Ярость Антея - Роман Глушков

Следя за молчунами, я поначалу не обращаю внимания, что и сам Бивень за минувшие полчаса тоже претерпел кое-какие метаморфозы. С учетом опасений Ефремова – довольно пугающие. По всей высоте конуса возникли ряды опоясывающих его глубоких круглых отверстий диаметром с автомобильное колесо. Из-за них колонна походит уже не на клык, а на усеянное присосками осьминожье щупальце. Скептик быстренько прикидывает, что на теле базальтового исполина открылось, по меньшей мере, около трех сотен язв. Очевидно, их образование и сопровождалось тем грохотом, который я ошибочно принял за звуки разваливающейся гостиницы. Если приглядеться, можно обнаружить и вывалившиеся из Бивня куски. Длинные базальтовые цилиндры валяются на пути молчунов, путаясь у них под ногами наряду с остальным окружающим колонну хламом.

– Ну, конечно! – говорит Лев Карлович, взирая вместе с нами на разразившуюся вдали суматоху. – Я подозревал, что вращающаяся колонна – полая! И что концентрация в ней Души Антея просто немыслимая. А эти дыры! Вы хоть подозреваете, что это за дыры?

– Излучатели? – предполагаю я, вспомнив наш недавний разговор с Кленовской. – Отверстия, из которых направленные потоки колеблющихся наночастиц ударят в стену «Кальдеры» и заставят мир содрогнуться, после чего наступит глобальное окаменение?

– Весьма польщен. Вас определенно знакомили с моими теориями, Тихон, – кивает Ефремов.

– Да, обогатился ими по самое не хочу, – не отрицаю я. – Но по мне было бы лучше остаться в полном неведении и загорать сейчас где-нибудь на Багамах. А Конец Света встретить пьяным вдрызг, с фейерверком и в обнимку с пышногрудой мулаткой. Верно подмечено: многие знания – многие печали…

Излюбленный остановочный павильончик академика, где он обычно располагался во время своих исследований, разнесен неистовствующей толпой до основания. Поэтому Льву Карловичу следует сказать нам спасибо за то, что мы успели вытащить его с привокзальной площади. Однако сейчас ему вовсе не до благодарностей, поскольку у Бивня вновь начинают твориться странные вещи. Любопытные и в то же время крайне отвратительные.

Натиск наседающих на дырчатую колонну молчунов не ослабевает. С каждой минутой толпа становится все кучнее и кучнее, отчего живое кольцо вокруг Бивня постепенно сужается. Я не придаю этому значения до тех пор, пока вдруг не замечаю, что многотысячная армия сплотилась настолько, что это уже противоречит всем разумным нормам. Грязные тела в изорванной одежде постепенно сливаются в однородную массу, в которой становится все сложнее выделять конкретных индивидуумов. Даже с краю, где, казалось бы, толкотня не столь убийственна, как непосредственно у колонны. Что же творится с молчунами в центре этого хаоса? Мы видим лишь торчащие оттуда головы и руки. Первые не выглядят поникшими, а вторые довольно энергично двигаются. Причем их дерганье вовсе не походит на предсмертную агонию. И на земле не остается трупов, хотя при такой свирепой давке без них никак не обошлось бы.

А затем копошащийся у подножия Бивня живой винегрет накрывает облако белого тумана. Подобно густой летучей пене, он вытекает из нижнего ряда опоясывающих колонну отверстий и вмиг окутывает молчунов и всю площадь вплоть до вокзала. Высмотреть, что творится под завесой, невозможно. Но мы продолжаем оставаться на месте, намереваясь доглядеть разыгранное шоу до конца. Как из научного интереса, так и по причине банального любопытства. Даже если вспугнувшие нас марафонцы прекратят столпотворение и ринутся обратно, мы успеем схорониться от них под руинами, которые они наверняка обегут стороной.

Туман исчезает через четверть часа, втянувшись обратно в отверстия, которые мы с Ефремовым единогласно считаем излучателями. Что косвенно и подтверждается, ведь белая пелена является ничем иным, как концентрированным скоплением тех самых частиц, способных в любой момент упорядочиться в импульсный луч. Теоретически намного более разрушительный, нежели тот, что взбудоражил пятнадцать лет назад буровиков Кольской Сверхглубокой скважины.

То, что открывается нашему взору под сдернутой, будто покрывало фокусника, туманной завесой, и близко не походит на прежнюю толчею. Напротив, теперь у подножия Бивня, без преувеличения, царят полнейшее спокойствие и порядок. Никакой давки. Бывшие ее участники выстроились на площади во внушительное прямоугольное каре и замерли без движения, подобно хорошо вышколенным солдатам. Просто любо-дорого посмотреть. Однако отнюдь не все в этом образцово-показательном строю радует глаз армейского офицера, сиречь меня.

