Фату-Хива - Тур Хейердал

- Теи, - спросил я, - ты веришь в Тики?

- Э, - ответил Теи. - Да. Я католик, как и все теперь, но верю в Тики.

Старик взял камень и показал мне.

- Как ты его называешь?

- Стейн, - сказал я по-норвежски.

- Мы называем его каха. А это? - Он показал на костер.

- Бол, - ответил я.

- А мы - ахи, - сказал старик.

Потом он спросил, как зовут бога, сотворившего людей.

- Егова, - ответил я.

- Мы называем его Тики, - подхватил Теи и добавил: - Мой народ сразу, понял, что миссионеры подразумевали Тики, когда прибыли на острова и начали рассказывать про своего бога.

- Но у вашего народа был не один бог, вы еще верили в Тане, - осторожно заметил я.

И получил интересное разъяснение. Выдающиеся короли после смерти возводились в ранг божества, но только Тики был Творцом. Тане - вроде Атеа, божественный прародитель, которого создал Тики. Вначале на здешних островах жили два рода людей. У каждого из них был свой прародитель. Атеа - смуглый, черноволосый, от него происходят эната, известные нам островитяне. Тане был белый, светловолосый, от него произошли хао'э, белые вроде нас {Такую же версию записал этнолог Э. Хэнди, который в 19201921 годах собирал маркизские предания на других островах архипелага (Е. S. С. Handy. Polynesian Religion. Bishop Museum Bull. 34, Honolulu, 1927, p. 105).}.

Теи верил в одного бога; остальные легендарные герои древности были великими людьми.

- Но, Теи, - сказал я, - в дебрях мне часто встречался Тики - он сделан из камня. Вытесан из камня жрецами.

- Тики не был сделан из камня, - спокойно возразил Теи. - Никто не видел Тики. Жрецы изготовляли изображения Тики для народа. Я был в церкви Омоа. Ваши жрецы тоже делают священные изображения.

Старик взял свою бамбуковую флейту, поднес ее к ноздре и стал носом исполнять своеобразную мелодию. Он не хотел больше обсуждать религиозные вопросы. Он стал католиком, но сохранил старую веру. Для него Тики был то же, что Егова.

В толковании Теи получалось, что некоторые древние короли выступали в роли вечного Тики. Возможно, они считались его наместниками или земным воплощением, как это было со священными правителями в Египте, Мексике, Перу. Подобно им, обожествленные правители на Маркизских островах женились всегда на своих сестрах.

Именно Тики, живой и реальный Тики, привел предков Теи Тетуа через океан на эти острова.

- Откуда? - спросил я, с нетерпением ожидая, что ответит старик.

- Из Те-Фити, с востока, - ответил он и кивнул в ту сторону, где восходило солнце.

Ближайшей сушей в той стороне была Южная Америка.

Вот так штука. Все исследователи считали установленным, что эти люди пришли с противоположной стороны. Из Азии. Но сами островитяне всегда называли свою родину Те-Фити, в буквальном переводе - "восток". А для того, кто находится посреди Тихого океана, "восток" - это Америка, а не Азия.

Такую же легенду слышал Генри Ли в долине Пуамау. И когда американский этнолог Э. Хэнди собирал для своей книги народные предания Маркизов, ему довелось услышать весьма реалистический рассказ о будто бы имевшем место на самом деле обратном плавании в Те-Фити. В заливе Атуана группа мужчин, женщин и детей погрузилась однажды на необычайно большое судно, названное "Каахуа". Они взяли курс на восток и в конце концов дошли до страны предков - Те-Фити. Часть осталась там, другим удалось возвратиться на Маркизские острова.

Необычное сообщение настолько поразило Хэнди, что он переспросил рассказчика. И записал: "Рассказчик настаивал на том, что страна находилась там, откуда восходит солнце (и те тихена умати)" {E. S. С. Handy. Marquesan Legends. В. P. Bishop Museum Bull 69. Honolulu, 1931, p. 131.}.

Задолго до Хэнди немецкий этнолог фон ден Штейнен тоже с удивлением услышал рассказ о легендарной родине Фити-Нуи - "Большой Восток". Будто бы эта страна находилась "по ту сторону восточного мыса Мата-Фенуа". Мата-Фенуа - название длинного узкого мыса, образующего восточную оконечность Хива-Оа и указывающего прямо на Южную Америку.

Я посмотрел на озаренный лунным светом океан. Конечно, до Америки далеко. Но расстояние до Азии вдвое больше, а ветер и течение неизменно идут сюда со стороны Южной Америки. Меня вдруг осенило, что ведь мы сидим на том самом из тысячи островов и атоллов Полинезии, который был первым обнаружен европейцами. Именно Фату-Хива оказался для европейцев воротами в Полинезию. Причем они шли сюда как раз из Южной Америки. И горы Тауаоуохо за нашей спиной, очевидно, были первой полинезийской землей, представшей европейскому глазу.

