Оно того стоит (ЛП) - Шейд С. М.

— А как же твои друзья? Много их у тебя?

«Да, и я не могу дождаться, когда ты встретишься с ними», — было бы отличным ответом для него.

— Не очень много вне работы. А как насчет тебя?

Отлично. Он думает, что это случайный разговор, а не разговор для закидывания удочки.

— Лидия и Хенли как раз мои подружки, — напряженно говорю я, натягивая куртку, которую принесла из своей комнаты. — Нужно обязательно идти к костру.

Он хватает ликер, а я с тоской вздыхаю. По крайней мере, это так. Мне нужно много спиртного.

Ведь пытаюсь превратить интрижку в отношения. В моей голове было что-то похожее на прошедшее завтра. Я боролась с тем, что делала всю неделю, только чтобы узнать, что это пустая трата времени. И даже не могу злиться на него, потому что кто бы стал ожидать другого? Я бы даже сказала, какой здравомыслящий, рациональный человек подумал бы иначе.

— Ты точно в порядке? — спрашивает Роман, переплетая свои пальцы с моими.

— Просто идеально, — говорю я ему, выбрасывая все мысли из головы.

Не буду дуться и хандрить. Не испорчу этот последний день, будучи сумасшедшей девушкой, которая хочет большего. Я буду наслаждаться каждой секундой.

Потом буду есть мороженое, смотреть дурацкие любовные фильмы и жаловаться Хенли и Лидии на то, как глупо я себя вела.

А потом попрошу свою семью никогда больше не упоминать о Романе Ханте, пока буду обдумывать тот факт, что моя мать-монстр может вовсе и не была монстром. Сегодня я впервые увидела ее человеком.

И она разбила мое чертово сердце.

— Ты кажешься немного отстраненной. Я сказал что-то не то? — спрашивает Роман с искренней озабоченностью, и это действительно отстойно. Именно эта забота и милота напоминает мне, почему я борюсь с этой нашей интрижкой.

— Нет. Я очень переживаю из-за этой повальной моды на верблюжьи лапки, — говорю я ему, когда мы спускаемся по лестнице.

Он начинает говорить, когда мы проходим мимо бального зала, но его слова прерываются, поскольку Лысый все еще кричит на Мисс Красотку, и теперь он называет ее соски потрескавшимися и искривленными.

— Пойдем, пока она не засветила сосками, — смеясь, говорю я Роману.

Но он не смеется. Он все еще изучает меня. Мне не нравится чувствовать себя такой уязвимой, поэтому я игнорирую его взгляд, улыбаюсь и целенаправленно иду к костру.

Отныне он не должен знать, что что-то не так. Завтра я поцелую его на прощание и скажу, что это было весело. А потом уйду.

— Почему ты так себя ведешь? — спрашивает Роман, когда я смотрю на свою робо-руку.

— Сука, — бормочу я Джилл, когда она опускает средний палец. — Очевидно, папе снова придется ее подремонтировать. — Моя улыбка становится шире, и я поднимаю голову. — Пошли. Время Ямы.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Хенли

Свадьба состоится через несколько часов, и мы с Лидией и Кашей пользуемся возможностью в последний раз прогуляться по пляжу. У всех нас настроение не из лучших. Я знаю, что Каша ненавидит мысль о расставании с Романом так же сильно, как я боюсь оставить Дэвиса за бортом своей жизни… снова. Лидия, кажется, в лучшем расположении духа, чем любой из нас, хотя именно ей стоило бы хандрить сегодня. Ведь ее бывший женится.

Мы выходим из особняка через служебный вход, чтобы не столкнуться с матерью Каши, которая наверняка найдет для нас какую-нибудь работу. Она подпрыгивает, как резвый младенец, стараясь сделать все, чтобы свадьба прошла без сучка и задоринки.

Снаружи кто-то возится с огромной палаткой для приема гостей, но мое внимание привлекает белый ящик, стоящий сразу за домиком у бассейна.

— Что это за звук? — спрашивает Лидия, когда мы подходим.

— Кто-то воркует, — отвечает Каша, закатывая глаза. — Это голуби. Они собираются выпустить их после церемонии, чтобы тем самым подчеркнуть их любофф.

