Чистые души - Рина Эм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо. Я благодарю тебя за дружбу и советы. Прощай.
Семен поднял руку. Прохор смотрел на него спокойно и устало, а в некогда белесых глазах плясали алые всполохи. Миг, и его тело рассыпалось серебристой пылью. Частички, переливаясь, тут же разлетелись по ветру. Те же, что упали вниз, медленно растаяли.
Часть шестая
Глава 17. И все таки — чистая?!
Город встретил его снегом и яркими огнями. Семен вернулся в самый Новый Год, когда всюду рвались хлопушки и человеческая радость так и плескалась, будто шампанское в бокале.
Он прошелся по людным улицам, поглядывая, как вокруг смеются и скачут дети и взрослые, но в этом году чужое веселье будто не задевало его, в глазах было темно и он будто всё время видел, как рассыпается прах над белым снегом.
Ра и Кусимир были дома, сидели в гостиной и будто в телевизор, смотрели через окно на улицу. Глаза у обоих были круглые, огромные. Перед Кусимиром стояла миска со свежим пашететом, а перед Ра тарелка с едой и шампанское.
Едва увидев его, Ра вскочила:
— Господин? Добро пожаловать домой.
Он махнул рукой:
— Сиди, не надо вставать. Сегодня праздник.
Кусимир даже не повернул голову и дернул кончиком хвоста: уж он-то точно не собирался вставать!
Ра умчалась, принесла бокал с витой ножкой и графин спирта, поставила рядом с ним, а затем снова села на пол рядом с Кусимиром. Так они и сидели, глядя как внизу взрываются салюты. Потом Кусимир стал прикрывать глаза, навалился боком на Ра и уснул. Она тоже сонно хлопала глазами, моргая, потом опустила голову на сложенные кулаки.
Утром Кусимир спросил:
— Можно мне уже в тени?
— Пока нет, — ответил Семен. — Дай мне несколько дней, я же просил. А сам пока сиди с Ра.
— С ней хорошо… Ра меня любит, — согласился кот.
Карина позвонила с утра. Он едва успел сказать:
— Привет, — как она трубку бросила, а потом и вовсе отключила телефон.
— Ра, были заказы? — спросил он, и девушка качнула головой:
— Нет, господин, никто не звонил. С вашего позволения, обычно заказов не бывает в январе. Вы же в это время берете время для отдыха.
— Будь с Кусимиром. Я вернусь вечером, — сказал он.
— Разве вы не станете отдыхать сейчас?
Он ничего не ответил, но едва повернулся к двери, как услышал, что в лифте поднимается знакомая. Он кивнул Ра:
— Открой. К нам гости.
Когда Ра подошла к двери, звякнул лифт и из него вышла Ефросинья, вся засыпанная снегом.
— Господин мой! — испуганно воскликнула она, глядя поверх Ра и отшатнулась, будто бы не сама пришла сюда.
— Здравствуй, — ответил он. — Ты по делу? Входи.
Скрывая любопытство, она осмотрелась, присвистнула:
— Неплохо живешь, батюшка! Первый раз такие хоромы вижу у хранителя! Ей богу, красиво, как в сказке!
— Проходи, — Семен пригласил её в зал, указал на диван, возле окна. — Садись и рассказывай, зачем пожаловала.
Ефросинья вздохнула, села, глянула с тревогой в окно. Руки так и подпрыгивали на коленях, беспокойно тянули оборки, мяли друг друга. Семен не стал торопить её, пусть подумает еще раз.
Вошла Ра с подносом, поставила на столик горячий чайник и чашки. Заметив ее, Ефросинья вздрогнула и подобрала ноги:
— Ой! Кто это у тебя, батюшка мой?
Ра фыркнула и ушла в кухню. Кусимир вздыбив шерсть умчался за ней.
— Не нравишься ты моему коту, — проговорил Семен, глядя ему вслед.
— Так кот-то не ведьминский, это кот хранителя, младший страж. Конечно ему любить меня не положено.
— Так и ты не ведьма, Лена, ты всего лишь слышащая, кот тебя как человека не любит. За подлость характера.
Она только поджала губы.
— Так с чем пришла? — повторил Семен. — Я слушаю.
— Дело такое, батюшка… склизкое, — хихикнула она. — Я ведь что? Замечаю. Инфарит помер, Марфа померла. В округе дела творятся, дурные. Замечал, батюшка?
— Лена, перейди, пожалуйста, на нормальный говор, — поморщился Семен.
— Это я по привычке. Простите, господин следователь! Так вот, что я пришла-то… в округе новый колдун. Мощный, страшный. Творит он не доброе волшебство. Что ж вы его не остановите-то?! Куратор у него кто? Дознались?!
Семен посмотрел на нее и Лена тут же опустила голову. Сказала с досадой:
— Меня за такие дела давно бы уж… а тут! Что творит! И вы молчите. Как так-то?
— Ты знаешь его имя? — быстро спросил Семен.
Она покачала головой:
— Не знаю. Имени не знаю, где он не чувствую.
— Узнать сможешь?
— Боюсь, — ответила она и подняла голову. — Он ведь убил и Марфу и Инфарита, а они только с его проклятьем столкнулись. Куда мне!
— Строго говоря, он не убивал их. Просто лишил сил. Умерли они… кхм, от старости.
— Вот я и говорю! Лишить колдовской силы все равно, что убить. Забери мою, что будет? Лет-то мне уже…
— Сколько? — спросил Семен и она грустно ответила:
— Под восемьдесят, господин мой…
— Так что скажу честно: боюсь я. Искать его не стану, если он узнает, мне конец. А вот если б ты поискал! Тем более, это твое дело и вроде, говорят, ты и сам хотел бы поискать, да только тебе устав не позволяет. Так можно ведь и заказать. Я бы сделала тебе заказ, честь по чести. Что скажешь, господин добрый? То есть, что скажете, Семен?
— С чего бы вдруг ты решила сделать это, Лена? Я тебя хорошо знаю. Колдун не трогает тебя, так зачем же вдруг ты решила пойти на это? В добронравие твоих намерений я не верю. Так чего тебе надо?
— Конечно, не трогает. А вдруг тронет? — спросила она и глазки у Лены забегали.
Затем проговорила вкрадчиво:
— Что б нам не помочь друг другу-то? Господин хранитель? Я бы сделала заказ, вы б нашли колдуна, всем хорошо.
— Ты ведь понимаешь, что оказываешь мне этим услугу, а я не могу быть в долгу? — спросил Семен. — Хватит юлить. Говори, чего хочешь.
Она сцепила руки в замок и хрустнула костяшками пальцев:
— А вот чего захочу. Что бы ты поимел ко мне снисхождение! Проявил доброе участие. Запомнил мне услугу мою и отплатил добром!
— Яснее не становится, — отрезал Семен. — Говори прямо чего хочешь.
— Прощения хочу. А лучше прощения, хочу, чтоб хранитель ослеп, или отвернулся в нужный момент. Может ведь хранитель заснуть один, или два разочка? Вон, колдун тот через границу шастал туда-сюда, как по тракту! А мне всего-то мелочишку! А?!
Семен повернулся к ней.
— Ой,
