Бриллиантовые яйца - Алексей Самойлов

Вторая и последняя мамоновская иномарка – тоже «Паджеро» – объехала первую, и её водитель прибавил газу. Поскольку он видел, как «Форд», понимая, что развернуться уже не успеет, ринулся прямо в открытые ворота.

Вырубивший Германа лунатик, пропустив «Форд», нажал на кнопку ещё раз, и ворота начали медленно закрываться. «Паджеро» быстро набирала скорость. Охранник заворожёно глядел, как иномарка, расцарапав бока, на огромной скорости влетела на территорию клуба.

А «Форд-транзит» с Бегемотом на борту уже мчался навстречу «газели».

Витька резко, практически не сбавляя скорости, повернул налево, оказавшись на прямой дороге до ворот. «Газель» всё же не «москвич», хотя тоже совсем не предназначена для гонок. Но Витька знал задачу, он сидел за рулём, и он эту задачу должен выполнить.

Увидев «Форд», он не стал убирать ногу с педали газа. На такой узенькой дороге, где слева – ещё более узкий тротуар, а затем газон и постройки, справа – зелёные насаждения, разъехаться не удастся. Витька уже плохо соображал, котелок перестал варить, но нервы в таких случаях он имел железные. Он и на гоночной трассе никогда не уступал без боя.

Машины неслись, конечно, не так быстро – по дворам не погоняешь, но суммарной скорости в сто километров в час при столкновении будет предостаточно для фатального исхода. Это понимал и водитель «Транзита». Бегемот, которого уже не спасли бы и телохранители, орал только одно:

– Тормози, твою мать! Сворачивай! Зашибёмся!

Несколько секунд прошли, машины сблизились, и тут «Форда» понесло в сторону. Он боком пропахал газон, смял кусты и врезался в мраморный парапет, на котором возвышалась некая сюрреалистическая композиция.

Следующей была «Паджеро». Витька, понаблюдав краем глаза за выбитым с трассы «Фордом», понял, что с джипом такой трюк не пройдёт, потому как тот резко начал отдаляться. Его водитель затормозил и дал задний ход. Как только он это сделал, лунатик у ворот открыл по джипу огонь. Бойцам внутри было трудно сориентироваться, и пораненная «Паджеро» задним ходом вырулила вправо на асфальтовое ответвление.

Перед Витькой показались закрытые ворота. Лунатик, заметив «газель», перестал стрелять, но и ворота открывать, разумеется, не желал. Но очнулся охранник клуба Герман Васильевич – его хоть и вырубили весьма профессионально, но ненадолго, к тому же, он был майором ВДВ в отставке. Он нажал на кнопку открытия ворот, вышел из своей будки и врезал растерявшемуся лунатику.

«Газель» вылетела на свободу. Вторая «Паджеро», оправившаяся от столкновения с «шестёркой», караулила на обочине по приказу командира мобильной группы наблюдения. Как только проскакала «газель», она развернулась и бросилась в погоню. Обе машины промчались мимо агонизирующей «шестёрки».

Первая «Паджеро» закончила движение задом и начала движение передом. Командир находился именно в ней. Вырулив к воротам, он увидел драку на фоне будки охраны. Лунатик оправился от атаки вэдэвэшника и теперь наносил ему резкие тычки в наиболее уязвимые места. Герман кое-как оборонялся.

Первая «Паджеро» проигнорировала драку и понеслась вслед за второй.

«Форд-транзит» оправлялся немного дольше, нежели вторая «Паджеро». Его поцелуй взасос с мраморным парапетом оказался более серьёзным и жестоким. Телохранители сделали всё для того, чтобы их босс не пострадал. Поэтому он упал на них, а они приняли на себя все ушибы, синяки и шишки. Пристёгнутый ремнём водитель обошёлся без черепной травмы.

Из некоторых окон административных корпусов уже выглядывали любопытные. Гонки по территории клуба, естественно, не остались незамеченными. К тому же, очухался плейбой, и, обнаружив кражу маркеров, принялся названивать начальству.

– Разворачивай, ёб твою мать! За ними, ёб твою мать! Вставайте, мать твою ёб! – ругался Бегемот.

Самое печальное заключалось в том, что он понятия не имел, КТО находится в двух «Паджеро». Когда, увидев разгружаемую «газель», он узнал Митькова, то понял, что Мамон, на которого Митьков работает, и заказал эту кражу. Поэтому он быстро придумал, как на этом можно сыграть, и поручил охраннику выдать себя и бригаду за людей Мамона. Но стрельба в кустах всё испортила. И теперь Бегемот ну никак не мог заподозрить бандитов на «Паджеро» в работе на Мамона!