Нет, сам строй никаких нареканий не вызывает. Прежде всего нервирует то, что подобные маневры могут служить прелюдией к боевым действиям либо иной военной операции. Впрочем, об этом следовало догадаться еще час назад, иначе зачем Душа Антея стянула бы с окраин столько своих носителей? Во-вторых, их количество после недавней толкотни и окуривания туманом значительно сократилось. От прежних нескольких тысяч ныне осталось, спасибо Скептику за оперативный подсчет, ровно четыреста бойцов.

Куда же испарились остальные, спросите вы? Неужто их поглотил Бивень?

И вот тут нужно упомянуть третий – и, пожалуй, главный, – настороживший меня фактор. Уменьшившаяся численность вражьего войска отнюдь не придает мне оптимизма. Потому что оставшиеся молчуны уже не походят на прежних себя. Да, они продолжают казаться издалека людьми, вот только что это за люди, в двух словах не опишешь.

Очевидно, мне тогда не почудилось: толпа у Бивня и впрямь смешалась в некую строительную биомассу, из которой потом и были вылеплены эти четыреста немыслимых уродов. Если подвести их отталкивающую внешность под единый знаменатель, то представьте, что сначала вы сфотографировали десять совершенно не похожих человек, затем наложили их изображения друг на друга, придали полученному портретному месиву более или менее человекообразный облик с помощью графического редактора и лишили его половых признаков. После чего перенесли этот файл в «3-D»-моделлер и создали на его основе синтетическую фигуру в масштабе один к одному. Если вам нечем заняться на досуге, попробуйте слепить по моему рецепту подобного монстра, и вы поймете, во что превратились наши молчуны после надругательства – иного слова не подобрать – над ними Души Антея.

Ах да, чуть не забыл: и еще вооружите получившуюся в ходе вышеописанных опытов страхолюдину двухметровым багром. Потому что именно таким оружием оснастила Mantus sapiens бойцов своей новой армии. А из чего она сотворила их арсенал, выясняется, когда мы обращаем внимание, что все вырезанные из Бивня базальтовые пробки бесследно исчезли. Ну хоть в чем-то мы с разумной мантией схожи! Оказывается, ей, как и человеку, не чужда практичность. Действительно, не пропадать же зазря такому количеству высокопрочного добра, в то время как носители-люди до сих пор воюют голыми руками. На сотворение из подручных средств более совершенного оружия у Души Антея, вероятно, не хватило знаний. Но выточить из закаленного ею базальта четыреста примитивных багров она сумела за считаные минуты.

Впрочем, примитивность их столь же двояка, как и простота автоматного ствола. Что он есть сам по себе? Стальная трубка и только. Но в комплекте с прочими оружейными деталями ствол превращается в грозного убийцу, способного в умелых руках сеять смерть на большом расстоянии. То же и с баграми наших новых – а вернее, переродившихся старых, – врагов. Их бесхитростное с виду оружие нельзя рассматривать отдельно от бойца и наоборот. Каждый из неомолчунов утратил последние остатки человечности и является отныне лишь частью усовершенствованного Душой Антея карательного механизма. Его неотъемлемым двигательным узлом, без которого тот попросту не может функционировать.

– Что происходит, Лев Карлыч? – интересуется Миша, видимо, уверенный в том, что наш спец по аномальным явлениям способен объяснить смысл происходящего.

– Понятия не имею, – признается Ефремов. – Но могу предположить, что Mantus sapiens решила перейти от защиты внешних рубежей «Кальдеры» к изничтожению внутренних врагов. Что вполне разумно в преддверии запуска излучателя. Работа любого высокоточного оборудования должна проходить в максимально стерильных условиях. Поэтому Душа Антея оставила захваченную ею технику стеречь границы, а своим биологическим носителям поручила зачистку территории. Для чего и перекроила их специально под новые нужды. Да вы только взгляните, что стало с этими людьми! Мне чудится или у некоторых из них действительно по нескольку пар глаз?

– Вам не чудится, – подтверждаю я, глядя в бинокль, самый мощный из всех имеющихся в нашей группе. – И не только глаз, но и ушей. Дабы нас отлично видеть и слышать. А еще у новых молчунов довольно странное анатомическое строение тела. Невероятно выпуклые суставы и непривычный рисунок мускулатуры. Такое ощущение, что каждая из мышц этих созданий продублирована, причем неоднократно.