Беглец из Кандагара - Холин Александр

Перекусить «паломники» не отказались, однако в уплату за предоставленную еду им пришлось коленопреклонённо молиться в дацане чёрной статуе то ли Будды, то ли Кришны, то ли ещё какого-то пророка Аллаха. Все трое в религиях разбирались плохо, но били поклоны так же, как местные монахи. Поэтому им всё сошло с рук.

Ребят радовало лишь то, что никаких замечаний монахи им не делали. Более того, им даже предоставили три циновки и проводили в гостевую. Наверное, в здешнем дацане не принято было отказывать путникам в ночлеге, поэтому всё обошлось благополучно. Но под утро Вадим проснулся от толчка в плечо. Толкал его Сергей и так сильно, будто боялся, что брат не проснётся.

— Ты что, Серёга, очумел? — недовольно проворчал Вадим.

— Тихо ты, — шикнул на него брат. — Не разбуди остальных. Мне надо сказать тебе пару слов, пока никто не слышит.

— Ну, говори.

— Не нукай. Мне сон приснился, — прошептал Сергей.

— Час от часу не легче! Ты совсем спятил?

— Не спятил, — не отставал Сергей. — Послушай лучше. Мне приснилось сейчас, что при переходе советской границы меня подстрелят.

— Из-за этого надо было будить? — Вадим смотрел на брата, как на конченого придурка.

— Да выслушай же ты наконец! — и Сергей снова ткнул Вадима в плечо. — Я тебе дело говорю, а ты ерепенишься.

— Ладно, давай, говори.

— Так вот, — продолжил Сергей, — мне тонкий сон сейчас привиделся.

— Знаю, — сонно кивнул Вадим. — Чувство полного присутствия, ты даже запахи иной раз ощущаешь во сне… Ты рассказывал.

— Я не о том, — отмахнулся Сергей. — Вспомни, было ли хоть раз, чтобы приснившееся мне предупреждение не сбылось?

Вадим ненадолго задумался, потом взглянул в лицо брату:

— Вообще-то, твои сны всегда сбывались. Ты говорил ещё, что это Бог предупреждения посылает…

— Вот именно! — перебил Сергей. — Посылает! И сейчас Господь нас не оставил. Мне приснилось, что в том месте, где мы собрались переправляться через Пяндж, меня подстрелят, а Лёху унесёт течением. Но он не утонет, потому что с ним камера от колеса машины будет. А вот мне от пули не избавиться.

— Да ты что, брат?! — воскликнул окончательно проснувшийся Вадим.

— Тихо ты, — снова одёрнул его Сергей. — Не в этом суть. Мы знали, что это может случиться, когда подписывали договор о наёмничестве. Так что ничего удивительного. Я смерти не боюсь. Жаль только, если ты не узнаешь, что мне Ребекка рассказала. Я не хочу уносить секрет с собой в могилу. Тем более обещал ей, что ты её из плена спасёшь, если меня в живых не будет.

— Как?! Ты в своём уме?

— Даже очень. Просто я настоял, чтобы мы переходили границу именно здесь потому, что тут рукой подать до ущелья Джиланды. А там, в одной из пещер, спрятано сказочное сокровище! Драгоценности спрятаны там ещё в те времена, когда товарищ Фрунзе погоду делал в Средней Азии. Об этом кладе давно легенды ходят, но никому сокровище так найти и не удалось. Только все сокровища Земли — ничто вот перед этим.

Сергей снял с шеи и протянул брату на ладони плоский серый с красной прожилкой камень, похожий на большой сердолик или на диковинную гальку. Бурной водой, а скорее всего человеческими руками в камне с одной стороны была выточена морда страшного китайского дракона с раскрытой пастью. Остальные стороны имели обыкновенную овальную форму.

— Так вот, брат, — продолжил Сергей. — В ущелье Джиланды, в пещере, найдёшь свой удел. Если будет трудно туда добраться, уговори кого-нибудь и обещай отдать весь клад. Нищие таджики или киргизы согласятся помочь из одной только жадности. А когда увидят, что ты не соврал, уважение к тебе примет формы фетишистского поклонения. Поэтому никто не будет мешать тебе пошарить в остальной рухляди. Там должны быть ковры ручной работы, собольи и лисьи меха, драгоценное оружие, но это всё — дребедень. Ищи мешки с овсом или с пшеницей. В одном из этих мешков спрятано яшмовое яйцо с плоской дыркой в боку. И вот этот ключ должен плотно войти в щель в яйце, — Сергей показал пальцем на диковинный камень, который Вадим вертел перед глазами. — Это не просто камешек. Это ключ к яшмовому яйцу.

— Ну и что? — недоумённо пожал плечами Вадим. — Что это даст, кроме очередной головоломки? Допустим, я найду это яшмовое яйцо, вставлю в него ключ. И что? Передо мной возникнет какой-нибудь демон и скажет, что научит меня владеть всеми богатствами мира, только для этого я должен буду поцеловать ему туфлю?

