Летописи Дорна. Белый воин - Алексей Осадчук

Аная сидела молча. Ее почти перестала бить дрожь, и полное до этого отсутствие аппетита сменилось диким голодом. Кто-то из женщин подал ей теплую ароматную похлебку, и она с удовольствием принялась за еду. Дни похода к отчему дому до сегодняшней ночи не казались девушке очень трудными. Они шли медленно, часто останавливаясь. Девушка с малых лет почти все время проводила в кругу отцовых воев, и такой переход для нее был более чем обычным. Ведь лорим-воин должен уметь сражаться в любом месте, будь то палуба боевого барркана, захлестываемая могучими морскими волнами, или непроходимые лесные чащи.

Женщины, идущие бок о бок с ней, почти все были из лесных и прибрежных селищ. Они часто уходили вместе с мужьями-охотниками в лес на охоту, живя под открытым небом много дней и помогая мужчинам с добычей. Чем дольше они шли, тем крепче становились их отношения. Женщины старались помочь друг другу. Смерть всего дорогого, страшный плен, а затем чудесное избавление — все это сыграло важную роль в зарождении дружеских отношений между женщинами, так много пережившими и испытавшими.

За эти дни Аная все больше проникалась уважением к Ксандру. Казалось, он был сделан из железа. Очень мало было таких людей в жизни дочери ярла. Рядом всегда был ее отец, подобный морскому рифу, крепкий и нерушимый, был сотник Торли, огромный и сильный, как пещерный медведь, был еще десятник Альди, лучший охотник и следопыт. Все эти люди были лучшими воинами и мужами среди лоримов, и они без оглядки отдали бы свои жизни за нее, как это сделали Митро и Римас. Но сделали бы они то же самое ради жалкой кучки пленниц, уводимых в Ледяной лес? Может, да, а может, и нет…

Славный богатырь Валдо не пришел на помощь воинам Ульма. У него была другая цель: выжить и принести страшную весть ничего не подозревающим мирольмцам. Нет, она не осуждала его — просто не имела права этого делать. Только вот в сердце все-таки остался осадок разочарования. Никто не знает, как бы поступил Ксандр на месте сотника, Аная даже не хотела думать об этом. Но то, что он, будучи чужим для лоримов и зная, что его ждет возможная смерть, все-таки вступил в бой, — это являлось важным. Очень важным… Лично для нее.

Все эти дни были подтверждением ее мыслей. Он не бросил их ни ночью в скалах, ни в походе по лесу, как не бросил и этой ночью, сражаясь с Ледяной у-дур.

Девушка чувствовала, что в ней зарождается какое-то чувство по отношению к этому юноше. Чувство, ни с чем не сравнимое. Словно горячий подземный ключ, бьющий из-под земли, оно жгло сердце. Каждое слово, сказанное им, каждый взгляд его глаз делали это чувство еще горячее. Если он долго не заговаривал или не смотрел на нее, ей было очень плохо, она становилась самой несчастной в этом мире.

Аная старалась сдерживать свои чувства, но у нее это не получалось. Даже девочки уже видели ее любовь, только вот он по-прежнему не замечал. Ксандр относился к ней, как и к любой из них, и сердце ее больно сжималось из-за этого…

Будто случайно, рядом с ней все чаще оказывалась Нарима. Ведунья старалась заговорить с ней о чем-то или найти для нее какое-нибудь занятие. Сперва это было незаметно, но затем Аная поняла и была благодарна.

Когда она проснулась посреди ночи от холодящего кровь воя и увидела, с кем сражается Ксандр, ее сердце будто остановилось. Огромное чудовище, взмывшее в предрассветное небо, и храбрый воин, посылающий с молниеносной быстротой темные острые стрелы, — эта картина завораживала, заставляя трепетать перед этим, казалось, сошедшим с древних эльфийских гобеленов, действом. Ужасный рев и вой оглашали небеса, хотелось зажать уши и закрыть глаза — настолько ужасным был монстр. Рядом с ней дрожала Нарима, постоянно бормоча что-то себе под нос о древних у-дур Ледяного леса. «О Творец! Это же Вапри!» — пронеслось тогда у нее в голове. Ксандр остался один на один с древним кошмаром, пришедшим из глубин небытия…

Она видела, что его клинок, казавшийся скорее игрушкой, чем грозным оружием, торчит из груди твари… Видела, как последняя стрела, посланная воином, отклоняется от цели, сбитая потоком воздуха, посланного громадными крыльями монстра… Видела, как жуткий демон взвился ввысь, набирая высоту, и как он вдруг упал, подобно хищной птице, завидевшей свою добычу… Видела, как воин стоит, расставив ноги и сжав кулаки, как его тело начало колебаться, словно изображение на воде, потревоженной легким ветерком… Она вдруг четко осознала, что он готовится умереть, как в тот день Митро готовился отдать за них свою жизнь.

