Я никогда вас не полюблю (СИ) - Помазуева Елена

Я росла, купаясь в любви родных, поклонников, и считала, что мир никогда не изменится. Любовь и счастье — незыблемые составляющие, которые никто не сможет поколебать.

Как же я ошибалась!

Я остановилась перед въездными воротами, наглухо закрытыми, и смотрела на свой дом. Воспоминания не приходили, оставшись в прошлом. Крылья, магия любви остались далеко позади, а передо мной высилось чужое жилище, угнетающее высокомерностью и отчужденностью. Когда-то родные стены наполнились темной магией, окончательно отвергнув Каранкуров.

Из сторожки, спрятавшейся за широкой колонной ворот, выглянул слухач. Старик недобро прищурился, осматривая мою фигуру, закутанную в темный плащ.

— Доложите лаэру Тригой о моем визите, — вскинув гордо голову, приказала я, — Лаэра Вольс.

— Делать мне нечего, как шастать по непогоде, — мрачно взглянув на небо, изрек сторож.

Небо ворчало над городом, ветер приносил морось охапками и сыпал в лица прохожих.

— Откройте ворота! — Добавив строгости, произнесла я.

Старик задумчиво пожевал губами, видимо рассуждая о лучшем для себя варианте: идти самому в дом с докладом или впустить незнакомку, позволив ей войти без доклада.

— Ладно, лаэра, — приняв решение, пробурчал сторож, — все равно вас не пустят.

Спрашивать о причинах озвученного вывода не стала. Высказанное охранником мнение меня мало интересовало, а встретиться с темным жизненно необходимо.

— Разберусь, — жестко высказалась.

Старик покряхтел, усердно побренчал ключами, открывая замок, и я проскользнула за витые решетки, едва расширилась щель между створками.

— Еще одна торопится, — хмыкнул сторож.

По подъездной дорожке едва не бежала, торопясь преодолеть расстояние. Дом надвигался угрюмой громадой, все меньше напоминая мой родной.

Вопреки предсказанию сторожа, двери открылись при моем приближении. Я вошла в пустой холл и осмотрелась. Обстановка поменялась полностью. Исчезли любимые мамой плетущиеся цветы на стенах, мраморный пол застелили темным, почти черным ковром. Вместо привычных свеч в хрустальных колбах, горели магические светильники, дающие ровный, но неживой свет. Неизменной осталась широкая лестница с мягким изгибом, ведущая на второй уровень. Высокие потолки почти потонули в сумерках. И разумеется, исчезли укромные места для фейри, где я любила уединяться в раздумьях. Дом больше не был моим, пропитавшись чужой жизнью.

Прошла немного вперед, ожидая встретить кого-нибудь из прислуги. Шаги заглушал ковер, а вокруг повисла оглушающая тишина. Я не боялась. Единственно чего опасалась, что лаэр Тригой откажет в разговоре или не поведает, где искать Дэрила.

Немного подумав, решила найти комнату отца, где он обычно занимался делами. Угловая комната удобно расположена в доме. Из ее окон хорошо просматривались сад, подъездная дорога, а шум внутри дома не проникал. Я старалась не думать о моменте, когда в последний раз видела папу, и не смотреть в сторону гостиной, откуда он отправил нас, сгорая от запрета на использовании магии.

На ступенях лестницы широкая ковровая дорожка приглушала мои шаги. Я осматривалась вокруг, ожидая увидеть или услышать прислугу, но в доме по-прежнему царила тишина. Единственным живым существом казался сторож у ворот, а остальные покинули мрачный дом.

До кабинета отца пришлось идти вдоль коридора. Последняя дверь оказалась приоткрыта. Внутри так же никого не нашла. Растерянно оглянулась по сторонам, отмечая знакомые детали на мебели. Огромный шкаф, который отец использовал для хранения свитков, книг и переписки, остался на прежнем месте, но теперь его полки занимали статуэтки. Люди в различных позах и разных размеров сидели, стояли, бежали, обнимались. Выглядели миниатюры реалистично. У них можно было рассмотреть черты лица и даже выражение глаз.

