Стан золотой крови - Настасья Дар

class="p1">— Я родился в 1620 году, в государстве Юань. Моим отцом был не самый удачливый каан одного из монгольских улусов, а матерью русская рабыня. Она умерла едва я появился на свет. Отец не обладал той мудростью и хитрым умом, которым должен обладать правитель, а потому находился не на лучшем счету у великого хана. Более того, не раз поднимался вопрос о том, чтобы отнять у него титул. Отсутствие военных успехов, почти пустая казна, да и к тому же у отца не было законного наследника мужского пола — все это способствовало пренебрежительному отношению со стороны других каанов. Понимая что еще немного и он лишится всего, отец не придумал ничего лучше, чем обратиться за помощью к Уроборосу. Заставив местного шамана провести обряд, он воззвал к великому змею и стал просить о том, чтобы тот помог ему стать достойным правителем. Взамен он предлагал уроборосу в жертву ежемесячно по одной своей наложнице. Змей согласился помочь отцу, но счел плату не соответствующей. Ему не нужны были кровавые жертвы. Взамен на помощь, Уроборос попросил у отца половину души одного из его кровных детей. Но вот беда… Детей то было всего двое — я и моя сестра. И конечно же в жертву был отдан я, бастард, которого отец не особо то и жаловал. Когда он повел меня к обрядовому костру, я даже не догадывался насколько вскоре изменится моя жизнь и я сам. Уроборос принял жертву и забрал половину моей души, оставив вместо нее этот знак.

Хан задрал край футболки, указав на уже виденную мною ранее татуировку. Но сейчас я уже поняла, что это не просто чернила. Знак был буквально выжжен на коже Хана.

— Изначально отметка была одним большим шрамом, вроде тех что есть у тебя, но я нашел одного умельца в соседнем улусе, который вскрыл уже зажившие раны и вогнал в них сажу. Я не мог оставить на себе выжженное клеймо, потому что такими в мое время отмечали лишь рабов, но вот зато тату уже не являлось чем-то зазорным. Но все это было гораздо позже… После обряда к отцу действительно повернулась удача. Он выиграл несколько сражений с врагом и наполнил казну до верху. Великий хан теперь был к нему благосклонен, ну а я… Я потерял часть себя. Ушла жалость, сочувствие, милосердие, сострадание. Но я не посчитал это лишение чем-то ужасным, более того я получил ту рациональность и расчетливость которой мне всегда не хватало. С этими новыми приобретениями довольно скоро я стал одним из лучших военачальников Монголии, и спустя несколько лет сверг с власти своего отца. Я достиг всего того о чем даже и не мечтал, но не чувствовал от этого удовлетворения. Мне нужно было больше власти. Тогда я бросил свой улус и уехал к одному темному шаману, которого все звали Ухэшгуй, что значит бессмертный. Ухэшгуй согласился учить меня, потому что ему нужно было передать кому-то свою силу, накопленную годами. Получив все нужные знания я не пожелал ждать пока шаман уйдет к духам сам, и поэтому просто убил его, забрав магию себе. И вот тогда я что-то почувствовал… Меня будто переполняла сила и величие. Я понял что хочу больше…

— И ты начал забирать крупицы магии у природы, губя места силы, а потом и самих людей… — перебила я Хана.

Парень кивнул.

— Да. Это было похоже на зависимость, я уже не мог остановиться, заменяя все то хорошее, что когда-то было во мне, чувством абсолютного превосходства над остальными существами. Спустя несколько лет я начал собирать войско из одаренных физической силой и магией молодых парней. Стан золотой крови… Они помогали мне взамен на то, что я раскрывал в них дар. Когда мы с первым поколением золотых воинов достигли Ергак, то к нам присоединилась моя младшая сестра. Она сбежала из дома, потому что новый каан моего улуса пытался выдать ее замуж за своего военачальника, который ей в деды годился. Солонго было всего шестнадцать когда она попала в мой стан… Ну а дальнейшую историю ты знаешь сама.

Знаю…

Не знаю только одного — как мне на все это реагировать? Нет половины души… Звучит как что-то из области фантастики. Хотя сейчас вся моя жизнь — одна сплошная фантастика.

— Хорошо. Допустим я тебе верю. Но объясни, почему уроборос забрал лишь половину твоей души? И разве он может вмешиваться в жизни людей?

Хан неопределенно повел плечами.

— Уроборос существует вне двух миров, он как бы везде и одновременно нигде, и законы мира духов над ним не властны. Уроборос это сама жизнь — ее начало и конец. А по поводу души… Не знаю, такова была его плата. Змей не всегда милостив, но мудр и справедлив. Видимо так он хотел наказать отца за то, что ради власти тот готов пожертвовать самым дорогим — своим ребенком. Уроборос вероятно предвидел, что я свергну родителя и лишу его всего желаемого, если потеряю лучшую половину своей души. Ну, а если бы он забрал всю мою суть, то я бы просто превратился в дикого зверя живущего инстинктами, а не разумом.

Кошмар. Как можно превратить своего сына в жестокое чудовище ради престола? Хотя и в истории мира это вовсе не ново…

— Неужели ничего нельзя изменить? — с затаенной надеждой спросила я, — Как-то вернуть часть твоей души. Может быть стоит вновь обратиться к Уроборосу?

— Нет. Не смей даже думать об этом! Ты же видишь, что обращения к высшим никогда не заканчиваются ничем хорошим. И я тому живой пример. Тем более… Я и так изменился. По сравнению с тем, каким я был раньше, сейчас все куда лучше. После смерти сестры во мне что-то щелкнуло. Я будто-бы посмотрел на себя со стороны и понял какое я чудовище. Будто крупица утерянной части души вновь вернулась ко мне… Да, это не взрастило во мне сочувствие и милосердие ко всем тем людям, которые погибли ради моей цели, но я понял что сам виноват в смерти Солонго.

— И именно поэтому сейчас ты все еще продолжаешь убивать людей ради вечной жизни и власти! — меня просто переполнял гнев и злость на него, — Хватит, Хан! Ты бы не поступал так, если бы изменился…

— Все не так!!! — вскрикнул он, — Со дня смерти Солонго я не убивал никого ради власти или своего удовольствия! Я делал это, чтобы вернуть сестру!

— Что?.. — шокировано прошептала я.

Хан шумно выдохнул сквозь зубы и прикрыл глаза,