Ураган мысли (Повести.) - Вадим Проскурин

- Нет, били как раз ногами. Но шел он не сам - его следов в той грязи нет.

- Может, затоптали?

- Все следы затоптать не могли. К тому же, там, где должны быть его следы, на земле видны две характерные борозды.

- Носки ботинок трупа были сильно испачканы? - предположил я.

- Точно. К месту расправы его тащили двое, а третий ждал на месте, стоял на шухере.

- У машины следы борьбы есть?

- Нет, - сказал Шерстобитов, - никаких следов. Но тот, кто вел машину последним, был в перчатках. А продукты из супермаркета лежали на заднем сиденье, хотя Глотов, по словам жены, всегда ставил сумки пассажиру в ноги, когда ездил один.

- А она-то откуда знает? - удивился я. - Раз он один ездил…

Шерстобитов ухмыльнулся:

- Он пару раз пытался так сделать, когда ездил на рынок с женой. Он очень рассеянный был.

- Понятно. Так что получается… Стоп! Продукты он купил в "Диете", что около его дома?

- Да.

- Купил именно он?

Шерстобитов пожал плечами.

- Полагаю, да, - сказал он. - Зачем бандитам покупать ему продукты?

- Супермаркет находится в двухстах метрах от его дома, - сказал я. - Если он покупал продукты там, а потом за рулем сидел некто в перчатках, то на него могли напасть только в одно месте - на стоянке у супермаркета. Там есть камера наружного наблюдения?

- Есть, - сказал Шерстобитов, - но в записи ничего не видно. Там стоит дешевая модель, фонари ее слепят. Как сказали в охране магазина, она не для того стоит, чтобы смотреть, что она показывает, а для того, чтобы воров пугать. Ты прав, Глотова перехватили на стоянке, оглушили, погрузили в собственную машину, довезли до дому, затащили за гаражи и забили насмерть, обставив это как убийство из хулиганских побуждений. Вопросов тут два.

Он сделал паузу, давая мне вставить реплику. Я решил не прикидываться глупее, чем есть, и не стал спрашивать, что это за вопросы.

- Причем особенно интересен второй, - сказал я. - Прокололись они только в одном месте - не заметили грязь под ногами. Позавчерашний звонок Глотова не считается - знать о нем они не могли. Ведь если бы странных следов на месте преступления не было, я бы сейчас не с тобой разговаривал?

- Это точно, - согласился Шерстобитов. - Дело бы вели в районной прокуратуре, точнее говоря, положили бы в сейф на два месяца, а потом закрыли. Глотов жил в не самом хорошем районе, хулиганья там полно, убийства, конечно, не каждый день бывают, но несколько раз в году случаются. Но вот заказное убийство, которое маскируют под проделки шпаны - такое бывает не каждый год.

- Понятно, - сказал я. - Спасибо. Тут, - я показал на болванку, - есть еще что-нибудь важное, кроме того, что ты уже сказал?

- По-моему, ничего, - сказал Шерстобитов. - Но ты посмотри, может, я что пропустил.

- Обязательно посмотрю. Сколько с меня за информацию?

И тут Шерстобитов меня удивил.

- Сколько не жалко, - сказал он. - Можно нисколько. Я ведь не ради денег тебе эту штуку принес.

- А ради чего?

- Никогда не вредно завести знакомство с хорошим человеком. Кто знает, когда оно пригодится.

- Хорошо, - сказал я. - Ценю твое почтение, но тем не менее держи, - я протянул ему тонкий конверт, - не люблю, когда про меня говорят, что я жадный.

Шерстобитов взял конверт, согнул пополам и положил в карман рубашки, не заглядывая внутрь и не пересчитывая купюры.

- Если появится что-нибудь интересное, я тебе сообщу, - сказал он. - Ты тоже не забывай про правоохранительные органы. Мало ли, вдруг какая помощь понадобится…

Шерстобитов вежливо попрощался и вылез из машины. Я дождался, когда его "Гольф" отъедет, и отъехал сам. Я поехал в офис.

2.

Частное охранное предприятие "Юлий Цезарь", директором которого я являюсь, формально не имеет никакого отношения к ОАО "Кохинор", просто у нас есть долгосрочный контракт, который регулярно продлевается. Особого смысла в таких отношениях нет, просто так удобнее работать.

Наш офис размещается через дорогу от центрального офиса "Кохинора". Мы арендуем этаж в небольшом кирпичном особнячке конца прошлого века, снаружи домик выглядит довольно-таки облезло, да и внутри тоже. Но это даже хорошо - служба безопасности не нуждается в том, чтобы привлекать к себе внимание.