Мы не планировали ничего, что могло бы помешать свадьбе. Это слишком жестоко, да и какой в этом смысл? Лидия, кажется, уже работает над своими проблемами и двигается дальше, а нам с Кашей действительно было наплевать, что делают Андерсон с Джейн. Во всяком случае, они созданы друг для друга. Лучше двум ужасным людям оказаться вместе, чем одному из них разрушить жизнь одного порядочного человека.

Но злостный план, зреющий в моей голове, не проигнорировать, хотя он и помешает проведению церемонии.

— Помогите мне поднять его, — требовательно говорю я, поднимая ящик за один край.

— Что? Зачем? — интересуется Лидия, глядя на меня так, словно я на волосок от того, чтобы скатиться в пропасть.

— Чтобы перетащить их на пляж и поменять голубей на чаек, — улыбка расползается по лицу Каши. — Люди будут бросать рис, когда жених и невеста покинут бальный зал. Сегодня утром я помогала маме завязывать маленькие пакетики с рисом.

— Точно, вы когда-нибудь видели, что происходит, когда чайки рыщут в поисках еды? Они атакуют толпу.

— Я в деле, — щебечет Каша.

— Разве от риса птиц не разорвет? — беспокоится Лидия.

— Нет, это миф, — усмехаюсь я, когда Каша помогает мне поднять ящик. Он удивительно легкий. — Поторопись, пока нас никто не увидел.

— А как ты собираешься ловить чаек? — хихикает Лидия, когда мы спускаемся на пляж, неся ящик.

— Очень просто, их привлекает еда. — Мы останавливаемся у переполненного мусорного бака, на котором лежат два пакета старого попкорна.

— Фу! Хенли! Не могу поверить, что ты копаешься в мусоре.

— Я не копалась в нем. Он лежал сверху! Каша, выпусти голубей.

Каша отступает, качая головой.

— Ни за что. На меня уже нападали утки. Птицы — это зло.

— Отлично, нервная Нелли, — смеюсь я, открывая крышку. Белыми крыльями голуби бьют по воздуху, когда понимают, что ничто больше не ограничивает их свободу. — Несмотря на страх, — Каша пригнулась и закрыла голову руками, — они не обращают на нас никакого внимания, вместо этого предпочитая взмывать в небо.

— Это было мило, — замечает Лидия.

Я переворачиваю ящик на бок и хватаю попкорн, направляясь к стае чаек.

— Только не это!

Все, что требуется — это горсть попкорна, подброшенного в воздух, и я привлекаю их внимание. Они набрасываются на него, словно изголодавшиеся, а я быстро прокладываю путь к открытому ящику. Каша отступает, недоверчиво глядя на птиц, а я бросаю в ящик попкорн. Это сработает лучше, потому что у меня нет желания ловить птиц руками.

Чайки, словно натренированные, идут по следу прямиком в ящик. Когда у нас достаточное количество птиц, Лидия опускает крышку и запирает ее. Вуаля! Голуби превратились в чаек. Те, кто не поддался на уловку, бродят у наших ног, поедая просыпанный попкорн.

— Видишь, они не так уж плохи, — поддразниваю я Кашу. Я просто хочу сказать для протокола, что если бы я знала, что произойдет, то никогда не бросила бы ей попкорн. Особенно я не стала бы швырять его ей в голову, где она запуталась бы в волосах и заставила бы не одну, а двух чаек рыться в прядях, пока Каша кричит и отбивается от них.

— Прости меня! — кричу я, отгоняя птиц, которые ныряют и клюют Кашу в голову.

Я слышу за спиной улюлюканье и смех Лидии, когда Каша бежит по пляжу, все еще хлопая себя по голове. Бегу за ней и, наконец, отвлекаю пернатых демонов, бросая попкорн на землю.

К сожалению, это привлекает большую часть их дружков. Каша находится на грани полного безумия, когда они погружаются и ныряют вокруг нас. Я указываю ей на Лидию, которая сидит на земле, держась за живот, и смеется над нами.

— Беги!

Мне не нужно повторять дважды. Когда мы подходим к Лидии, слезы текут по ее лицу, когда она пытается говорить сквозь смех.

— Т-ты ударила птицу! И они орут! Они выглядели так, будто смеялись над тобой! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!

Кашу нисколько не забавляет впечатление Лидии от криков чайки. Она щелкает ее, прежде чем повернуться ко мне.

— Прости меня! Я не хотела, чтобы они преследовали тебя! — Трудно удержаться от смеха, но мне удается сдержаться.