившим держать в руках ракетку самого Бориса Ельцина, ужинали в «Лувре», шикарном ресторане, расположенном у стен самого знаменитого замка-музея Франции, и он, знаменитый «русский гангстер», рассказывал мне свою уникальную биографию. Он говорил о зоне, где своими руками убил зарвавшегося авторитета, зажав его голову в щипцы от плавильной печи, о том, как братва положила в его кровать гранату, которая не взорвалась только по чистой случайности. Он вспоминал, как знаменитый вор Ваня Люберецкий устроил ему засаду прямо в подъезде и в драке «сам же на заточку нарвался». О том, как несколько сотрудников РУБОПа по личному указанию Владимира Рушайло штурмовали его квартиру в центре Москвы, а он в течение четырех часов отстреливался из-за бронированной двери и до сих пор не знает, сколько человек в той схватке погибло.