Дама червей - Хизер Грэм

Но не далее как завтра все войдет в норму, пытался убедить своих собеседников Кил. И разумеется, судно осмотрят самым тщательным образом. Через двадцать четыре часа после введения сыворотки все, кто пожелает, смогут свободно перемещаться по яхте. Что за несчастный, несчастный день. Надо полагать, подумал он, газеты и телевидение уже разнесли новость по всему свету. Днем и вечером люди припадают к телевизорам, дикторы повествуют о причинах возникновения бубонной чумы, ее истории, ее опустошительном воздействии. Бодро говорят о достижениях медицины, выражают уверенность, что жертв среди пассажиров «Сифайр» не будет.

Кил сам положил начало этой кампании. Президент настоял на проведении пресс-конференции, и, следуя инструкциям Пикара и Трентона, Кил рассказал все, что произошло, лишь слегка смягчая краски, чтобы не вызвать паники. Действительно лишь слегка, потому что ведь ему сказали; что сыворотка дает практически стопроцентную гарантию, да и вообще в распоряжении врачей на «Сифайр» — новейшие препараты.

Он понимал, что ставит на карту все, что в случае, если эпидемия действительно распространится, именно его превратят в козла отпущения. И тогда — конец карьере. Но Кил был готов к роли жертвенного агнца; однажды эту роль он уже сыграл — а ведь в тот раз уверенности что все кончится хорошо, было куда меньше, ибо ясно отдавал себе отчет: все они, включая президента, — всего лишь смертные.

А на сей раз — на сей раз командует парадом он, Кил Уэллен. И положиться он может только на себя самого. А потому — должен знать все, до последней мелочи. И если не справится…

— Ну кто же тут может дать стопроцентную гарантию, конгрессмен? — устало пожал плечами доктор Трентон. — Я был свидетелем того, как люди умирали от обыкновенной простуды. Или от кори. Или от инфлюэнцы. Странное дело. Мы посылаем человека на Луну. Сотни тысяч людей погибают в результате взрыва одной только бомбы. Мы и это умеем. Но бациллы, видимые только в микроскоп… вирус… бактерии… Их ведь даже не потрогаешь, а существуют десятки и десятки видов.

— А если бы могли потрогать, — горько заметил Кил, — то для того лишь, чтобы вывести новые виды, еще более смертоносные?

— Не надо так говорить, конгрессмен. Мы с вами по одну сторону баррикады. А что касается чумы, то на ее изучении я специализируюсь с тех самых пор, как окончил медицинский колледж.

— Извините, — со вздохом сказал Кил. Он все никак не мог забыть свой разговор с доктором Пикаром о перспективах бактериологической войны. — Вы-то действительно здесь при чем? Просто нервы не выдерживают.

— Вам надо отдохнуть.

— Не то слово. По-моему, я готов проспать целую неделю.

— Неделю не неделю, но уж одну-то ночь вам следует провести спокойно. Так что ступайте-ка к себе, конгрессмен.

— Меня зовут Кил, доктор.

— Меня — Майкл.

— Честно говоря, я просто боюсь заснуть, — улыбнулся Кил.

— А вы не бойтесь. Все, что можно было сделать на данный момент, вы уже сделали. Если возникнет что-нибудь непредвиденное, надеюсь, мы и без вас справимся, ну а если нет, — разбудим. — Майкл Трентон позволил себе улыбнуться. — Если бы меня, как вас, ждала в каюте такая женщина, я бы медлить не стал.

В первый раз за последние несколько часов Кил усмехнулся.

— Боюсь, женщина находится там не по своей воле, Майкл. Это я запер ее, пока все не прояснится.

Морщинистое лицо доктора расплылось в широкой улыбке:

— В ближайшие сутки наши люди по каютам ходить не будут. Так что кое-какое время у вас есть.

— Прекрасно, боюсь, однако, толка от меня будет немного.

