Наемники Судьбы - Юлия Федотова

Сильфида нервно хихикнула.

– Мороки одолевают! – со страхом прошептала Ильза, тонкими пальцами вцепившись в плечо Хельги.

А шаги рыцаря становились короче и короче, наконец он просто затоптался на месте на расстоянии вытянутой руки от цветка.

– Да рви же, рви! – орали ему, срывая глотки, но он только отчаяннее размахивал мечом.

– Я пойду помогу ему, ладно? – не выдержал эльф.

– Нельзя! – рявкнула сильфида. – Цветок силу потеряет! Исчезнет!

– Демон с ним, с цветком, – поддержал эльфа спригган. – Мучается же человек!

– Не сахарный, не растает. До цветка рукой подать… Рви, ишак моджахедский! Рви!

И надо же, рыцарь услышал. Прекратил свои дикие пляски, протянул руку, рванул цветок, прижал к груди и опрометью бросился назад.

Теперь за ним гналась стая огромных, как собаки, пауков. С их жал капала ядовитая слюна, мохнатые лапы скрежетали как железо по стеклу. Коряги и корни кидались под ноги стебли хлестали наотмашь.

– Отда-а-ай! – выли деревья. – Верни-и-и!

– Не уйдеш-ш-шь! – шипели эпифиты-змеи.

А сам цветок вдруг раскалился добела, немилосердно жег руки и тело. И вот наконец спасительный, защитный круг. Вернее, шар, обычно невидимый, но сейчас Рагнар отчетливо различал тонкую, как паутина, жемчужную поверхность. Видел и проем, сделанный специально для него: Хельги спешно стер ногой небольшой отрезок окружности, начертанной на земле. Рыцарь стрелой ворвался внутрь и без чувств рухнул на руки спутников.

– Да! – потрясенно пробормотала диса. – Вот это его разобрало!

Рагнар лежал бледный как полотно, на губах пузырилась кровавая пена, спутанные волосы прилипли к мокрому лбу, из груди рвались хрипы, тело била крупная дрожь, помертвевшие пальцы сжимали заветный цветок.

– Ведем себя как идиоты! – ругалась Меридит. – Занялись серьезным делом, а отвлекаемся на всякую ерунду.

– Клады – тоже серьезное дело.

– Не настолько, чтобы из-за них гробиться.

– Кто же знал, что он такой нежный? На вид здоровый, как тролль. Разве подумаешь, что его смогут одолеть простые лесные мороки?

– Надо было иметь это в виду. Лес здесь непростой, и мороки соответственно тоже.

– Хватит скандалить! – Хельги надоела их ругань. – Теперь это уже не имеет значения. Только Аолену мешаете.

Эльф старался привести рыцаря в чувство, но пока не слишком в этом преуспел. Рагнар то открывал глаза и смотрел более или менее осмысленно, то снова попадал под власть враждебных чар: стонал, метался, искал меч. Лишь на рассвете мороки отступили – и он окончательно пришел в себя. Стоит ли говорить, что бодрым и выспавшимся наутро себя не чувствовал никто.

– Хельги, счастье мое, – простонала Меридит, потирая виски, – в другой раз, если отыщешь что-нибудь столь же эксклюзивное, сделай милость, молчи! Не рассказывай никому.

– Но вдруг он найдет средство от рогов? – заволновался принц.

Ближе к полудню Рагнар, замороченный настолько, что с трудом отличал колдовство от яви, решился показать спутникам цветок.

Хельги долго изучал добычу, а потом разочарованно заявил:

– И никакой это не цветок. Я же говорил – папоротники не цветут.

– Как – не цветок?! – выдохнул Рагнар. Явь опять расплылась перед глазами.

– Конечно, не цветок. Смотри: ни пестика, ни тычинок, ни завязи. Просто видоизмененный побег.

Увидев перекошенное и побелевшее лицо рыцаря, Меридит поспешила вмешаться:

– Клады этим отворять можно?

– Конечно, можно. Магией так и разит, – подтвердил Хельги.

– Тогда какая разница, цветок это или нет?

Рагнар шумно перевел дух. В самом деле, какая разница? Главное, чтобы клады отворял. Хотя, с другой стороны, зачем ему, наследнику престола богатейшего Подгорного королевства, отворять клады?

А на следующее утро рыцаря ждал жестокий удар. Первое, что он увидел, проснувшись, был очень довольный Хельги. Спригган держал нож и этим ножом аккуратно разрезал на продольные части… цветок папоротника! Вернее, не цветок.

Рыцарь горестно взвыл. Руки сами метнулись к груди, там, завернутая в тряпицу, хранилась драгоценная добыча, потом и кровью доставшаяся.

Но нет. Его цветок был на месте.

От крика проснулись остальные.

– Сдурел?! – взвизгнула Энка. – Не смей!

Хельги взглянул надменно:

– И незачем вопить. Это не ваш псевдоцветок, а мой личный. Что хочу, то и делаю. От науки пользы больше, чем от кладов.

Рыцарь тряс головой. Ему казалось, будто он вновь во власти злых чар.

Голос Меридит звучал вкрадчиво:

– Хельги, счастье мое, а откуда у тебя этот, как ты сказал «псевдоцветочек»?

– Ночью сорвал. Долго не мог заснуть, смотрю – светится. Подальше, чем первый, но все равно заметно. Я подумал: наверное, это здесь распространенное явление и большого вреда не будет, если я возьму. Пошел и взял.

– Вот так просто пошел и взял?! – хрипло каркнул рыцарь.

Диса взорвалась яростью:

– И ты! Осел неумный! Гоблин спятивший! Пошел на такое дело, никого не предупредив! Тебя прибить мало!

– А кто вчера просил молчать, если что-нибудь найду? – возмутился Хельги.

– Урод, – развела руками девица, – псих ненормальный, натуралист спятивший. Больше сказать нечего.

– Да чего я сделал-то?! Шел осторожно. Думал, если мороки нападут, вернусь обратно, пятясь задом. Не напали же… почти.

В какую-то секунду Рагнар признался сам себе: больше всего ему сейчас хочется расплакаться. Но он героическим усилием воли отогнал недостойные мысли.

Настал день, когда Ильза объявила:

– А у нас продукты кончаются!

– Не может быть! – неприятно поразился Хельги. – Мы такую прорву запасли!

Сам он в походных условиях мог есть не чаще раза в два-три дня. Девицы и эльф тоже питались скромно, Ильза клевала как птичка, зато оба принца и гном отличались завидной прожорливостью.

– Надо было с самого начала установить норму на каждого и выдавать в строгом соответствии! – сердился Хельги. Он точно знал: сперва речь заходит о еде, следом – об охоте.

– У всех потребности разные, – не согласилась Меридит. – Люди всегда едят больше, у них такой обмен веществ.

– Это не обмен веществ, а дурная привычка. Фьординги при необходимости по неделе не жрут, а они тоже люди.

– Это как посмотреть! – пробурчала Ильза тихо, но с интонацией Энки.

– Мы не о моральных качествах фьордингов речь ведем, а об их биологической природе. Может, они и не являются эталоном нравственности, но аппетиты свои сдерживать умеют. Не то что некоторые.

«Некоторые» пристыженно молчали.

– Пойду грибы поищу, – вздохнула Ильза.

Грибы она нашла быстро, их было так много, что росли они правильными кольцами: розовые, гладкие, с углублением в центре шляпки.