Госпожа следователь - Игорь Зарубин

И вдруг Порогина будто озарило. Все разрозненные звенья длинной цепочки заняли свои места, и в его сознании выстроилась живописная и простая до гениальности картина. Он понял, в чем заключался главный прокол следствия, и даже чуть не закричал от радости, но в следующий момент ощутил, как Клавдия Васильевна легонько толкнула его локтем в бок. Этот жест, оставшийся для остальных не замеченным, означал: «Молчи, ни единого звука!»

Сама Дежкина искоса наблюдала за Харитоновым и не могла не обратить внимания на то, что Денис весь как-то сжался, ощетинился, затравленно завращал глазами. Да-да, он был удивлен, и показания соседки явились для него полнейшей неожиданностью!

— Мы отвлеклись, — Дежкина повернулась спиной к Валентине, давая тем самым понять, что миссия соседки окончена. — Харитонов, а теперь расскажите, как ваши часы оказались на руке погибшего?

— Он украл, — пробормотал Харитонов, не очень вслушиваясь в вопрос.

— Украл и надел на руку, — улыбнулась Клавдия. — Смешно…

Следственный эксперимент шел своим чередом. Клавдия Васильевна задавала вопросы, придиралась к словам, уточняла всякие мелочи… Тем самым она убедила присутствующих в том, что таинственный незнакомец в клетчатой кепке не представлял для следствия никакого интереса, что существовал ли он на самом деле или же привиделся понятой Валентине — не суть важно.

А Игорь Порогин нервно курил на пропахшей гарью лестничной клетке и с нетерпением ждал того момента, когда можно будет остаться наедине с Дежкиной и вместе с ней восстановить всю картину преступления с самого его начала, но теперь уже имея на руках не мелкую карту, а козырного туза…

14.45–15.24

— Я знаю, кто этот мужик в кепке! — затараторил Игорь, едва они сели в служебный «рафик» и тронулись в сторону прокуратуры. Единственным свидетелем разговора был водитель, но он был занят лишь своими прямыми обязанностями, и проблемы следствия его нисколько не волновали. — И чего мы сразу не догадались?! Это же проще пареной репы! Ах, сукин сын!

— Думаешь, Черепец?.. — Клавдия Васильевна рассеянно наблюдала за тем, как струйки косого дождя выписывают на оконном стекле замысловатые узоры.

— А кто же еще? — ликовал Порогин. — Он, родимый! А как мозги нам запудрил, какую легендочку сочинил! Достоевский позавидует! Да и приметы сходятся. Метр семьдесят с кепкой.

— Кепка… — раздумчиво протянула Клавдия.

— А что кепка? Почему у Черепца не может быть кепки? — упрямо гнул свою линию Игорь. — Мы же не рылись в его гардеробе! Нацепил для конспирации, чтоб лысиной не светиться! Да и лампочку наверняка он выкрутил, чтоб случайные свидетели не рассмотрели его лица. Да что там лампочку… — Игорь даже голос понизил от потрясшей его вдруг догадки. — Это он собаку украл!

— Подожди-подожди… — Дежкина встряхнула головой, будто пробудилась после долгого сна. — Очень уж ты гонишь коней… Давай поступим так… Сыграем в одну игру. Ты будешь обвинителем, я — адвокатом. Кстати, парня домой отправили?

— Какого?

— Адвоката Хорька.

— А! Отправили-отправили…

— Ну ладно, разомнемся, Игорек. Одно дело — захлебываться эмоциями, другое… — Дежкина не договорила, потому как Порогин резко перешел в наступление. На его лице явственно выражалась готовность разбиться в лепешку, но доказать свою правоту.

— Давайте поставим себя на место человека, который занимается перекупкой и продажей наркотиков, сидит где-нибудь в Санта-Барбаре и целыми днями кумекает: как переправить через российскую границу огромную партию рэйджа. Это ведь не десятиграммовый пакетик! Это целый контейнер! Значит, сидим мы в Санта-Барбаре, кумекаем… Что делать? Как поступить? Контрразведчики в России работают прилично, не иначе как уже получили наводочку и ждут себе спокойненько, когда партия наркотиков сама приплывет к ним в руки. А чего беспокоиться? У них же для такого случая есть суперищейка, специально натасканная на рэйдж. Неказистая дворняжка обнаружит беленький порошочек, куда бы мы его ни спрятали. А ведь рэйдж — штука дорогая, на десятки миллионов тянет. Баксов, разумеется. Ваши предложения?

— Подкупить пограничников, таможенников…

— Ага, и всю службу контрразведки, всех увэдэшников и эфэсбэшников. Да к этому дельцу кто угодно примажется, когда почует запах «гринов». Нет, этот вариант не подходит по многим параметрам. Прежде всего по материальным. Как говорится, на каждый роток не накинешь платок. — И Игорь скрестил руки на груди, посмотрев на Клавдию Васильевну взглядом победителя. — Ну? Еще какие-нибудь предложения будут?

