Большая восьмерка: цена вхождения - Анатолий Уткин

«Успехи демократии»

Советский Союз переживал подлинную революцию. Мартовские выборы 1990 года дали значительный успех демократам в крупных городах. 13 марта 1990 г. Съезд народных депутатов отменил статью 6 конституции (о главенствующей роли в советском обществе Коммунистической партии Советского Союза). Съезд избрал Горбачева президентом на пять лет. Права прежнего Политбюро перешли к вновь созданному Президентскому Совету. Горбачев обещал использовать свои расширенные полномочия для проведения экономических реформ в направлении формирования свободного рынка. Его экономический советник Леонид Абалкин обрисовал экономический план, ведущий к масштабной приватизации, созданию системы банков и переменам в налогообложении. Между тем словеса лукавые уже отозвались на жизни народа. Само начало так называемых реформ вызвало утроение цены на хлеб и панику на рынке потребления. Опасаясь массового недовольства, Верховный Совет СССР 15 июня 1990 г. отменил эти болезненные меры.

На фронте политической модернизации начали складываться протопартии — «Демократическая платформа» — на левом от КПСС фланге и Коммунистическая партия Российской Федерации — на правом. Обе партийные группировки были пока еще лишены внешнеполитической стратегии. То было словно «молчание моря» на арене, где Россия стремительно теряла свой внешнеполитический вес.

207

Американцы же сражались за своих сателлитов, за свою политическую линию отчаянно. В период, когда Литва объявила о своей независимости, а Горбачев с замиранием сердца объявлял себя президентом СССР, государственный секретарь Джеймс Бейкер оказал терзающим великую страну силам самую мощную поддержку. Адресованное Шеварднадзе особо доверительное письмо прибыло 25 марта 1990 г. В нем американское руководство еще раз настойчиво подчеркивало свое отношение к трем республикам Прибалтики как к оккупированным странам. Высший орган, конгресс США, призвал признать Прибалтику независимой. Мэтлок и его коллеги страшно волновались — они стремились получить в Латвии поддержку 80 процентов живущих в стране латышей и поддержку минимум сорока процентов нелатышского населения. (Тогда никто из нелатышей в страшном сне не мог предположить, что независимость поместит русских в гетто — лишит их права образования и жизни в родном языке).

В мае 1990 г. государственный секретарь США Джеймс Бейкер прибыл в Москву для подготовки визита Горбачева в США. На устах у всех была мятежная Литва. Уже не опасаясь за озлобление Кремля, Бейкер после Горбачева и его ближайших помощников встретился с литовским премьер-министром Казимирой Прунскене. Глава американской дипломатии вовсе не ощущал критичности момента, того факта, что он находится в суверенной стране и при этом всячески содействует ее развалу.

Давайте послушаем, что говорил американскому государственному секретарю тот, кто средствами дипломатии обязан был защищать Советский Союз — Эдуард Шеварднадзе. Когда Бейкер предложил «провести особую линию» вокруг прибалтийских государств, Шеварднадзе не указал иностранному деятелю, вмешивающемуся, в дела суверенного государства, на дверь. Послушайте, что он вместо этого сказал:«Но жители Кавказа столь же остро чувствуют свое насильственное включение в состав Советского Союза, и многие также думают и в Центральной Азии»2Ь2. Редкий случай стопроцентного предательства государственных интересов страны. Тот, кому было поручено защищать страну, стал ее разваливать на глазах у изумленного высшего дипломата противоположной стороны.

Неизвестно, что испытал госсекретарь Бейкер. Возможно, он испытал отвращение. Он как-то привык к тому, что дипломаты защищают собственные страны. Поразительнее всего то, что Горбачев, лидер великой державы, сам призвал Бейкера быть посредником в отношениях между Москвой и Вильнюсом. Любой непредвзятый наблюдатель сказал бы, что это уже слишком: ведь США открыто выступают за выход прибалтов из страны Горбачева. Что, Горбачев этого не знал? Именно в беседе с американским государственным секретарем Горбачев предложил мятежной Литве «отложить на время» провозглашение независимости — тогда Москва снимет экономическое эмбарго. Бейкер немедленно после встречи с Горбачевым призвал в резиденцию американского посла литовского премьер-министра Казимиру Прунскене и двух помощников Ландсбергиса. (Не все знали тогда, что Прунскене и Ландсбергис находятся в глубокой ссоре и Ландсбергис, профессор музыковедения, ставший Председателем Верховного Совета, прислал своих людей присматривать за Прунскене.)

