Родоначальник - Константин Георгиевич Калбанов

да ещё и не робкого десятка. Остаётся только постараться помедленней терять высоту, стойко перенося затруднённое дыхание и холод. И, да, не помешало бы всё же озаботиться кислородным баллоном, на вот такой непредвиденный случай.

Она нагнала меня примерно через полчаса. Спасибо погоде, и крепкому ветру, благодаря чему мы теряли высоту до крайности медленно. А ещё, в указанном Настей направлении мы заметили остров. Я прикинул наше положение и пришёл к выводу, что до суши мы доберёмся без проблем. Хотя этот клочок земли и был необитаемым, не беда. Достаточно связаться с Топором и он организует спасательную экспедицию.

— Жалко «Дрозда», — послышался в голове голос Насти.

Она парила уже рядом со мной, но какой смысл кричать и надсаживать горло, если можно воспользоваться амулетом, благо погода это вполне позволяет.

— И на старуху бывает проруха. С другой стороны, это где-то даже и хорошо, — ответил я.

— Хорошо? Издеваешься. «Дрозд» был такой лапочка.

— Вот именно поэтому я и не заказывал другой аэроплан. Двухместный, с герметичной кабиной, мощной машиной, хорошим запасом хода, большей грузоподъёмностью и с серьёзным вооружением.

— И опять такой, что без «Облегчителя» не взлетит, — хмыкнула она.

— С чего бы ему не взлететь. Очень даже взлетит. Хотя мысль сделать его более компактным конечно интересная. Надо будет обдумать это.

— Фёдор, смотри!

Я посмотрел в сторону, куда она указывала. Примерно в пятнадцати вёрстах и эдак на пару ниже нас летел дирижабль. Судя по очертаниям, гражданский, во всяком случае, таран не видно. Впрочем, совсем скоро мы сумеем рассмотреть, что именно это за судно и, скорее всего, увидим даже название. Мы с ним движемся по сходящимся курсам и у нас нет никакой возможности отвернуть. Вот если бы у меня за спиной, как ку Карлсона имелся моторчик, тогда совсем другое дело.

Впрочем, вот не интересно кто это, от слова совсем. И уж тем более не хотелось бы, чтобы это оказались англичане или французы. Пусть пиратов из лягушатников я пока и не щипал, тем не менее месье с не меньшим энтузиазмом пожелают заполучить мою тушку для проведения показательного, а главное «справедливого» суда.

— Испанец, — произнёс я, когда мы сблизились достаточно, чтобы рассмотреть огромный флаг нарисованный прямо на оболочке.

— Скоро мы ещё и название его сможем прочитать, — заметила Настя.

— Если он не отвернёт, — согласился я.

— Лучше бы не отворачивал, — озабоченно произнесла она.

— Что-то случилось? — силясь понять в чем проблема, спросил я.

— Ещё немного и мы выйдем из зоны восходящего потока, а ещё надвигается штиль. Чистого запаса высоты, чтобы спланировать к острову нам не хватит.

Я всегда полагал, что полёт параплана над морем не так эффективен, как над землёй, так как восходящие потоки, на чём и держится палапланеризм, над морями и уж тем более океанами явление редкое и слабо выраженное.

Однако, Настя убедила меня в обратном. Правда, если над сушей знающий парапланерист может определить где именно имеются поток по некоторым признакам, как то, пашня или даже облака, то над водой остаётся только гадать. Но это обычному человеку. Одарённый же чувствует их, видит направление, границы и силу потока.

— Что такое не везёт и как с ним бороться, — скрежетнул я зубами. — Настя, правим на дирижабль.

— Ты хочешь сесть на его верхнюю палубу?

— Не вижу другого выхода. И хорошо как мы успеем пройти над ним, скорость у нас поменьше будет.

Подруга помолчала какое-то время, как видно прислушиваясь к своим ощущениям и поведению Эфира.

— Должно получиться, наконец произнесла она.

— Только не забудь активировать «Лист» и прямо над палубой отстегнуть стропы, а то сдует к бениной маме.

— Я помню, — заверила подруга.

Ну что сказать, с посадкой нам повезло, вышли точно на верхнюю палубу. Буквально в метре от него я отстегнул стропы, и параплан улетел куда-то вверх, где быстро скукожился и бесформенной тряпкой устремился к морю.

Увы, но снаряжены мы были не для абордажа, а потому никаких тебе ботинок, налокотников, наколенников и уж тем более перчаток подбитых акульей кожей. Уцепиться буквально нечем, даже несмотря на отсутствие оледенения и влаги. Меня просто сдуло и я едва успел ухватиться за стойку лееров, да ещё и подхватить катящуюся кубарем Настю.

— Ты как, подруга? — поинтересовался я, прижимая её к себе.

— Н-нормально. Федя, ты не прижимайся так, а то люди бог весть, что подумают.

Ага. Язвит, значит нервничает. Впрочем, кто тут не будет нервничать, когда тебя несёт кубарем, с перспективой отправиться в долгий полёт к бушующим волнам. Шквал пронёсся и ушёл дальше, но море и не думало успокаиваться. Впрочем, хорошо всё то, что хорошо кончается.

Я подмигнул Насте и ухватившись за леера поднялся на ноги, после чего помог ей. Ветер в лицо, но это не страшно, главное, что глаза прикрыты очками, хотя конечно не сечёт лицо дождём и на том спасибо. Осмотрелся, определяясь куда именно направиться.

Палуба не артиллерийская, а всего лишь верхняя. Но конструктивно всё исполнено так, что устроить огневые точки не составит труда. Шагах в тридцати прозрачный фонарь люка ведущего на трап. Сквозь на нас взирали сразу два молодых паренька в форме офицеров гражданского флота. По всей видимости их привлекли необычные парашюты с квадратными куполами, и то, как мы на них планировали.

— Ну что, может всё же пойдём в тепло? — предложил я.

— Пожалуй, — согласилась Настя.

Признаться, пришлось немного постараться, чтобы не проехаться и не упасть. Только при отсутствии акульей кожи, понимаешь насколько она упрощает жизнь.

— Господа, позвольте представиться, потомственный дворянин Русского царства, Горин Фёдор Максимович, и дворянка Русского царства Бирюкова Анастасия Ильинична, — когда мы наконец оказались под фонарём, произнёс я.

— Младший механик грузопассажирского лайнера «Милагрес», Габриэль Лопес, — представился первый из офицеров.

— Пилот-разведчик грузопассажирского лайнера «Милагрес», Эктор Карраско, — последовал его примеру второй.

На матроса-наблюдателя, стоявшего на самом краю площадки, я обращать внимания не стал. Если бы не было кого постарше, тогда другое дело, а так, пусть несёт службу.

— На нас обрушился шквал, самолёт потерпел крушение и мы были вынуждены выпрыгнуть с парашютами, — пояснил я наше столь необычное появление на борту дирижабля.

— Странные какие-то парашюты. Никогда не видел ничего подобного, — с сожалением произнёс пилот.

И понять его не сложно, любого кто наблюдал параплан в деле охватывало не просто любопытство, но удивление, восторг, зависть и желание попробовать лично. А если ты имеешь отношение к небу, так и подавно. А тут, заветную игрушку унесло чёрт его знает куда и остаётся только вспоминать увиденное.

Я пока придержал его конструкцию. Единственно снарядил и