— А если убить собаку?

— Принято, но мы тут же выписываем такую же где-нибудь, в Чехословакии например, на время, — поморщился Порогин. — А теперь рассмотрим третий вариант, самый простой и элементарный. Зачем подкупать миллион чиновников, зачем охотиться за собаками, когда вместо этого достаточно выйти на контакт с одним-единственным человеком, а именно с тем самым, кто отвечает за подготовку ищеек, за их тренинг и так далее. И после этого, как любил говаривать небезызвестный дон Корлеоне, сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться…

— Допустим, что так оно и есть, — после небольшой паузы согласилась с Порогиным Дежкина. — Но тогда к чему такие сложности? Инсценировка похищения собаки, убийство ни в чем не повинных бомжей.

— Неужели непонятно? — изумился Игорь. — Это же самый настоящий обходной, отвлекающий маневр! Нет сомнений, что над Черепцом стоит какой-нибудь генерал или, по крайней мере, полковник, а значит, кинолог находится под постоянным наблюдением. Поэтому неожиданное исчезновение ищейки может вызвать вполне естественные подозрения. Начнется разбирательство, то да се, пятое-десятое… А тут Черепец сам поднимает тревогу, да еще просит помощи у самого городского прокурора, а через пару дней находят обгоревшие трупы «настоящих» похитителей. Дураку станет понятно, что хозяин собачки ни при чем. Но мы-то с вами не дураки!..

— Это еще нужно доказать… — задумчиво проговорила Клавдия.

— Что мы не дураки?

— Что организатором похищения был именно Черепец.

— Как два пальца об асфальт! Ведь смотрите — не везут другую собачку, а эту ищут! А Черепец сидит на даче и в потолок плюет!

— Почему?

— Да потому что это бездействие входит в его планы! Будет ищейка — найдут наркотики, а не будет ищейки… он получит свой процент. И процент немалый! А еще он хорошенько припугнул Харитонова и Журавлеву. Да так припугнул, что они его ни в жизнь не выдадут. Что Хорек на допросе показывал? Правильно: «Во всем я виноват, каюсь…»

— Домыслы, — покачала головой Клавдия. — Все шито белыми нитками…

Игорь прикусил губу. Он-то был уверен в своей правоте.

— А что, — тихо сказал он, — если взять Черепца на понт?

— Нет-нет, — вздохнула Клавдия Васильевна. — Не надо… И я никогда не пробовала… Да и нечестно это…

— Нечестно?! — Порогин почувствовал слабину. — А то, что скоро миллионы подростков будут ширяться этой дрянью, обрекая себя на медленную, но неотступную смерть — это, по-вашему, честно? Черепец — преступник, и наша первая задача — изобличить его во что бы то ни стало! Дайте мне возможность, и я его раскручу! Ведь время! Время идет! А мы до сих пор ничего не знаем… Мы даже не знаем, чем отправят эту дурь. И когда?

— Ох, Игорек, наплел ты с три короба, смутил бедную женщину, — улыбнулась Клавдия. — Страсти-мордасти какие-то…

Она вдруг смолкла, откинулась на спинку сиденья и уставилась в затылок водителя.

— С-ноль-Т-ноль-Р-ноль… — понесла она какой-то полубред.

Игорь смотрел на своего кумира подозрительно.

— Чего? — заботливо спросил он.

— Нет, — опять тряхнула головой Клавдия. — Ерунда…

— Да что?! Умоляю, что?! — вскричал парень. Сколько раз уже из-за такой «ерунды» они делали гениальные следственные ходы. Игорь чувствовал, что снова настал такой момент — провидческая бабская интуиция. — Клавдия Васильевна, не молчите!

— Игорек, ты помнишь, я тебе про соседа своего рассказывала? Илья такой. На пейджинговой связи работает.

— Ну? — затаил дыхание он.

— Уж очень занятные фразы он цитировал. Я бы даже сказала, более чем занятные… Ой, какая ж там первая строчка была?

— Что-то насчет поездов. Все поезда… — Порогин задумался на мгновение, — …предвестники разлуки? Нет… Источники несчастья?..

—…синонимы напасти! — выпалила Дежкина. — Тьфу ты, чуть не вылетело… «Мне самолет милее и родней! Тебе я шлю, мой друг, щепотку…»

— Счастья? — продолжил Игорь полувопросительно.

— Страсти, — поправила Клавдия Васильевна. — Абонент упросил операционисту последнее слово пустить в разбивку, через нули. Получилось: С-ноль-Т-ноль-Р-ноль-А-ноль-С-ноль-Т-ноль-И.