ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах) - Владимир Кузьменко

Невдалеке от первой лаборатории в больших сосудах на безобидной питательной среде выращивался грибок-антагонист. Опасаясь, что его свойства будут ослаблены, Эрик многократно проверял его активность на живой плесени, но каждый раз грибок быстро уничтожал ее без остатка.

Авторитет Эрика и любовь к нему элиан достигли апогея. Где бы он ни появлялся, а ему приходилось совершать длительные поездки, встреча его превращалась в праздник. Каждое племя считало для себя великой честью породниться с ним. Его дом был завален редкостными подарками, привозимыми к нему со всех концов планеты. Его жены носили украшения, каждое из которых, будь это на Земле, могло составить крупное состояние. Если бы он хотел, то мог бы вымостить двор вокруг дома золотыми плитами. Ни один восточный владыка не жил в такой роскоши и даже не имел представления о возможности ее существования. Но самую большую радость ему доставляли дети. Старшему, Ларту, шел пятый год, что соответствовало шести годам по земному времяисчислению. Он уже умел читать и писать. Говорил он, естественно, на языке матери. Это был рослый для своих лет мальчик и, конечно уж, верховодил своими многочисленными братьями и сестрами. От матери он унаследовал зеленые глаза, от отца – темный цвет волос и, по-видимому, рост. Второй ребенок Стеллы была девочка, которую назвали Эолой. Для своих детей Эрик соорудил во дворе спортивную площадку, и они целыми днями готовы были висеть на шведских стенках, а те, что помладше, возиться в песке, не доставляя особых хлопот своим матерям. Правда, одна из них, по очереди, всегда присутствовала и вела наблюдение, чтобы кто-нибудь из малышей не залез особенно высоко на перекладину и не сорвался вниз.

Уходя ранним утром, Эрик возвращался домой только к обеду. Обедали в большой гостиной, стены которой представляли высокохудожественное произведение, выполненное резьбой по дереву с инкрустацией перламутром, шлифованным камнем и металлами. Одна из стен, против которой было место Эрика, представляла картину. Среди леса, верхом на огромном тигре, ехала обнаженная элианка. Может быть, художник, выполнявший эту работу, взял в качестве модели саму Стеллу? Волосы этой женщины были сделаны из тончайших полосок золота, а глаза – из перламутра и изумруда. Эрик больше всего любил эту картину, которая в его глазах олицетворяла Элию.

Стелла обычно, на правах старшей, садилась напротив и руководила всей церемонией, установив раз и навсегда, с момента своего вселения в дом, торжественный ритуал. Эрик в первый же день получил от нее выговор, когда попытался сесть за стол в повседневной одежде. Так же, как и он, остальные должны были садиться за стол в нарядах и украшениях. Дети обедали отдельно, в другой комнате, на первом этаже, под присмотром "дежурной" мамы. Ее место в этом случае за столом пустовало. От таких дежурств была освобождена только Стелла. Ее авторитет и власть не вызывали ни возражений, ни сопротивления со стороны подруг, которые жили вообще исключительно дружно. Если и происходили какие конфликты, Эрик о них ничего не знал. Все недоразумения улаживались Стеллой тактично, но и властно.

В последний год, когда дел поубавилось, Эрик после обеда уже не возвращался на работу, а проводил время с семьей. Иногда они отправлялись на совместные верховые прогулки. По воскресным дням, каждый пятый день, по обычаю элиан, устраивались охоты. Элианки довольно метко стреляли из лука, значительно превосходя в этом самого Эрика. Особенной меткостью отличалась черноволосая и меднокожая Таура – дочь племени скотоводов. Она вошла в дом Эрика всего три месяца назад. Таура выделялась среди остальных слишком тихим характером. За столом ее голоса почти никогда не было слышно. Сев на коня, она буквально преображалась. Бросив поводья и управляя коленями, она мчалась в бешеной скачке, разя без промаха длинной стрелою убегающего тура. Нельзя было улучить момент и заметить, как она натягивает лук. Все происходило мгновенно. Миг – и только что мчавшееся во весь опор животное падает в предсмертных судорогах, пораженное стрелою в самое сердце. "Настоящая амазонка, – думал Эрик, любуясь скачущей Таурой, – и сидит, как амазонка, согнув ноги в коленях, бросив стремена, упираясь пятками в бока лошади".

Два раза в год к Эрику приезжали его многочисленные родственники. Для них накрывали столы в актовом зале. Роль этого зала стал играть учебный класс. Его приукрасили. Здесь проходили советы и все торжественные мероприятия. Рядом была построена гостиница для приезжающих. Обычно такие встречи заканчивались танцами, так как вместе с родственниками приезжало много молодых элиан и элианок. Эрик, сам не большой любитель музыки, немало затратил времени на создание оркестра, подобрав музыкантов среди курсантов.

Поселок значительно разросся, так как у женатых командиров родилось много детей. Эрик не раз возвращался к мысли о строительстве школы. Элиане имели буквенную письменность. Это его удивляло, так как на таком уровне социального и экономического развития скорее можно было бы ожидать иероглифического письма. Однако буквенная письменность не сопровождалась на Элии развитием литературы. Народ Элии, несомненно, поэтичен, но почему у него нет литературы? На этот вопрос он пока не находил ответа. Вместе с тем высокого развития достигло изобразительное искусство. Оно поражало своей правдивостью и высоким индивидуальным мастерством исполнения. Картины, которые он получил в подарок, восхищали его. Каждый раз, рассматривая ту или иную работу, он неизменно находил в ней что-то новое, не открытое им раньше. То же самое можно было сказать о скульптурах, выполненных в мраморе или в дереве. Дерево было излюбленным материалом элианских художников. Они умели подбирать такую древесину и так искусно ее обрабатывать, что изображение человеческого тела создавало иллюзию реальности, иногда казалось, что вырезанная из дерева фигура дышит, а тело излучает тепло.

Как-то раз он взял снятое им с прибора увеличительное стекло и внимательно осмотрел поверхность деревянной скульптуры. На покрытой тонким прозрачным лаком древесине выделялись мельчайшие неровности. Эти неровности, отражая падающий на дерево свет, создавали эффект живого. Пожалуй, ни один скульптор и ни один живописец Земли не мог сравниться мастерством и силой восприятия с элианами. Но среди элиан не было ни Пушкина, ни Байрона, ни Рабле, ни Толстого. Не было и Гомера, хотя древние, довольно поэтические сказания передавались из поколения в поколение. Музыка была представлена в песнях и в сопровождении к танцам. Крупных музыкальных произведений психологического и нравственного характера не существовало.