Испанская экспедиция Менданьи, открывшая Полинезию в 1595 году, шла с востока, из Перу прямиком до Фату-Хивы. Перуанские инки рассказали испанцам про обитаемые острова далеко в океане. К тому времени европейцы почти триста лет знали восточные берега Азии, но ничего не слышали про обитаемые острова в Тихом океане. А когда они прибыли в Перу, инкские моряки и историки снабдили их точными указаниями, как дойти до островов с темнокожими людьми, о которых европейцы и не подозревали. За полвека до того Магеллан пересек Тихий океан и почти до самых Филиппин не встретил суши. Между тем в океане были острова; по инкским преданиям, именно туда направился, покинув Америку, белый культурный герой из Тиауанако. После того и сами инки выходили в океан. Последнее крупное плавание на острова, упоминаемые в инкских источниках, было совершено Инкой Тупаком Юпанки, дедом того Инки, которого застали испанцы. Наслышавшись от своих купцов про острова, населенные черными людьми, он снарядил целую флотилию бальсовых плотов у побережья Эквадора, в том самом месте, откуда некогда отчалил его легендарный предшественник. Но в отличие от культурного героя из Тиауанако Инка Тупак Юпанки отсутствовал только год и вернулся со своей флотилией в Перу, привезя чернокожих пленников в подтверждение того, что достиг цели. Престарелый хранитель сувениров этой экспедиции еще был жив, когда испанцы пришли в Перу {Подробнее об инкских преданиях и маршрутах в Полинезию см.: Т. Хейердал. Приключения одной теории. Л., 1969, стр. 61-75; Heyerdahl. American Indians in the Pacific. London, 1952, P. 556-569.}.

Мы знали, что испанцы приплыли в Полинезию из Перу, знали, что перуанские инки сообщили им сведения о маршруте; так, может быть, Теи Тетуа и другие островитяне верно помнят, что их предки пришли с востока?

Недаром исследователи, занимавшиеся физическим типом полинезийца, подчеркивали, что он разительно отличается от малайского и индонезийского: форма головы и носа, цвет и строение волос, рост, цвет кожи, волосяной покров на лице и теле - все у них другое. Известный американский антрополог Л. Салливен, специально изучавший соматологию маркизцев, указал, что физически эти островитяне ближе к некоторым коренным жителям Америки, чем к монголоидам, и ничто не подтверждает версию об индонезийском происхождении полинезийцев {L. R. Sullivan. Marquesan Somatology with comparative notes on Samoa and Tonga. B. P. Bishop Museum Memoirs, vol. 9, N 2 Honolulu, 1923, p. 7-299.}.

Вот когда в мою душу закралась мысль о том, что первыми на эти острова, быть может, прибыли представители одной из многочисленных культур, сменявших друг друга до воцарения инков в древнем Перу. В доинкском искусстве реалистично отображены всевозможные физические типы, притом многие совсем отличны от нынешних индейцев - длинные бороды, почти европейские черты лица. На Перуанском побережье найдены мумии людей, которые ростом намного превосходили инков, и черепа у них длинные, какие известны по Полинезии. К тому же у некоторых мумий волнистые рыжие волосы, а это как будто подтверждает инкские предания о том, что задолго до прихода испанцев среди индейцев кечуа и аймара в Перу жили русоволосые и светлокожие бородатые люди. Когда Франсиско Писарро открыл и завоевал Перу, его двоюродный брат Педро Писарро записал, что испанцам встречались люди с белой кожей и светлыми волосами, как у европейцев, и инки называли этих людей потомками своих богов {Pedro Pizarro. Relation of the Discovery and Conquest of the Kingdom of Peru. Рукопись 1571 года в переводе Р. A. Means. New York, 1921, p 380.}.

Во всех инкских преданиях подчеркивалось, что верховный бог Виракоча и люди, которые вместе с ним ушли через Тихий океан, были белые и бородатые, как испанцы.

Когда старик Теи Тетуа рассказывал мне про Тики, который привел его народ на острова из большой страны на востоке, я еще не изучал основательно перуанскую мифологию и не знал, что полное имя исчезнувшего бога инков Кон-Тики-Виракоча, а в Тиауанако он был известен как Тикки или Тики. Знай я об этом, когда сидел на берегу в обществе старого полинезийца и слушал гул волн, пришедших от самой Южной Америки, я, наверно, поподробнее расспросил бы о богемореплавателе Тики, который привез с востока предков Теи Тетуа.

Как бы то ни было, испанцы нашли чернокожих людей, описанных им инками. С первой попытки в 1568 году они дошли из Перу до Меланезии. Раздоры на корабле вынудили их отклониться от пути, который, по словам инкских историков, вел к ближайшему обитаемому острову (позднее выяснилось, что путь этот ведет к острову Пасхи). Изменив курс, испанцы прошли южнее Маркизов и не встретили суши до самых Соломоновых островов; здесь они первыми из европейцев увидели чернокожих меланезийцев. С великим трудом удалось им возвратиться в Южную Америку, и в 1595 году они снова отплыли из Перу. Идя на этот раз прямо на запад, мореплаватели увидели горы Фату-Хивы. Обогнули остров, остановились с подветренной стороны, и состоялась первая встреча европейцев с полинезийцами. Хотя на берегу острова стояли люди, испанцы приписали себе честь его открытия.