Словно по волшебству, застывшая на месте Аная, завороженная дивным боем, вдруг ощутила теплое покалывание у себя в руке. Опустив глаза, девушка увидела зажатый в руке голубой нож, который дал ей перед этим Ксандр. Рукоять и бирюзовое лезвие хищного клинка отдавало приятным тусклым голубовато-зеленым светом. Ей показалось на мгновение, что по лезвию проплыли, а затем исчезли странные письмена…

Рот сам собой открылся в громком боевом крике. Тело само знало, что делать. Она бросила дивный нож рукоятью вперед, и Ксандр поймал его. А дальше все произошло как во сне — падение с высоты демона, быстрые движения воина, рев боли и свист громадных крыльев… Постепенно противники замедлились… Чудовище хрипело и глухо рычало, впустую полосуя воздух, не успевая за ловкими движениями воина. На Ксандра страшно было смотреть: бледное лицо все в крови, прекрасная броня, порванная страшными длинными когтями твари, торчит прорехами в нескольких местах… Вдруг монстр со страшным ревом нанес быстрый удар, и Ксандр не успел… Его маленькое по сравнению с у-дур тело отлетело на несколько шагов, отброшенное страшным ударом. Подняться он больше не смог.

Опираясь на локоть, Ксандр лежал под торжествующе ревущим монстром. Аная не помнила, как вырвала из рук Наримы второй голубой клинок, как прыгнула на спину чудовищу, как вонзила теплый нож в спину ненавистного врага — тело само знало, что делать. Перед глазами всплыл образ Римаса, упавшего под ударом белого тарка, и вот теперь Ксандр также лежал у ног чудовища, поверженный и беззащитный.

Очнулась она через мгновение, когда беспощадная тварь стала постепенно уменьшаться. Аная лежала на ней, намертво держась за рукоять ножа, а рядом стояла Нарима, которая обнимала и гладила ее по голове, бормоча что-то на ухо. Постепенно появились звуки, а потом и слова: «Все… Все уже закончилось… Все в порядке… Все живы… Он жив…» Ксандр сидел напротив и благодарил ее. Это были самые счастливые минуты в ее жизни.

Саша открыл глаза оттого, что солнце, пробиваясь сквозь ветви деревьев, теплым прикосновением мазнуло его по закрытым векам. Оно уже было высоко, и проснувшийся лес снова обрел дневные краски, растерянные во время ночного сна.

Оглянувшись вокруг, принц протер глаза и ощупал себя: все не так уж плохо. Боль уже была не такой острой, как вначале. Сейчас она была уже не резкой, а скорее ноющей.

Правда, попытка встать закончилась неудачей. Когда мышцы всего тела напряглись после отдыха, Саша наконец почувствовал, как ему досталось. Чем перечислять части тела, которые у него болели, в целях экономии времени проще было назвать те, которые не болели — список был бы намного короче. К его удивлению и удовлетворению, голова абсолютно не болела. Видать, откат после перенапряжения он проспал, или же его тело становилось крепче и выносливей.

В который раз он пожалел, что рядом нет его друзей. Альдор бы точно объяснил ему все. Он постоянно думал, что делает что-то не так, используя Силу в таких количествах, не экономя ее. «Ничего, — успокаивал себя принц. — Я обязательно найду того, кто объяснит мне все».

Закрыв глаза и сосредоточившись, он попытался впустить в себя Силу. Это у него легко получилось. Как и ранее, поток легко и непринужденно разливался по его телу. Боль немного притупилась, двигаться стало намного легче.

Медленно, испытывая неприятные ощущения, Саша кое-как поднялся на ноги. Он жестом остановил двух женщин, попытавшихся подняться, чтобы помочь ему. Сделав несколько шагов, принц снова огляделся. Их временный лагерь жил своей жизнью. Кто-то, включая Анаю и Нариму, спал, кто-то готовил еду, три женщины сидели на страже с заточенными кольями в руках. Девочки бегали по небольшой поляне и срывали уцелевшие после ночного побоища цветы. Еще Саша заметил, что женщины без дела не сидели: вокруг лагеря в землю были воткнуты заточенные колья и палки. С уверенностью можно было сказать, что незамеченным в их лагерь не могло попасть ни одно животное.

На вопрос, где его оружие, Дора, сидящая к нему ближе всех, с опаской показала пальцем куда-то вправо. Пожав плечами, принц похромал в указанном направлении.

Сделав несколько шагов, он понял, почему взгляд женщины был таким напуганным. Тело ночной твари так и осталось лежать на том месте, где она умерла.