Жизненное пространство - Алексей Колентьев

Обед получился на славу, овчару достались вкусные кости и миска каши, приправленная густой мясной подливой. Тяжесть от съеденного и общее утомление еще не окрепшего организма заставили меня подняться на второй этаж и прилечь, чтобы забыться тревожным, беспокойным сном. Проснулся я в липком поту и от ощущения чьего-то взгляда: на стуле, что стоял возле окна, метрах в двух от кровати, сидел Рэд. Положив автомат на колени, он снаряжал магазин. Патроны со щелчками вставали на место, звук был мерный и успокаивающий. Увидев, что я проснулся, старатель приветственно кивнул и заметил, как бы размышляя вслух:

— Знаю, что снаряжать магазин бессмысленно — патроны все равно никогда не кончаются, а вот от привычки избавиться не могу. Сижу иногда, как полоумный, беру патроны из вещмешка, но точно знаю, что нет ни того, ни другого. Есть только я и моя память о них. Рад, что ты цел остался.

— И я рад тебя видеть. Зачем пожаловал на этот раз?

— Ты видел сон, наверное, это был первый сон в твоей жизни, который ты запомнил. Расскажи, что ты видел?

— Только то, что ты и твои приятели хотели мне показать. Я прав?

Скупая улыбка тронула губы Черного Старателя.

— Нет. Это видение послал тебе Обелиск.

— А я так понял, что он мертв и бесполезен без этого чертова куска, что Сухарь вынес из саркофага.

— Опять не угадал: кристалл был в спячке, ключ его пробуждает. Пока это лишь отголоски силы. Но скоро все изменится.

— Я его назад не понесу.

Рэд меланхолично улыбнулся и вставил магазин в приемник АКСУ. Замок щелкнул, Черный Старатель клацнул затвором, дослав патрон, и положил автомат на подоконник.

— Видишь? А рожок-то полный, хотя я точно знаю, что загнал в него всего пятнадцать штук… Всему свое время, Антон. Я пришел не за этим. Тебя хотят вербануть какие-то «спецы». Поупирайся немного и согласись. Как только они раскроют карты, я снова загляну….

— Одну минуточку, а кто сказал, что я пойду на вербовку? Посмотри на меня: еще недели две назад я был труп. А…

— Охотник дал тебе свою кровь. Его соплеменники не часто делятся своей кровью с человеком. Это вообще случилось первый раз. Теперь ты быстро поправишься и… тебя будет очень непросто убить.

— Кровохлебом стану, щупальца отрастут?

— А тебе бы этого хотелось? — Я отрицательно мотнул головой.

— Так я и думал, что не очень. Нет, этого не случится, сам все поймешь. А сейчас мне пора. Советую согласиться на предложение Кацубы и его гостя. Но, конечно, последнее слово за тобой. Удачи, старатель!

Снова этот «великий комбинатор» растаял в воздухе, оставив мне мизер информации и кучу нехороших предчувствий. Я привел себя в порядок и спустился вниз. Кацуба и его партнер уже сидели в гостиной и пили чай с ватрушками Дашиного изготовления. Обстоятельства снова пинком вбрасывали меня в незнакомую ситуацию.

Человек, сидевший рядом с Кацубой, имел непримечательную внешность, взглянешь на такого второй раз и не вспомнишь, что видел его в первый. Скорее всего, это и был пресловутый «канадец», о котором говорила Даша. И если Кацуба вел беседу с Лесником совершенно непринужденно, то «канадец» был сдержан и все больше налегал на ватрушки.

Прокачка ситуации пока мало что давала, ясно было только одно: возня вокруг тубуса перешла в активную фазу и привлекла внимание какой-то спецслужбы. Не обязательно той, чьи представители пытались воткнуть мне «жучки» в комнату. Там поработала местная резидентура СБУ, что было заметно по скорости реакции на события и по качеству исполнения. Амеры или наши действуют проще и нахрапистее: меня сначала попытались бы купить, а потом — взять на испуг. Сейчас расклад явно был не в мою пользу: раз «канадец» заявился в обществе Кацубы, значит, как минимум с местными силовиками достигнуто соглашение и получено «добро» на некие мероприятия в случае моего отказа сотрудничать. Из гостеприимного дома Лесника следовало убираться. Причем как можно незаметнее и быстрее. Но все же мне хотелось понять, кто передо мной и что ему нужно.

Гость был среднего роста и одет довольно легко: бежевые шорты, гавайка с пестрым сине-красным узором, сандалии на толстой подошве, на макушку были вздеты дорогие солнцезащитные очки. Внешность, повторяю, ничем не примечательна: выгоревшие каштановые волосы, лишь обозначавшие прическу (в драке не ухватишь за такую), вытянутое, костистое лицо, длинный нос и внимательные голубые глаза. Ствол агент прятал спереди под выпущенной наружу рубахой, но особо его не скрывал, руководствуясь скорее правилами приличий, нежели маскировки.

