Катафалк дальнего следования - Николай Иванович Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот именно – якобы! Хотя, кстати, версия вполне рабочая. Прости, что перебил. – Крячко подвинул к столу стул и сел напротив Гурова. – Может, итальянец ее и убил. Он ее снабжал наркотиками, она ему обещала секс, он ее ревновал ко всякому столбу, следил за ней, а когда однажды увидел, что муж ушел, поднялся в квартиру требовать своего. Она ему, значит, отказала и пригрозила еще и мужу о домогательствах рассказать. Ну, он в горячке и стукнул ее статуэткой. Итальянцы – они такие. Чуть что, сразу за…
– …Статуэтки хватаются, – хмыкнул Гуров. – Однако же эта версия за уши притянута, ты не находишь? Тем более на видеозаписи не видно, чтобы хоть кто-то, похожий на итальянца, входил в подъезд. Мужчины все сплошь славянской внешности. Описание-то ты читал – знаешь.
– Может, и притянута, – согласился Крячко. – Это ведь я так, в качестве вольного рассуждения на тему. Кстати, а почему мы считаем, что это не сам Вершинин убил свою жену? Он запросто мог ее стукнуть в запале ссоры и уйти, а Ян и вправду нашел мачеху уже убитой. Тем более соседи, что в квартире за стенкой живут, рассказали следствию о постоянных ссорах Вершининых и что сами пару раз слышали, как Александр Вадимович во время скандалов обещал когда-нибудь не выдержать и прибить Татьяну.
– Никто самого Вершинина со счетов пока и не сбрасывал, – поморщился Гуров. – Но вот поговорив с ним сегодня, я засомневался, что это он убил жену.
– Тебе, Лев Иванович, виднее, – согласился Крячко. – Я этого Вершинина еще и в глаза не видел. Кстати, ты сказал, что, возможно, это Ян снабжал наркотиками Татьяну. Почему он, а не итальянец, как подозревает Вершинин?
– Первое – Ян влюбился в Татьяну по уши, это подозревал и его отец, и подтвердили его друзья. Второе – у Яна, по словам Вершинина-старшего, была машина. Но в какой-то момент, я вот только не уточнил в какой, а надо бы, машиной он пользоваться перестал. На вопрос отца, куда девалась машина, Ян невнятно ответил, что она якобы сломалась. Надо бы это проверить… Так что возьми это себе на заметку и, когда будешь общаться с Яном Александровичем, уточни у него все эти детали. Хорошо? Мне почему-то кажется, что он ее продал.
– Хорошо. – Крячко взял со стола Гурова листок бумаги и ручку и записал, что ему нужно будет узнать.
– Судя по тому, как характеризуют Татьяну, – продолжил рассуждать Лев Иванович, – она вполне могла посулить парню свое благоволение и постель в обмен на наркотики. И тут этот номер, который ты приписал итальянцу, мог бы вполне прокатить. Денег ей Вершинин практически на руки не давал, опасаясь, что она начнет тратить их на наркотики. А Ян, влюбленный в нее, мог запросто повестись на ее посулы и продать машину, чтобы снабжать даму сердца тем, что она так желала – героином или морфином, не помню, что уж она там принимала.
– Ну да, бывших наркоманов ведь не бывает, – согласился Крячко. – Так что и это тоже вполне себе реальная версия. Тем более что в организме убитой был найден героин. Достать его сложно, но можно, хотя это и дорогое удовольствие.
– Кстати, машину Татьяны следствие отчего-то вниманием обошло. По утверждению Александра Вадимовича, ее «Тойота» все полгода простояла во дворе дома нетронутая. А ведь где-то Татьяна хранила дозы наркотика! В квартире она их, я так думаю, прятать не могла, боясь, что муж найдет, да и эксперты ничего подобного не обнаружили при обыске. Поэтому дозы ей или приносил кто-то каждый раз, или она прятала наркотики в машине. Больше негде. Но и итальянца сбрасывать со счетов не стоит. Хотя и действовать тут нужно аккуратно. Я звонил Дмитрию и сказал, чтобы сам пока с фотографом не беседовал. Спугнет еще.
– Что еще интересного ты узнал от Вершинина?
– Не очень много… О прошлом своей жены он мало что знает. Кстати, какая у Татьяны девичья фамилия, не помнишь?
– Кажется, Караваева. Она сама не москвичка, приехала в столицу, когда ей было девятнадцать лет, из Михайлова. Есть такой городишко в Рязанской области.