Агонизирующая «шестёрка» ещё не умерла. Трюк удался, и водитель медленно вывалился из машины. У него тоже был пистолет. Он встал в полный рост и увидел, что приближается первая «Паджеро». Она набирала ход, водитель оглянулся и не увидел скрывшихся «газель» и вторую «Паджеро».

Всё походило на известную сцену из фильма про Штирлица, когда сердобольный немец Хельмут бесстрашно вышел навстречу автомобилю с людьми Мюллера.

В первой «Паджеро» не очень ожидали нападения, поэтому позволили обстрелять себя и только потом высунули руки с «Хеклерами». Русский Хельмут своё дело почти сделал – две пули зацепили водителя. Неслышимые выстрелы из автоматов прошили героя поперёк чёрного пиджака, а руль неуправляемой машины с трудом вывернул её пассажир. Заминка длилась секунд десять – раненого сменил живой, а стрелок занялся оказанием первой помощи. И первая «Паджеро» понеслась вслед за второй.

«Форд-транзит» тормознул у ворот, и Бегемот заорал лунатику, бьющему ногами уже не сопротивляющегося вэдэвэшника:

– Быстро в машину, кретин!

Двинув последний раз своей жертве в область лица, злой-презлой лунатик закатился в помятый фургончик.

– Если не догонишь, уволю навсегда! – разъярённый, как десять лунатиков, Бегемот приставил собственный пистолет водителя к его же виску.

А Витька уже подъезжал к Т-образному перекрёстку. Налево, как он знал, было шоссе, соединяющее два аэропорта – оттуда он приехал на «москвиче». А вот направо… Карты области в «газели» не присутствовало, а если бы и нашлась, смотреть туда не оставалось времени. По Витькиной логике, если долго-долго ехать, топать и бежать направо, то можно не в Африку прийти, а попасть на самое правое от Ленинградского шоссе – Дмитровское.

И Витька повернул направо.

– Вот этот клапан перекрывает подачу шариков, – продолжал объяснять Вадик, – его не трогайте.

– А этим разве можно убить? – резонно спросила Олеся, приноравливаясь к маркеру.

– Сложно. Но если с близкого расстояния залепить в лицо – мало не покажется.

– Я их вижу! – перебил Штеф, снимая с себя маркер и вытаскивая Валентинов «Макаров», – это мне как-то сподручней.

Вадик, распластавшись на коробках, спрятался за задним бортом, выставив дуло маркера. Вдали маячил чёрный силуэт «Паджеро». Штеф опустил тент, и стало совсем темно.

– Они этого не ожидают, – прокомментировал он.

Вадик убрал ствол, чтобы не выпирал из-под тента, а Олеся, лежавшая чуть позади Вадика, спросила:

– Валера, кто это?

– Мамоновская банда.

– Они будут стрелять?

– Скорее всего. – Штеф присел на одно колено.

– Мы отобьём у них эту охоту, – пообещал Вадик.

«Газель» набирала скорость. Дорога была не ахти какого качества, к тому же изобилующая извилинами, и в кузове здорово трясло и мотало. Штеф боялся, что метко стрелять будет проблематично:

– Эй, постучите в кабину, пусть Витёк сбавит!

В это время машина вильнула влево, и поднявшаяся Олеся снова грохнулась, получив очередную партию синяков. Штеф резким рывком закинул тент на крышу.

«Паджеро», стремясь обогнать, заходила слева, то бишь была справа от засевших в кузове. Витька, конечно, её заметил и начал вилять, не пуская. Учитывая, что обогнать можно только по встречной, преследователи обрекались на мучения.

Вадик сразу же взял цель и заорал:

– Получите, гады!!!

Пока Штеф, прячась за крайним рядом коробок, пытался прицелиться из пистолета, на «Паджеро» обрушился град зелёных шариков с краской.

Вадик бил по лобовому стеклу короткими очередями, но очереди смазывались, и часть шариков разбивались о капот, крышу и бампер. Пробить стекло они не могли, но довольно быстро залепили его слоем краски и осколков желатиновой оболочки.

Такого хамства ребята в «Паджеро» уж точно не ожидали! Ослепший водитель с дуру закрутил рулём, а пассажиры, передёргивая затворы автоматов, отчаянно матерились.

«Паджеро» отстала, но на дороге удержалась благодаря тому, что водитель додумался затормозить и только потом включил «дворники» и омыватель стекла. Краска, заряжаемая в шарики, была водо-растворимой. Стекло быстро очистилось, водитель врезал по газам.

Бывшая первая «Паджеро», ставшая в гонке за «газелью» второй, тем временем почти нагнала своих братьев по оружию. Это заметили и в кузове:

– Плохо дело, – процедил Вадик, – не отобьёмся! А вы чего не стреляли?

– Патроны экономлю! – отвертелся Штеф.