— Какую туфлю? — нетерпеливо отмахнулся Сергей. — Я тебе дело говорю. И к тому же времени у нас мало.

— Я тоже про дело, — возразил Вадим. — Помнишь, в Евангелии от Иоанна говорится, как дьявол Христа соблазнял?

— Ну?!

— Вот тебе и «ну». Дьявол показал Сыну Божьему все царства земные, всю красоту нашей планеты и сказал, что отдаст эти царства, всю Землю одному лишь Христу затем, чтобы Он смирил гордость и поклонился Сатане. Усекаешь? А поскольку проклятый ангел Денница, он же Сатана, правит этим миром, то заветное яйцо тоже будет вручать за поклонение. Иначе яичко будет лежать совсем рядом, а в руки не дастся! Знакомый сюжетец?

— Железная логика, — усмехнулся Сергей. — Только одного ты не учёл: дракон из сердолика и яшмовое яйцо — ключ в ключе — служат входным билетом в запредельное царство Зазеркалья. Туда никого не пускают из нашего мира потому, что люди давно уже поклоняются Золотому Тельцу и не умеют принять неоплачиваемую радость. Это болезнь человечества, которую можно излечить только коллективным согласием на принятие Божьей Благодати. И если в каком-либо городе наберётся критическая масса людей, способных жить радостью и любовью, исключив зависть, жадность, тщеславие, трусость, то остальные люди будут просто заражаться этой, по нынешним понятиям, болезнью. Вот тогда и наступит омоложение человечества.

— Надо же, — растерянно пробормотал Вадим. — Откуда ты только нахватался такой ереси?

— Это прописные истины существования, братец, — пожал плечами Сергей. — Именно потому, что человечество давно уже не может и не желает жить без ненависти и злобы, которые иногда возводят даже в почёт и славу. И поэтому нас не пускают в запредельное Зазеркалье. Ведь там человек может получить ту самую власть над всем миром, которой так добиваются исламские отморозки, разномастные масоны и прочие американские террористы. Нынешнему человеку мало золота, мало всеобщего поклонения, мало нагнетать страх на всех присутствующих, ему подавай к тому же ум, радость и любовь. А это за деньги никогда не купишь. Даже за соглашение дьяволу служить. Вот поэтому Сатана и не сможет помешать владельцу яйца отворить дверь в ту самую Шамбалу, за которой давно гоняются и стар и млад. Именно оттуда тебе откроется дверь в этот мир, и ты сможешь увести с собой всякого, кто достоин жить в другом измерении.

— Ты хочешь сказать, братец, — обиженно покачал головой Вадим, — что я должен буду превратиться во Вседержителя-Судию для отбора «достойных» жителей Зазеркалья? Что-то здорово от этого попахивает настоящими арийскими евреями, для которых там места уже были заготовлены.

— Послушай, Вадим, — обида брата задела Серёжу за живое, и он заметно сбавил пыл, — пускай этот ключ сейчас будет у тебя. Если жив останусь, то вернёшь, и мы снова обсудим эту тему. А я считаю, что наши предки всё-таки недаром уходили из этого мира в тот, потусторонний. Когда человеку никто не мешает жить и не отнимает созданного, то существование становится совсем другим. А сейчас даже у нас в стране, посмотри: партийная верхушка вечно дерётся за власть, вечно изобретает невидимого и очень опасного врага, которого мы с тобой обязательно должны поймать и обезвредить, иначе наступит вечный хаос. А по мне, так лучше пускай хаос, но в радости, любви и согласии, чем медали за победу и оплакивание погибших.

— Хорошо, брат, — кивнул Вадим и надел себе на шею сердолик на гайтане. — Живы будем, поговорим насчёт этого. Но тебя пуля точно не догонит, если ещё раз натрёшься Виватоном. Так что не теряй времени.

— Вечно ты меня укусить пытаешься! — рассмеялся Сергей. — А я вот назло тебе пойду и натрусь! Посмотрим, что ты скажешь, если пуля меня не догонит…

ГЛАВА 13

Вспоминая афганские приключения, брожения по Гималайскому нагорью Гиндукуш с последующим переходом афгано-советской границы, Вадим сидел в пещере на мотке сплетённой им из полосок китайского шёлка верёвки для спуска в ущелье и вертел в руках яшмовое яйцо величиной с собственную ладонь. Выискивая в куче тряпья нужные куски тканей для плетения верёвки, беглец наткнулся всё-таки на мешки с овсом. Но даже тогда он не вздумал бы порыться в зерне, если бы один из мешков сам не опрокинулся, и вместе с зерном под ноги Вадиму не выкатилось бы это яйцо.

Не заметить его было невозможно даже в густом полусумраке пещеры, потому что оно было довольно большим и, плюхнувшись на базальтовый пол, издало утробный каменный звук. На него-то и оглянулся Вадим. Оглянулся и обомлел: прямо у его ног лежало яшмовое яйцо, именно такое, каким его описывал Сергей.