— А может, и будет, — Майкл Трентон указал на два тюбика из фольги, которые только что передал Килу. — Почему бы вам вместе не принять антиблошиную ванну?

— Антиблошиную ванну? — Кил бросил взгляд на тюбики. — Звучит не слишком романтично, а, Майкл?

— Ну как вам сказать, жизнь такова, какой мы сами ее делаем.

— Да, пожалуй, вы правы, доктор. Совершенно правы.

Кил вставил ключ в замочную скважину и на секунду заколебался: может, лучше постучать? Но тут же отказался от этой мысли. Рина может послать его куда подальше, а это ему совершенно ни к чему.

Не потрудившись снять свое длинное, до пола, черное платье, Рина лежала на кровати и забавлялась видеоигрой. При появлении Кила она даже головы не повернула, хотя явно видела, что он здесь.

Кил плюхнулся на стул рядом с кроватью и принялся стаскивать башмаки.

— Играем, стало быть, — протянул он. — Отличное времяпровождение.

Рина пожала плечами, не отрывая глаз от экрана, на котором на сей раз мелькали летающие тарелки.

— Мне приходилось читать, — почти без всякого выражения сказала она, — что, когда Европу поразила Черная Смерть, и знать, и слуги всячески развлекались — носились по замку, пели, плясали — до тех самых пор, пока не падали замертво. У нас на дворе двадцатый век, видео всегда к твоим услугам.

Что-то в ее бесцветном голосе, в полном равнодушии к нему лично и к той кошмарной ситуации, которая заставила его целый день как угорелого носиться по судну, взорвало Кила. Хрипло выругавшись, он вскочил со стула, вырвал у нее пульт дистанционного управления и швырнул в угол.

Наконец-то Рина повернула голову. В глазах у нее зажегся зеленый огонь:

— А вот этого не стоило делать, конгрессмен. Ведь это вы меня здесь заперли. И выбор, чем заняться, был невелик.

Не сводя с него глаз, Рина откинулась на подушку; взрыв ярости явно не произвел на нее ни малейшего впечатления. Она была холодна, как зимний ветер, разве что глаза горели. И всем своим видом, даже гривой волос, блестящей как дорогой мех, она злила Кила так, как еще никому на свете не удавалось его разозлить.

— Я велел тебе принять душ и поспать, — хрипло сказал он.

— Я уже собиралась принять душ, — все так же бесстрастно ответила Рина, заставляя его чувствовать себя нашкодившим подростком, — но именно в этот момент появились твои друзья в белых халатах. Только на этих были маски. Они представились дератизаторами. Вели себя исключительно вежливо. Такие люди всегда ведут себя очень вежливо.

— А ты предпочла бы иметь дело с грубиянами?

— Нет, я предпочла бы не чувствовать себя узницей в камере смертников.

— При чем тут камера смертников! — взорвался Кил. — Ситуация вовсе не так драматична…

— В таком случае что здесь происходит?

— Рина… — Кил со вздохом вновь опустился на стул и снял носки. — Постарайся выслушать меня внимательно. Я весь день только тем и занимался, что все это растолковывал людям, трудно в сто первый раз повторять одно и то же. Бубонную чуму разносят зараженные крысы. На крысах появляются блохи. Блохи кусают людей. Современная медицина выработала прекрасные средства борьбы с бубонной чумой. Это прежде всего сыворотка. Ту, что нам ввели, еще более усовершенствована после недавней вспышки эпидемии чумы в Аризоне. Это самое лучшее, что есть на нынешний день. Так что весьма маловероятно, что заболеет кто-нибудь еще. Но надо быть внимательными. Предельно внимательными. Именно поэтому и приходится осматривать все судно, залезать в каждый уголок — может, где действительно обнаружатся крысы или блохи. Именно поэтому пришлось ввести карантин. Нам нельзя подходить к берегу, если есть хоть малейший риск распространения эпидемии.