Они пришли не одни: с веранды слышался смех, и женский голос рассказывал какую-то историю из жизни «сотрудниц» деревенского клуба. Даша вставляла отдельные реплики, оставляя гостье право лидерства в беседе.

Я присел на предложенный стул, оказавшись напротив «канадца» и имея по левую руку шефа местной безопасности. Оба поприветствовали меня кивками. Руки никто не подал. Разговор начал Кацуба:

— Антон, познакомься с нашим канадским гостем, Юргеном Хиггсом. Он представляет одну частную охранную фирму, которая имеет на Украине и здесь, в Зоне отчуждения, некие инвестиции и интересы. Его заинтересовал твой рассказ, и он хотел бы…

— Грэг, я сам скажу, спасибо. — Хиггс явно тяготился обществом Кацубы, предпочитая вести вербовочную беседу самостоятельно и без участия третьих лиц. — Видите ли, господин Васильев, то, что я услышал от Грэга, косвенным образом подтверждает уже имеющиеся у нас данные о некоем боевом комплексе, разработанном местными учеными. Вам довелось видеть его в действии и э… испытать на себе. Мы выяснили, где приблизительно находится база э… «девятки». Нами профинансирована операция по извлечению документации и э… образцов данного боевого комплекса. Мы хотели бы привлечь вас в качестве консультанта и проводника.

Предположим, что я откажусь. Меня будут сначала покупать и уговаривать. Потом пугать. Скорее всего, бросят в какой-нибудь местный аналог тюрьмы. Затем все пойдет по второму кругу. Но я буду умнее.

— Сколько? — От меня ожидали не этого: составленный психологический профиль говорил, что я должен упираться и брызгать слюной. Для «жесткого» варианта, видимо, все было подготовлено, а на быстрое согласие никто не рассчитывал. Чуть опомнившись, Хиггс неуверенно произнес:

— Оплата планируется по получении результатов. Пока мы можем предложить… Тридцать тысяч евро в качестве аванса и еще столько же плюс проценты, если результаты миссии будут соответствовать расчетным параметрам.

— Мало, мистер Хиггс, очень мало.

— Обычная ставка наемника — три тысячи евро в месяц, господин Васильев. Мы же даем в десять раз больше. По-моему, вполне честная сделка.

— Лично вы, мистер Хиггс, пойдете с нами? — Вопрос смутил заморского гостя, и он отрицательно покачал головой.

— Нет, я не специалист в подобного рода операциях. С вами пойдут наши люди. Все профессионалы очень высокого уровня в вашей э… области знаний.

— Так я и думал: вы осуществляете общее руководство, а я вместе с вашими «специалистами» таскаю каштаны из огня буквально за харчи. Не пойдет. Вот мои условия: если я соглашусь, подчеркиваю, мистер Хиггс, ЕСЛИ я соглашусь… моя цена — сто тысяч евро и деньги должны лежать вот на этом столе уже завтра. Они останутся со мной даже в случае нулевого результата миссии. Вы посылаете человека в пекло, да еще за такой мизер! Если ваши люди согласны на подобные условия, это их дело, а я выжил только чудом и никого из «девятки» не убил. Зато прекрасно видел, как они за пару минут «погасили» семерых опытных солдат, не получив ни одной царапины, а от парней осталось мокрое место. И с вашими людьми я на такое дело не пойду: я вам не негритенок Сампо, которого можно списать в расход после того, как дело сделано. Если я и сунусь в пекло, то только с парнями, которых подберу сам. Максимум, на что я согласен: ваши интересы будет представлять один человек. Таковы мои условия, и если сумму гонорара еще можно обсудить, то организационная часть операции не обсуждается.

Хиггс тщетно пытался скрыть изумление, оно было просто пропечатано на лице иностранца. Кацуба же, напротив, открыто ухмылялся. Очевидно, он предсказывал нечто подобное, или поспорил с «канадцем» на некую сумму, что беседа примет именно такой оборот. Опомнившись, Хиггс заговорил, причем если раньше акцент еле-еле проскальзывал в его речи, то сейчас «американизм» так и пер наружу:

— Господин Васильефф, ваши условия существенно расходятся с полученными мной инструкциями. — Заметив, что я собираюсь подняться из-за стола, иностранец заговорил быстрее: — Но я свяжусь с руководством фирмы и через сутки смогу сделать встречное предложение. Вы располагаете этим временем?

— Да. Но учтите: обсуждается только сумма гонорара. Состав и экипировка группы — полностью моя прерогатива. И расходы оплачиваются отдельно.