Классичексие случаи в психологии - Джефф Роллс

В эти периоды головные боли и «отключения» Евы Белой возвращались. Было отмечено, что «отключения» часто происходили во время замены одной личности другой, но Ева Черная утверждала, что ничего не знает о таких состояниях. Ева Черная проявляла любопытство к причинам «отключений» и не раз интригующе заявляла: «Я не знаю, куда мы идем, но мы продолжаем это делать». Несколько раз домашние находили Еву Белую лежащей на полу без сознания. Было заметно, что ее состояние ухудшается. Врачи пообещали поместить ее в психиатрическую лечебницу в надежде на то, что Ева Черная начнет сотрудничать с психотерапевтами из страха также оказаться в подобных стесненных условиях. Однажды во время сеанса, рассказывая об одном эпизоде из своего детства, она внезапно закрыла глаза и замолчала. Через две минуты она вновь открыла глаза, осмотрела комнату в состоянии крайнего недоумения, повернулась к Тигпену и спросила его незнакомым хрипловатым голосом: «Кто вы?» Так появилась третья личность, называвшая себя Джейн.

Сразу же стало очевидно, что Джейн была лишена недостатков Евы Черной, проявляла больше зрелости, живости, ума и выглядела более инициативной, чем Ева Белая. Джейн также знала, чем занимались Ева Белая и Ева Черная. Она была тем механизмом, с помощью которого психотерапевты могли узнать, лжет ли Ева Черная или нет. Хотя Джейн не чувствовала себя ответственной за то, как исполняет Ева Белая свои роли жены и матери, она проявляла к ней сочувствие в связи с ее непростым положением. Джейн начала выполнять некоторые функции Евы Белой — как дома, так и на работе. Она проявила готовность активно участвовать в воспитании дочери Евы Белой.

Вскоре после появления Джейн у всех трех личностей сняли электроэнцефалограммы. У Евы Черной и двух других личностей можно было заметить очевидные различия. У Евы Черной ритм релаксации составлял 12,5 цикла в секунду, т. е. был самым интенсивным из всех трех личностей и находился на границе аномальности. Далее по этому показателю шла Ева Белая, а у Джейн показатель интенсивности был самым низким, причем у обеих он не выходил за рамки нормальных значений.

Так как МЛР представляет собой расщепление личности, то на ранних этапах психотерапии Тигпен и Клекли пытались реинтегрировать две исходные личности вместе. Они рассчитывали добиться этого, вызывая обе личности одновременно. В результате у Евы возникали сильные головные боли и эмоциональные стрессы, из-за чего Тигпен и Клекли сочли неразумным продолжать действовать подобным образом. Однако теперь, когда появилась вызывающая большее доверие Джейн, стало возможным вовлечь ее в интеграцию всех трех личностей и сохранить полный контроль за этим процессом.

Тигпен и Клекли противились идее попытаться активнее поддерживать личность Джейн в ущерб двум другим личностям. Однако они писали, что Джейн разделяла их нежелание участвовать в любом действии, которое способствовало бы «угасанию» Евы Белой. Хотя мать ребенка Евы Белой по-прежнему существовала бы физически, Джейн не чувствовала бы себя настоящей матерью. Сама Ева Белая осознавала возможность того, что Джейн займет ее место, и, по-видимому, соглашалась с тем, что ее собственное «угасание» может позволить Джейн преуспеть в роли матери — в той роли, в которой она так и не смогла себя проявить. По сути, Ева Белая была готова «отдать жизнь» ради счастья своего ребенка.

Ближе к концу этого исследования Джейн написала письмо Тигпену с рассказом о том, как Ева Белая, рискуя жизнью, выбежала на дорогу, чтобы спасти чьего-то ребенка из-под колес автомобиля. Она сообщала, что Ева Белая уходила с места происшествия, крепко прижимая к себе спасенного маленького мальчика. Она рассказала, как она (т. е. Джейн) должна была появиться и отдать мальчика в ближайший полицейский участок из опасения, что Еву Белую могут арестовать за похищение ребенка! Джейн писала, что она не могла бы спокойно созерцать, как умирает такая достойная личность. Джейн доказывала, что выжить должна не она, а Ева Белая. Кроме того, она писала, что больше не могла выносить Еву Черную, и спрашивала, не исчезла ли та вовсе. Последнее событие указывало на то, что личности успешно растворялись.

