Люди с платформы №5 - Клэр Пули
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дэвид вбил адрес в свой смартфон, а затем повел себя так, как ведут пожилые люди, когда им приходится иметь дело с Гугл-картами. Он поворачивался в разные стороны, смотрел на экран мобильника, пытаясь понять, в каком направлении идти.
Наконец он вскинул руку с телефоном и зашагал вперед. Остальные последовали за ним, словно туристы на экскурсии. Минут через десять они уже оказались у двери дома Айоны.
Это был традиционный, отдельно стоящий дом, старый и немного причудливый, но хорошо сохранившийся и этим во многом похожий на саму Айону. Сквозь фасадное окно с металлическими переплетами просматривалась столовая: стены, обшитые деревянными панелями, камин, пианино и хрустальная люстра, свешивающаяся с потолка. Марта считала, что люди давно уже отказались от столовых в домах, заменив их кухонными островками, стойками для завтраков и заказом еды онлайн.
Дэвид нажал кнопку звонка. Изнутри послышалось тявканье Лулу, становящееся все громче. Французская бульдожица приближалась к двери.
Марту грыз вопрос: не чувствуют ли взрослые, что ситуация, прямо скажем, несколько странная? Когда обнаружилось, что Айону давно никто не видел в поездах, следующим очевидным шагом было отправиться на ее поиски. И теперь, когда они очутились здесь, вся эта затея показалась Марте несколько «сталкерской» и смахивающей на вторжение. Может, ей и впрямь стоило отправиться в «Коммон» и что-нибудь замутить с креативными ребятами?
Может, это только она, затаив дыхание, ждала, когда дверь откроется? Но дверь не открывалась. Лулу тявкала, царапая когтями пол. Санджей нагнулся, надавил дверцу медной щели для писем и заглянул Внутрь.
— Никаких признаков Айоны. Би тоже не видно. Но Айона не могла уйти далеко, поскольку никогда не оставляет Лулу надолго.
— Вы правы. Нельзя отделяться от своего деймона, — кивнула Марта.
— Сейчас проверю, можно ли попасть внутрь через заднюю дверь, — сообщил Пирс. Заметив испуг на лице девочки, он добавил: — Я научился проникать в чужие дома, когда мне было меньше лет, чем тебе сейчас. Хотя могу поклясться: я не крал ничего, кроме еды. Можешь представить удивление хозяев: они обнаруживают, что в их дом залезли воры, но вся пропажа исчисляется ломтем хлеба и арахисовым маслом!
Когда Марта услышала это, ей пришлось стереть прежнюю картину детства Пирса, которую она себе нарисовала: особняк из котсуолдского камня, навороченная бытовая техника, погреб, набитый едой, мать, делающая домашний мармелад, и парочка одинаковых кокер-спаниелей с нелепыми именами, которые так нравятся богатым. Например, Дживс и Вустер или Джин и Тоник. Так каким же на самом деле было его детство?
— Санджей, вы не подсобите мне перелезть через ограду? — попросил Пирс. — Я уже не настолько проворен, как в те годы.
Санджей довольно неумело помог ему перелезть через деревянные боковые ворота. При виде столь бесцеремонного нарушения закона Дэвид аж потерял дар речи. Но в их ситуации это представлялось вполне оправданным.
И вновь все застыли в ожидании.
АЙОНА
Своих вагонных друзей Айона заметила из окна столовой. Она спряталась за занавеской, а затем прошмыгнула в гостиную, выходящую на задний двор. Там она села на пол у стены и свернулась в комочек, постаравшись стать совсем маленькой и невидимой. Ей хотелось, чтобы дверной звонок поскорее замолчал.
И он действительно замолчал. Стало тихо. Даже Лулу перестала лаять. И только Айона решила, что незваные гости ушли и теперь можно вылезти из укрытия, как в двустворчатом французском окне гостиной вдруг появилось чье-то лицо. Женщина испуганно вскрикнула.
— Айона, это я, Пирс! — услышала она. Наверное, он тоже кричал, но стекло приглушало звуки. — Вы можете меня впустить?
— Проваливайте! — крикнула она в ответ.
— Ну пожалуйста, откройте, — умоляющим тоном произнес он. Затем повел себя в типично мужской манере, лишний раз подтверждая поговорку «Горбатого могила исправит». Тон Пирса сделался агрессивным: — Иначе мне придется разбить стекло.
Айона со вздохом подошла к французскому окну, открыла его и впустила Пирса, мысленно понося гостя за высокомерие, нахальство и упрямство.
— Что вам надо? — спросила она.
— Айона, мы беспокоились о вас. Хотели убедиться, что с вами все в порядке.
— Как видите, у меня все прекрасно. Так что можете идти.
— Ничего-то у вас не в порядке, — возразил Пирс. — Начать с того, во что вы одеты?
Он с недоумением смотрел на ее бирюзовый облегающий комбинезон из лайкры и странные носки без пяток.
— Это называется гетры, — пояснила Айона. — Как у ребят из сериала «Слава». «И вот здесь вы начинаете платить. Собственным потом!» — произнесла она, пародируя американскую манеру растягивать слова.
Пирс смотрел на нее так, словно Айона окончательно спятила. Может, он прав?
— Я делала упражнения по методике Джейн Фонды. Классика, но до сих пор остается лучшей. Как видите, я в прекрасной форме.
— Айона, мы слышали о том, что произошло у вас на работе, — произнес Пирс. — Я вам сочувствую.
Эти слова поколебали ее наигранную уверенность и вдребезги разбили показную браваду. Айона опустилась на пол и заплакала. Пирс сел рядом. Она очень надеялась, что он не попытается обнять ее за плечи.
Он не попытался, отчего Айоне стало досадно.
— Я знаю, каково вам сейчас, — продолжал Пирс.
Откуда ему знать. Он находился в самом расцвете сил. Пройдет не один десяток лет, прежде чем жизнь вынесет его на тот же берег, куда выбросила ее. Он даже не представляет, каково ей сейчас.
— Я тоже потерял работу. Три месяца назад, — сказал Пирс.
— Вы шутите, — недоверчиво ответила она, вытирая нос тыльной стороной ладони. — А если нет… зачем же вы продолжали по утрам ездить в Лондон?
— Я делал вид, что все идет нормально, поскольку мне не хватало смелости посмотреть правде в лицо. И еще мне было очень стыдно.
Айона почувствовала, как их несостыкуемые миры на несколько секунд вдруг соединились. Ей стало легче и спокойнее. Ее принимали такой, какая она есть.
— Пирс, вам следовало помнить Первое правило проезда в пригородных поездах, — сказала она.
— И о чем же там говорится?
— «Чтобы ездить в поезде, у вас должна быть работа», — ответила Айона, и они улыбнулись друг другу.
В этот момент снова зазвонил дверной звонок, и Лулу принялась лаять с удвоенной силой.
— Айона, может, впустим остальных? — предложил Пирс. — Они слышали ваш крик. Чего доброго, еще вызовут полицию.
— Ладно, уговорили. Дайте мне только минутку, чтобы умыться.
Когда Айона привела себя в порядок, Пирс открыл входную дверь, впустив в прихожую Дэвида, Санджея и Марту. Все трое
