И нет преград… - Юджиния Райли

— С отрядом не случится ничего плохого? — спросила она у Сэма.

— Надеюсь, что нет. Если хочешь, когда мы закончим наши дела, мы вернемся и посмотрим, как они живут.

— Если я вернусь… — пробормотала Энни. Сэм резко взглянул на нее.

— Что ты имеешь в виду?

— Знаешь, я несколько обескуражена перспективой встречи со своей прапрабабушкой. Это такой парадокс!

— Что-что?

— Парадокс — это головоломка, загадка; то, что не поддается логике.

— Это верно. Ты и впрямь не поддаешься никакой логике, милая, — согласился Сэм.

Она скорчила гримаску.

— Ты хочешь сказать, — проговорил он уже серьезнее, — что это нелепо: оказаться в одно и то же время и примерно в одинаковом возрасте со своей родной прапрабабушкой? Здравый смысл подсказывает, что этого не может быть. Одна из вас должна быть мертва.

Энни побледнела.

— Не надо об этом! Но ты прав: наша встреча перечеркивает все законы времени и пространства. А что, если одна из нас и в самом деле исчезнет?

Сэм покачал головой:

— Милая, ты говоришь ерунду. Ведь ты сама постоянно твердишь мне о том, что должна ей помочь.

— Да, и я очень надеюсь, что у меня это получится, — призналась Энни.

— Если хочешь знать правду, мне тоже все это кажется очень странным, — задумчиво заметил Сэм. — И я боюсь тебя потерять.

Энни помолчала.

— Сколько времени займет поездка до Роудивилла?

— День-два. — Сэм потер подбородок. — Я давно не брился…

— Я это заметила.

— Даже хорошо, что у меня отросла борода, пусть и короткая. Я спрячу за ней лицо.

— Ах, ну да, ведь мы должны замаскироваться!

— Прежде чем направиться в Роудивилл, нам придется остановиться в Джорджтауне, взять в аренду кабриолет и купить подобающую одежду. — Он хмуро оглядел ее джинсы и рубашку. — Как ты думаешь, ты сумеешь изобразить из себя жену священника?

— Попробую. Мне помогут черная краска для волос, строгая прическа и очки.

Сэм усмехнулся.

— Тебе понадобится пара черных шелковых платьев.

— Это само собой. Такие платья — стандартная униформа жены священника.

— А еще нам надо сменить имена. — Он сдвинул брови. — Что, если я буду преподобным Лемюэлем Профетом, а ты моей женой Ребеккой?

— Звучит вполне прилично.

— Ты умеешь играть на пианино? — с надеждой спросил он.

— Нет. У меня нет музыкального слуха. С этим тебе не повезло.

— Ну, это не страшно.

— Зато если тебе понадобится первоклассный наездник для гонок с бочками — я к твоим услугам, — усмехнулась Энни.

Он наморщил лоб.

— Что еще за гонки с бочками?

— Когда я была подростком, я не пропускала ни одного крупного техасского родео. Гонки с бочками — это когда наездник ведет свою лошадь по дорожке, выложенной бочками, преодолевая препятствия. На соревнованиях я завоевала немало синих ленточек.

— Этот твой талант может нам пригодиться, если придется спешно удирать из Роудивилла, — заметил Сэм, невесело усмехнувшись.

Энни засмеялась.

— Ты прав. Если такое случится, я раздавлю не слишком много людей.

— Энни, — смущенно заговорил Сэм после долгого молчания, — расскажи мне побольше о себе.

Она взглянула на него, удивленная этой просьбой.

— О себе? Что именно ты хочешь узнать?

— Как ты жила раньше, в каком мире — одним словом, все. Энни пожала плечами:

. — Твой вопрос несколько запоздал.

— Энни, — обиделся Сэм, — ты же знаешь: я не спрашивал тебя о твоем прошлом, потому что ты была моей пленницей. Теперь все изменилось, и я чертовски этому рад. Теперь я верю тебе, милая.

Она благодарно улыбнулась.

— А ты умеешь угождать дамам, охотник за головами! Когда ты называешь меня милой, я таю как воск.

— Так ты мне расскажешь?

И Энни пустилась в долгое повествование. Она рассказала Сэму про свою жизнь в будущем: как она росла на ранчо, как потом училась, как начала работать. Рассказала о потере родителей и о своих проблемах с братом.

— Значит, ты сирота и, кроме Ларри, у тебя никого нет? — спросил Сэм.

— Да, — вздохнула она. — И я очень волнуюсь за него.

— Я тебе сочувствую. Энни понимающе кивнула.

— Знаешь, это странно, но ты немножко напоминаешь мне моего отца.

Сэм засмеялся.

— Неужели?

В глазах Энни вспыхнула гордость.

— Он был, что называется, «славным парнем».

— То есть одним из тех легендарных ковбоев, про которых ты мне рассказывала?

Она засмеялась.

— Именно так. Но, боюсь, мой отец и такие мужчины, как он, — нечто вроде вымирающей породы. Теперь молодые люди стали… э-э… урбанизированными одноклеточными существами.

Сэм нахмурился.

— Не знаю, что ты этим хочешь сказать, но я очень рад, что тебе нравится мой тип мужчин.

Сморщив носик, Энни продолжила экскурс в историю будущего, рассказав Сэму о том, как она купила город-призрак и чем обернулось для нее это рискованное предприятие, когда ее бросили и подрядчик, и родной брат.

Когда она поведала о своих юридических закавыках с шайеннами и о встрече со стариком Уиндфутом, Сэм ухмыльнулся.

— Знаешь, что интересно? Мое второе имя — Уиндфут.

— Ты шутишь!

— Нет. Мое полное имя — Сэмюел Уиндфут Ноубл.

— Ты думаешь, этот старый чудак — твой родственник? Сэм пожал плечами:

— Может быть, хотя Уиндфут — довольно распространенное здесь имя.

Она сверкнула глазами.

— Ну что ж, мистер Сэмюел Уиндфут Ноубл, видимо, мне придется взять вас с собой в будущее, чтобы уладить дела с шайеннами. — Она замолчала и покачала головой. — Черт возьми, скорее всего я уже пропустила день судебного заседания и мой город-призрак теперь передали отряду «Серебряный ветер».

Он побледнел.

— Что с тобой, Сэм?

Он ответил не сразу:

— Странно… в родне моей бабушки есть люди из отряда «Серебряный ветер».

— О Боже! — вскричала она. — Тогда мне обязательно нужно взять тебя с собой в будущее!

Он усмехнулся.

— Ты думаешь, я там приживусь? Энни улыбнулась.

— Я уверена, что для людей конца двадцатого века ты будешь диковинкой. Твой вид бывалого ковбоя из девятнадцатого века, твое искусство бросать лассо, твоя меткость, твой жаргон и твое лицемерие…

— Какое еще лицемерие? — прорычал он. Она закатила глаза.

— А кто всего две недели назад читал мне лекции о морали? Кто говорил пословицами? «Что посеешь, то и пожнешь!» Для такого сексуального ковбоя ты настоящий ханжа, Сэм.

— Ханжа? Женщина, ты заплатишь мне за это оскорбление!

Она расправила манжеты на своей рубашке.

— Думаю, мне пора продолжить историю моей жизни.

— Да, да, продолжай!

Энни рассказала все, что с ней приключилось, вплоть до того момента, как он похитил ее из Дэденда.