На полке расположились объемные миниатюры миров, связанных Аркой. Отец предпочитал карту Сумеречного мира, мало интересуясь соседями. Письменные приборы сейчас стояли в строгом порядке, каждый предмет на своем месте, в то время как у отца на столе всегда царил беспорядок. Впрочем, я даже рада, что в давно знакомой комнате все поменялось, словно напоминая, что я нахожусь на чужой территории и расслабляться, поддаваясь воспоминаниям, рано.

Новая деталь в интерьере — камин с приходом к власти Лэра стал необходимостью. Постоянный дожди привносили в помещение промозглую сырость. Несмотря на проявление собственной магии темным требовалось согреваться.

Прошло довольно много времени, но мое присутствие не обнаружили, и никто не появился. В прохладном помещении зябко передернула плечами и потерла ладони, согреваясь. Я решила дождаться появления лаэра Тригой во чтобы то ни стало, потому расположилась у окна, разглядывая въездные ворота.

С резким звуком молнии расчертили клубящееся тучами небо, дождь обрушился потоком. За серой стеной я едва различала очертания деревьев и беседок в саду. Непогода все смывала нечеткими кляксами.

Ворота распахнулись. Я не видела сторожа, открывающего замок. Зато на колонах вспыхнули магические огни цвета молний. В ярком освещении обрисовался силуэт кареты с гербом Лэра. Лошади выехали на широкую улицу и припустили галопом, не обращая внимания на тугие водяные струи, преграждающие им путь.

Одновременно дом ожил звуками и даже красками, словно с комнат сдернули вуаль, прикрывающую расцветку.

Не успела понять и привыкнуть к резким переменам, как меня выдернули из кабинета и выкинули на улицу под проливной дождь. Кто-то искусно скрывал визит Лэра в дом, расположенный в Летучем переулке.

Передо мной высились вновь запертые ворота, а в оконце сторожки едва заметно мерцал свет свечи. Накинула капюшон, спасаясь от водяного потока, наотмашь хлещущий сверху, и развернулась к дому. В окнах ярко горел свет, мелькали тени людей. За спиной чуть слышно скрипнула дверь, и раздался довольный голос сторожа:

— Я говорил, что не примут.

Сразу не скажешь, чего прозвучало больше — насмешки, сарказма или сочувствия.

— Дом оказался пустым, — ответила я, стараясь перекричать шум дождя.

— И не пустят, — твердо подвел итог старик.

— А я попробую, — упрямо сжала губы и пошлепала по размокшей земле.

Когда-то отец специально из каменоломни заказывал для подъездной дороги белый мрамор. Плиты устилали расстояние от ворот до парадной двери. Сейчас их на месте не оказалось, и куда могли их деть, понятия не имела. Кому они могли помешать?

Впрочем, вязкая земля меня не пугала. В бедном районе, где пришлось долго ютиться, грязь никогда не высыхала. Сейчас на мне добротные сапоги, теплая одежда, а дождь … Дождь всегда идет.

У двери остановилась, ожидая, что она распахнется как в прошлый раз. Ничего не произошло, и тогда я постучала кованым молотком по двери. Отполированная многократными прикосновениями ручка холодила ладонь.

— Лаэр не принимает, — высунул нос худой мужчина и попытался захлопнуть дверь.

После слов сторожа я была готова к неласковому приему, потому успела подставить ногу в узкую щель.

— Доложи о визите лаэры Вольс, — строго приказала я.

— Лаэр никого не принимает, — заупрямился мужчина и попытался носком сапога вытолкнуть мою ногу прочь.

— Меня он примет, — с угрозой в голосе пообещала слуге. — Живо выполнять! — рявкнула напоследок.

Силы взялись неожиданно. Достаточно было представить, что придется возвращаться под проливным дождем без надежды на новую встречу. Решимости добиться разговора с темным в несколько раз прибавилось.

— Дай войти! — Надавив на дверь, потребовала я.

Кажется от благородной лаэры слуга не ожидал нахальства. Он немного замешкался, чем удалось воспользоваться и проникнуть внутрь.

— Поторопись! — Приказала я и принялась стряхивать капли с плаща.

Мужчина поколебался, но поспешил доложить о нежданной гостье. Ждать пришлось не долго. Наглеть дальше я не собиралась, потому скромно стояла в холле, приведя по возможности одежду в порядок.