Дом под дождем - Артем Тихомиров

– Эрна считала его чуть не богом… – сказал Динг. – Эта парочка все детство провела вместе, они игнорировали меня… Впрочем, это уже неважно. Я расскажу вам, если вы настаиваете, но не думайте, что я изменю к вам отношение. В любом случае, ищейка не должен совать свой нос в чужие дела… Я – член семьи, хотя, возможно, и бывший… Но мои чувства – не повод к…

– Я ни на что не претендую. И не собираюсь читать лекции по истории Сэдлфортов, когда вернусь домой. Я – частное лицо, которое соблюдает интересы клиента. Это профессиональная этика, граф. Все, что буду знать, будет использовано в интересах дела – не более.

Подумав, Динг ответил:

– Ваша взяла. Идемте ко мне в комнату. Я буду собираться и расскажу вам то, что знаю. Но в моем рассказе не будет много фактов. Зато я объясню вам, почему я ненавижу всех, кто живет под этой крышей…

– Что ж, я всегда за откровенность…

Охохо! Бэзил Хрофт встречает опасность с открытым забралом. Похвально!

Однако я не чувствовал в себе достаточных сил встретиться с изнанкой здешней жизни. Но отступать было поздно. Я отправился вслед за Дингом.

Когда через полчаса я заглянул в столовую, там никого уже не было. Лэйварс поинтересовался, не нужно ли мне чего-нибудь?

– Нет, – ответил я полуэльфу. Я был под впечатлением от рассказа. Еще предстоит решить, куда ведут ниточки, которые мне дал Динг, но определенно я сделал правильно, уговорив его высказать свое мнение.

Полуэльф взглянул на меня и стал помогать Агне убирать посуду.

Я вышел из столовой, миновал холл и оказался на улице. Айкс и Ратту грузили вещи Динга в карету. Небо хмурилось, но дождя не было. Ветер гонял по площадке перед главным входом мокрые листья. Никто из родственников не вышел проводить Динга, только в сторонке, покуривая сигарету, устроился Гай Скаттерхолл.

Я присоединился к чародею. Мы молчали и курили, наблюдая за отъездом графа. То и дело он бросал на дом неприветливый и почти отчаянный взгляд. У него были причины ненавидеть Ветряную Милю. Этот человек мог предъявить дому свой счет – за все прошедшие годы.

То, что он мне сообщил, открыло Бэзилу Хрофту глаза на многое. Я пытался уложить полученную информацию так, чтобы с ней удобно было работать.

Ратту закрепил чемоданы ремнями на багажной подложке позади кареты. Айкс взобрался на козлы. Лошади зафыркали и забили копытами.

Динг посмотрел в нашу сторону из-под полей шляпы, потом бросил взгляд на дом и сжал кулаки. Могу себе представить, что он сейчас думает.

Граф взобрался в карету. Я был уверен, что он не вернется. Динга можно считать выросшим испорченным мальчишкой, но у него была своя правда.

Карета покатила к воротам поместья. Мы с чародеем двинулись проводить ее и наблюдали за тем, как мчит экипаж по раскисшей от дождя дороге.

– Элания больна, – сказал Скаттерхолл, возвращая меня от мрачного созерцания унылого ландшафта. – Вы видели ее лицо?

– Да. Позавчера она была совершенно другой, – отозвался я.

– Ситуация в доме меняется. Я провел кое-какие тесты. Аура у Элании становится все более болезненной, ее оттенок похож на чернила. Об этом говорят Стекла Лэнга. И отсутствие Рудхора меня беспокоит, – сказал волшебник.

– Между этими событиями есть какая-то связь.

– Мы должны первым делом спуститься под дом и найти место, где было святилище Ройун-Бойгела, – сказал Скаттерхолл. – Чем быстрее, тем лучше. Вы были правы в своих подозрениях… Что-то надвигается… Я думаю прибегнуть к прорицанию рунами, но еще не время.

– Тогда приступим к делу.

– О чем с вами говорил Динг? Вам удалось вызвать его на откровенность?

– Удалось. Я расскажу вам все по ходу дела…

Вдвоем с чародеем мы произвели в Ветряной Миле полнейший разгром. Это, разумеется, не прибавило нам популярности у обитателей, особенно после отъезда Динга. Мы заставили Эланию и Кемдора включиться в процесс поиска старых планов дома и всех документов, которые имели к этому отношение. Кемдор позвал слуг, чтобы они перетряхнули библиотеку. На это ушло не меньше двух часов. Все это время Элания была вынуждена отвечать на мои вопросы. Я нарочно не ослаблял натиска, интересуясь даже незначительными деталями. Мне нужно было выяснить, какова будет реакция. Элания не могла не догадываться, какой разговор состоялся у нас с ее племянником. Она сдерживала свою злость. В чем была причина такой скрытности? Скорбь по погибшему сыну или осторожность? Считаю, и то, и другое.

Кемдор тоже не остался в стороне. Я засыпал вопросами и его. Насчет округи, насчет взаимоотношений с соседями, насчет истории графства и самой Ветряной Мили. Большая часть его сведений не была для меня открытием, но кое-что оказалось новым. В какой-то момент к допросу Кемдора присоединился чародей, и вдвоем мы чуть не довели географа до белого каления. Он запротестовал первым. Допрос его вымотал. Предоставив нам все, что было в его силах, Кемдор ретировался из библиотеки. Элания, смертельно уставшая, попросила разрешения отдохнуть. Мы отпустили ее и попросили прислать Лингуда вместе со всеми ключами. Мажордом пробирался в библиотеку, заставленную горами вытащенных с полок книг, словно на вражескую территорию. Его взгляд, брошенный в нашу сторону сквозь линзы пенсне, был полон вселенской скорби.

Я отобрал у него две связки ключей. Одна была от комнат в доме, другая – от разных подземелий под Милей.

– Многие помещения там давно не открывали, – сказал Лингуд.

– Ничего, мы справимся, – ответил я. – Если что, мы позовем вас на помощь…

От такой новости бедняге стало совсем худо. Он затрясся и позеленел. Где Лингуд этому научился? В школе мажордомов?

Я отпустил Лингуда, и он пошаркал прочь. Его одолел такой страх, словно ему грозило разоблачение в подготовке вселенского заговора. Кто знает – может так оно и есть!

Результатом наших изысканий в библиотеке стало приобретение трех больших листов с планами подземелий, и двух неполных маленьких. Два листа датировались 1180 годом, один – 1326. То есть, датировка совпадает с двумя большими перестройками дома. Причем вторая, если верить Тибальду, касалась непосредственно подземелий. Два неполных листа были полны заметок, оставленных, видимо, архитектором, и являлись дополнением к 1326 году. В них не нашлось слишком много полезного, но мы взяли его с собой. И еще один неполный документ содержал схему самых глубоких и самых древних слоев фундамента.

Кроме того, нашли три небольшие бумаги, описывающих какие-то комнаты в центральной части подвального массива. Пока мы не знали, о чем идет речь.

Забрав с собой все, что смогли накопать, мы с чародеем удалились в наши покои. За полчаса составили план дальнейших мероприятий и подготовились к экспедиции вниз. Сегодня во многих смыслах решающий день. От его результатов и его последствий (для нас в том числе) зависит все расследование…