Гшер. Части неделимого - Мария Филиппова

Вирлан вздохнул еще тоскливее и с некоторым трудом взобрался на спину коня.

— Все сходится. — Печально буркнул он.

— Что сходится?

— Все. Поехали, у нас не так уж много времени. Если старый веник заметит твое отсутствие, то у тебя будут проблемы.

— А почему, собственно, только у меня? Ты же тоже отнюдь не в комнате прибываешь. — Тьма нетерпеливо постукивала копытами по мостовой и рвалась вперед. Знаю, милая, знаю…. я бы тоже сейчас не отказалась полетать, но не время. Вот ночью, когда все уснут, можно будет и развеяться.

— Я, в отличие от тебя, уже вполне самостоятельный и избавленный от опеки старого веника, Маг. Ты же, в силу своего сопливого возраста, Ювентанию перечить в таком деле как домашний арест не смеешь.

— Ну это мы еще посмотрим. — Ухмыльнулась я.

Радости Сворга при виде новенького амулета не было предела. Гном молча смотрел восторженным взглядом на связку из добытых потом и кровью частей Моргрейна, ниток из шерсти единорога и костяных бусин, выточенных из останков грифона. Мне на какой-то момент даже стало жаль отдавать первый собственноручно созданный артефакт, но не успела я углубиться в раздумья, как цепкие пальцы гнома выхватили подвеску из моих рук, и все что мне осталось — это смириться.

— Прекрасно! Просто замечательно! — На радостях гном даже сделал вид, что не заметил, как Вирлан окопался в его запасах и куда оные исчезают. — Леди, вы покорили мою старую душонку! Требуйте все что угодно….в разумных пределах, разумеется. — Все-таки окончательно расщедриться гному помешала природная скупость его народа.

О цене я так и не задумалась, а теперь, когда пришло время расчета, у меня не было ни малейшей идеи что можно стребовать с заказчика. В деньгах я не нуждалась, пожизненный прокорм в заведении Сворга тоже не прельщал, а вот его таланты как Чтеца… это могло быть интересным.

— Проси половину доходов от его лавочки — будешь всегда при деньгах. — Донеслось из-под стойки.

— Исчезни, меркантильный зануда. — Я проводила взглядом презрительно вздернувшего нос Вирлана, дождалась пока брат не скроется в подсобке и не сконцентрируется на обновлении чар и только тогда спросила: — Как на счет ваших услуг Чтеца? — Гном неодобрительно нахмурился:

— Ох, девочка, не нужно оно тебе, по правде говоря, но и отказать я не могу. Спрашивай.

— Вы удивлялись моему имени. Почему?

— Да потому что редко где сейчас можно встретить тех, кого родители назвали именами древних. Тем более древних вампиров.

— И что оно значит?

— Само по себе: часть неделимого.

— И все? — Я была разочарована. Могли бы и что-нибудь поинтереснее придумать.

— Такое вот значение у вампирьего "Vel'a'roaia". Твое имя просто немного осовременили и приспособили для разумных рас. — Гном тряпкой смахнул невидимые пылинки с деревянной стойки и принялся переставлять кружки на полке.

— А что значит имя моего брата?

— Да то же самое — часть единого целого. — Пожал плечами Сворг. — "Vir'lo'alan" это мужской вариант твоего имени. Можно было бы сказать, что ваши родители не слишком задумывались над тем, кого и как назвать.

— Бы?

Глаза гнома ехидно прищурились, он оторвался от наведения порядка и странным, чуть насмешливым тоном поинтересовался:

— Ты знаешь, как раньше ребенку давали имя?

— Что тут сложного? Рылись в родословной, искали самого прославленного предка и его именем нарекали. — Нет, надо было деньги просить. Хоть какой-то прок был бы. И кто меня дернул на наши имена загадывать?

— А еще раньше? До появления Вечных? — Я молча пожала плечами. — Тогда к выбору имени относились гораздо ответственнее. Да что там, этому моменту посвящался целый обряд весьма сложный в своем исполнении: варилось специальное зелье, в которое родители, чаще всего мать, опускали Книгу Имен. У каждого рода она была своя собственная, уникальная как по содержанию, так и по магии, вложенной в нее. Охранялись такие книги куда тщательнее, чем любые фамильные сокровища, ведь в них содержалась судьба всего рода, и это было не просто красивой фразой. Ну да ладно, сейчас их все равно ни одной не осталось, так что не буду дальше о них говорить. — Жуткий грохот из кладовки отвлек Сворга, но поскольку предсмертных стонов, выползших полутрупов и физических разрушений не наблюдалось, он продолжил: — Так вот, Книга эта опускалась в зелье, и все имена, кроме одного, заключавшего в себе участь ребенка исчезали. Такой обряд проводили чаще всего богатые рода, или же те, в которых присутствовали достаточно сильные маги. Бывало, конечно, что иногда называли так как сейчас — придет мамке с папкой в голову красивое витиеватое имечко, нарекут чадо, а оно потом мается, потому как в родовом списке записано как какой-нибудь Мэрмельтерфиан, а на самом деле судьба у него под обыкновеннейшего Бисма. Понятно?

— Вы сейчас намекаете на то, что наши родители использовали Книги Имен, или на то, что наши имена нам не подходят?

— Подходят, девочка. Пока вы рядом, они вам как никому другому подходят. Но я к тому говорил, что ваши родители явно применяли подобный обряд, да вот только вместо Книги взяли что-то вроде древних вампирьих легенд. Была там одна с подобными именами, про двух детей магии, что много шуму наделали. — Усмехнулся Сворг.

Дети магии. Ну ясно что имелись в виду Магистры. И с обрядом даже поразмыслить не над чем, потому как Магистрами рождаются, а значит и имена просто соответственные остались в том самом неизвестном сборнике легенд. Вообще нам с Вирланом еще повезло — могло ведь родителям в голову стукнуть использовать какой-нибудь справочник болезней или ядовитых растений.

— Да уж, — я вздохнула и стянула из тарелки пару орешков, — не очень интригующе оказалось.

— Да как сказать, как сказать. — Легко и лукаво улыбнулся гном. — Я сказал, а то, как ты услышала, это уже не моя вина.

— Так что, был какой-то подвох?

— Интриги это не мой дар, девочка. Я просто озвучиваю то, что написано на страницах одной старой, и не всем доступной книги.

— Понятно. — Я не смогла сдержать улыбку. — Значит, все-таки что-то да было…

— Может быть. А может быть и нет. — Сворг с невозмутимым видом подсыпал в порядком опустевшую миску еще просоленных орехов. — А может статься, что просто час понимания еще не пришел.

— Как сказал один мой знакомый: время решит.

— А, этот тот, который вечно юный, то бишь, Ювентаний? — Я подавилась и чуть не слетела со стула. Гном аккуратно приложил меня по спине своим отнюдь не легким кулаком и добродушно утешил: — Не ты одна чужими именами интересуешься. Братец твой давно уже нервы мне мотает, никак, любопытная его харя, угомониться не может. А ведь я не единожды предостерегал его — опасное это дело непосвященным страницы Судьбы листать.