Я вошел в здание, приветливо кивнул вахтеру, поднялся по лестнице на третий этаж и вошел в свой кабинет. По инструкции, проходя через проходную, положено показывать вахтеру пропуск и говорить, чтобы он снял кабинет с сигнализации, но я такой ерундой не занимаюсь. В конце концов, в этом здании я самый крутой, а крутых надо знать в лицо и предугадывать их желания до того, как они высказаны. По крайней мере, самые простые желания.

Я включил кондиционер, кофеварку и компьютер, уселся в кресло и стал ждать, когда компьютер загрузится.

Шерстобитов прав, в этом деле два основных вопроса. Первый очевиден - кто и зачем убил Глотова? Как решать этот вопрос, понятно. Поговорить с вдовой, с коллегами по работе, изучить информацию на компьютерах, рабочем и домашнем, а заодно и поковыряться в серверах, за которые отвечал Глотов, вполне возможно, там найдется что-то интересное. Если ничего не прояснится, придется перешерстить записные книжки покойного, проверить все знакомства, восстановить картину последних дней жизни Глотова, и если ничего не станет понятно даже после этого, останется только одно - признать себя бессильным и умыть руки. Не хотелось бы.

А вот со вторым вопросом все не так просто. Почему убийство Глотова было обставлено как хулиганская выходка обколотых лоботрясов? Почему организаторам убийства было важно, чтобы никто не понял, что убийство заказное?

Имеем две основные версии. Первая - в свободное от работы время Глотов вляпался в какую-то нехорошую историю, попытался разрулить ситуацию сам, не смог, позвонил мне, но было поздно. И вторая версия - что-то нехорошее происходит в отделе IT, Глотов это нехорошее заметил, позвонил мне, но кто-то заметил, что он заметил, и его поспешили убрать.

Вторая версия, пожалуй, больше похожа на правду. Вряд ли Глотов сам лично смог бы причинить кому-либо ущерб больше, чем на сотню тысяч зеленых, а когда цена вопроса укладывается в сотню тысяч, виновного не убивают, а если даже и убивают, то не устраивают такой спектакль. А вот если на кону стоит несколько миллионов…

Я вставил в компьютер сидюк, полученный от Шерстобитова, и минут пятнадцать изучал его содержимое. Борис был прав, все важное он сказал голосом, больше никакой существенной информации в документах не было.

Я вытащил из кармана связку ключей, нашел среди них нужную мне электронную хреновину и вставил ее в разъем на передней панели компьютера. Компьютер немного пошуршал винчестером и предложил ввести пароль. Я ввел пароль, включающий в себя шесть маленьких букв, две большие буквы и шесть цифр, и в компьютере появился новый логический диск. Я скопировал на него содержимое шерстобитовской болванки, а затем вытащил из верхнего ящика стола нож, подпадающий под категорию холодного оружия, и минуты две процарапывал на диске аккуратную прямоугольную сеточку. Денис Рушников в свое время поведал мне, что процарапать одну полосу недостаточно, потому что в природе существуют устройства, способные прочесть всю нетронутую часть поверхность испорченного диска. А вот если исцарапать всю поверхность, ну, или почти всю - вот тогда совсем другое дело.

Закончив убиение болванки, я выбросил ее в корзину для бумаг, и снял трубку телефона. Прежде всего я позвонил вышеупомянутому Денису Рушникову.

Денис работает в той части ФСБ, которая раньше называлась ФАПСИ. Сейчас он пребывает в чине майора, на будущий год должен получить подполковника. Официальная зарплата Дениса не идет ни в какое сравнение с его квалификацией, но если приплюсовать к зарплате гонорары за консультации крупного бизнеса по щекотливым вопросам, сумма получается вполне достойная. Начальство Дениса в курсе того, чем он зарабатывает на жизнь, но смотрит на его деятельность сквозь пальцы. Таким специалистам, как Денис, нельзя запрещать зарабатывать деньги на стороне, иначе они быстро увольняются.

Около половины своего заработка Денис получает из казны "Кохинора" за консультации по разным компьютерным вопросам. Он поставил мне шифровалку, под защитой которой я храню документы из категории "перед прочтением съесть". Когда в прошлом году один придурок из IT-отдела забыл очень важный пароль и даже Глотов опустил руки, я позвал Дениса. Денис выгнал из комнаты всех, кроме меня, сел за убитый компьютер, вставил в него сидюк, который принес с собой, минут пять пошаманил и назвал пароль, который оказался нецензурным. А еще Денис умеет добывать информацию из чужих компьютерных сетей, только стоит это очень дорого.

В свое время мне пришлось долго убеждать босса, что единственный сотрудник спецслужбы серьезного вреда нашим секретам не причинит. Василий Дмитриевич сдался только после того, как Денис перечислил ему несколько секретов компании, которых не знал даже я.