– Ага, все как обычно – в мегаполис за красивой и легкой жизнью под предлогом учебы. Так?
– Наверное. О ее прошлой жизни только по сплетням и можно судить. Стриптизерша, девушка по вызову…
– По словам Вершинина, все так и есть. Он познакомился с Татьяной в закрытом стрип-клубе для мужчин на Сретенке. В основном туда вхожи телевизионщики и артисты-актеры. Называется клуб «Кисси». Не слышал про такой?
– Лев Иванович, – рассмеялся Крячко, – я что же, похож на завсегдатая стриптиз-клубов?
– Ой, не ерничай, Станислав, ты ведь прекрасно понял, что я имел в виду совсем другое. У тебя нет сведений об этом заведении?
– Нет, я даже названия такого не слышал.
– Придется тогда мне встретиться с Птичкой и все у него про этот клуб разузнать.
– Да, наша Птичка – это просто кладезь информации по таким заведениям, – одобрил Крячко. – Привет ему от меня передашь. Даже больше того – поклон.
– Обязательно. Я и сам с ним уже лет сто не виделся. Нужды как-то не было, – усмехнулся Лев Иванович. – Но слышал, что он до сих пор барменом в «Кассандре» работает, хотя ему уже шестьдесят с хвостиком.
– Так что будем делать, Лев Иванович?
– Как что? Ты в срочном порядке находишь Яна Вершинина, вызываешь его и начинаешь раскручивать, а я иду к криминалистам, требую от них осмотреть машину Татьяны, потом звоню Птичке и назначаю ему встречу. Мнится мне и чудится, а вернее, мой нюх мне подсказывает, что наркотики приплыли именно из «Кисси», а вот кто ей их передавал – итальянец, Ян Вершинин или кто-то другой, – это вопрос отдельный и требующий правильного ответа. Узнаем, кто снабжал, – выйдем на убийцу. Хотя я могу и ошибаться.
– Ошибаться мы, Лев Иванович, можем все. Сам знаешь, что иногда такие повороты случаются в делах, что, казалось бы, все, уже знаешь, кто преступник, а потом раз, и облом. Оказалось, что не там искали, – ответил Крячко.
– Это ты правильно подметил, Станислав Васильевич! Нам ли с тобой не знать таких вещей!
Гуров встал и, махнув на прощание рукой товарищу, вышел из кабинета, а Станислав потянулся за телефоном и проворчал:
– Так, где там у нас номерок Вершининой Вероники Михайловны? Надо бы у нее разузнать, где сейчас ее сынок и как бы мне этого карасика выловить.
Глава 8
– Лев Иванович! Вот уж кого не думал больше увидеть в нашем заведении! – такими словами встретил Викентий Журавлев, а попросту Птичка, полковника Гурова, когда тот вошел в полутемный зал бара «Кассандра».
Этот бар был открыт еще в начале перестроечного времени и до сих пор являлся любимым местом многих столичных байкеров. Да и открыли заведение с целью объединить тогда еще разрозненные группировки любителей погонять на мотоциклах по ночной Москве в один большой союз. В тревожные девяностые, когда все вокруг делились на «хороших» и «плохих» бандитов, постоянные посетители «Кассандры» оставались в нейтралитете, но чужаков в своем мотологове не очень-то жаловали – ни хороших, ни плохих. Но Гурова с Крячко там приняли за своих ребят и всегда были рады их видеть. Почему? Ну, это отдельная история, о которой старожилы «Кассандры» рассказывали новичкам в качестве одной из многочисленных байкерских баек, повествующих о времени «лихих девяностых». Птичка начинал работать в баре вышибалой, а позже встал за барную стойку, потому как оказался большим талантом по части смешивания разных коктейлей.
Звонить Птичке Гуров не стал, а решил наведаться неожиданно и тем самым сделать сюрприз старому знакомцу.
– Узнал? Здорово, Птичка, – тепло поприветствовал Лев Иванович Журавлева, который вышел к нему из-за барной стойки с распростертыми объятиями.
Они обнялись, и Гуров, чуть отодвинув от себя Викентия, который был в два раза шире полковника, осмотрел его с ног до головы оценивающим взглядом.
– А ты постарел, приятель, – высказал он свое мнение, но тут же добавил: – Да и я не помолодел. Сколько мы с тобой не виделись?