Американцам Прунскене нравилась больше Ландсбергиса своей гибкостью и интеллигентностью. «Ее главной заботой в тот день было не представить дело так, будто, согласившись на то, чтобы отложить провозглашение Литвой Декларации независимости, это не выглядело, как согласие снова войти под советскую юрисдикцию. Бейкер заверил ее, что, как бы ни пошли литовцы в этом вопросе, Америка будет держаться твердо своего непризнания вхождения Литвы в CCCР… На данном этапе Литве целесообразно отложить провозглашение независимости — пока в Москве ведутся переговоры»261.

Надо сказать, что американцев поразило то обстоятельство, что Прунскене и прочие сепаратисты летали в Вильнюс и назад на самолетах «Аэрофлота», государственной компании СССР. Да, могучим защитником целостности страны был Горбачев, если позволял открытым сепаратистам пользоваться центральной транспортной авиакомпанией.

Напряженность в отношениях с Литвой стала ослабевать — Горбачев немедленно начал выполнять обещание, данное американцам. 12 июня 1990 г. Горбачев и Рыжков встретились с Ландсбергисом. А потом в Литву пошел газ из России. Милые отношения.

Это миролюбие Горбачев периодически перемежал весьма нервными жестами. Несколько раз, глядя прямо в лицо Мэтлоку, он говорил, что знает, кто провоцирует прибалтов, кто дает им подрывные советы. Конгресс США не должен вмешиваться в подобные вопросы, принимая при этом назидательный тон. В мире много федераций — Бразилия, Индия, Канада, Югославия, все они могут быть затронуты происходящими процессами… Между прочим, литовцы перед провозглашением независимости посетили посла Мэтлока. О чем шла беседа?264

Организация «Саюдис» в Литве решила воспользоваться американским непризнанием вхождения Литвы в состав СССР для того, чтобы провозгласить независимость республики от Советского Союза. Она сделала это опираясь на два фактора — американскую поддержку и нерешительность Горбачева. Уже один лишь факт постоянных контактов американского посла с лидерами сепаратистской организации «Саюдис» поразителен для мира нормальной дипломатии. Представьте себе, что российский посол в 1860 году встречается с сепаратистами американского Юга, фактически подталкивая их к сецессии. А ведь «Саюдис» требовал полного отделения. Еще более поразительным фактом является знание и одобрение этих контактов со стороны высшего советского руководства. По конституции такое бездействие равнялось преступлению против государства.

Не тех вождей нашел Советский Союз. В 10 часов утра 7 марта 1990 г. министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе призвал к себе на Смоленскую площадь посла Мэтлока и в самом доверительном тоне попросил его быть посредником между Горбачевым и «Саюдисом». Читаешь страницы мемуаров Мэтлока и с трудом веришь: Шеварднадзе делится с американским послом всеми внутренними тайнами, словно американская сторона страстно симпатизировала Горбачеву как представителю государственного центра. А ведь дело было вовсе наоборот, Соединенные Штаты по геополитическим соображениям стремилась максимально ослабить Советский Союз.

Американский посол узнает, что Шеварднадзе уже не очень беспокоится по поводу литовского сепаратизма. В любом государстве мира (скажем, в современной Литве) это рассматривалось бы как акт государственной измены. И прежде всего в США. Нет сомнения, что Мэтлок знал это. Но советские министры потеряли все моральные и патриотические ориентиры. Фактически Шеварднадзе гарантировал американцам развал собственной страны. «Он был менее обеспокоен возможностью провозглашения (литовской) независимости/чем установлением президентской власти в Москве. Если литовцы подождут этого, то ситуация будет решена без ненужного риска»265. И американский посол возвращается в Спасо-хауз, чтобы инструктировать Ландсбергиса отложить решительные действия до президентского возвышения Горбачева. Начались поразительные будни. На 7 марта 1990 года американский посол в Москве Мэтлок назначил встречу с лидерами «Саюдиса», и те восприняли его «совет». Посол понимал, что делал: «Любой контакт между литовцами и американским посольством означал, что Соединенные Штаты манипулируют ситуацией с целью развала Советского Союза». Вот именно.