Вопросы для обсуждения

Однако это еще не было концом истории. Тигпен и Клекли описали случай Евы в своей книге,[115] по которой был снят одноименный фильм[116] («Три лица Евы» с Джоан Вудвард в главной роли). И книга, и фильм пользовались огромным успехом. Книга была переведена на двадцать два языка и удостоилась множества литературных премий, а Джоан Вудвард получила «Золотой Глобус» и «Оскара» (в номинации «Лучшая актриса») за роль Евы. И книга, и фильм помогли привлечь к МЛР внимание широкой общественности.

Некоторые специалисты подвергали сомнению исходный отчет Тигпена и Клекли об исследовании этого случая, а кроме того, задавались вопросы о том, не является ли сама Ева «мистификацией». Однако Тигпен и Клекли потратили на Еву очень много времени и были уверены, что даже профессиональный актер не смог бы сыграть три разные роли так согласованно и убедительно. Тигпен и Клекли предприняли усилия, чтобы подтвердить всю представленную ими информацию, и во многом смогли справиться с этой задачей благодаря свидетельствам родственников. Они также попросили независимого эксперта доктора Винтера выполнить различные физиологические и психологические тесты, результаты которых, по-видимому, подтвердили существование в одном человеке трех разных личностей.

Однако здесь, как и в любом специальном исследовании конкретной ситуации, также остается непонятным, имеют ли полученные результаты более общее значение, не ограниченное данным случаем. Был ли случай Евы уникальным или же он является типичным проявлением расщепления личности? Сосуществование в человеке нескольких личностей и демонстрируемые ими эффекты амнезии вполне соответствует типичному феномену МЛР (если таковой существует), но отсутствие свидетельств насилия над ребенком является необычным.[117] Этот случай основывается на ретроспективных воспоминаниях о событиях, а такие воспоминания могут быть не слишком надежными. Истории, рассказанные Евой Черной, законченной лгуньей, вызывают особое сомнение. Проводившиеся в течение четырнадцати месяцев сеансы психотерапии, общая продолжительность которых составила около ста часов наверняка позволили врачам установить тесные отношения с Евой. Хотя эти отношения могут рассматриваться как важная составляющая лечения, существует опасность того, что психотерапевты могли избирательно и предвзято сообщать информацию о пациентке.

Имеются и этические проблемы, которые необходимо рассмотреть в данном исследовании. Тигпен и Клекли признали это, когда стало возможным «убийство» одной из личностей, и они пришли к выводу о том, что «мы не считали себя достаточно мудрыми для того, чтобы принимать серьезные решения или оказывать личное влияние на формирование приближающихся событий». Многие утверждали, что, опубликовав материалы этого исследования, Тигпен и Клекли недопустимым образом вторглись в жизнь Евы, а с учетом ее проблем остается неясным, действительно ли они получили ее осмысленное согласие на публикацию. По сути, их успехи (повышение статуса и финансовые выгоды) стали прямым результатом использования в своих интересах того трудного положения, в котором оказалась Ева. Однако они не назвали настоящего имени Евы и утверждали, что они просто помогли привлечь внимание к этому психическому расстройству и, таким образом, возможно, облегчили положение других людей, страдающих расщеплением личности.

Повторное появление Евы

Об этом случае не было слышно ничего нового вплоть до 1977 года, когда Крис Сайзмор заявила, что она и является реальной Евой (она сделала это в своей книге «Я Ева» — «I'me Eve»). Некоторые детали этого случая были описаны ею не так, как у Тигпена и Клекли. Она рассказала о двадцати двух разных личностях и о том, что все они существовали как до, так и после курса психотерапии. Далее она сообщила, что никогда не лечилась у Тигпена и Клекли, а в действительности проходила курс психотерапии у другого врача по имени Тони Тситос (Топу Tsitos). В другой, более поздней книге,[118] она утверждала, что окончательно избавилась от расщепления личности, которым страдала в течение сорока пяти лет, после лечения методом психотерапии, которое продолжалось в общей сложности более двадцати лет.

Сайзмор постепенно улучшала свое психическое состояние и уделяла много времени информированию о синдроме множественной личности. Она исследовала роль искусства как важного инструмента психотерапевтического процесса, выступала с лекциями об МЛР в Американской ассоциации психического здоровья и была удостоена многих наград за свою подвижническую деятельность.