Крестовые походы. Под сенью креста - Александр Доманин

Воины Первого крестового похода, как уже известно, не блистали особо высоким культурным уровнем. Это были достойные представители малограмотной и полуварварской еще Европы (исключения, вроде Боэ-мунда Тарентского, лишь подтверждают общее правило). Но и преувеличивать степень их отсталости у нас нет никаких оснований. И прежде всего это относится к тем, кто после победоносного завершения «шествия по стезе Господней» остался в Святой Земле. Ведь то были настоящие пассионарии, искренне преданные идеалам христианства, но, в то же время, лишенные более позднего европейского снобизма. Они не кичились своей исключительностью, признавали за врагами военные, административные, художественные и бытовые таланты. Близкое знакомство со странами древней культуры не могло не наложить на них определенного отпечатка. Но, наряду с этим, первые крестоносцы принесли на Восток художественные традиции своих родных мест — Лотарингии и Нормандии, Фландрии и Иль-де-Франса*, Прованса и Южной Италии. Таким образом, Иерусалимское королевство и другие государства крестоносцев изначально стали совершенно уникальным явлением культуры. Здесь сплавлялись воедино культурно-поведенческие устои севера и юга Европы, византийское влияние и некоторые исламские обычаи.

Барельеф из церкви Благовещения в Назарете

«Христовы воины» привезли с собой и множество предметов искусства, особенно необходимых в долгом походе под религиозным знаменем. Это молитвенники и церковная утварь, священные христианские реликвии и боевые :ш а мена. А разве СИМИ рыцарские доспехи не были выдающимся достижением

европейской технологии и культуры? «Отсталой» Европе, на поверку, тоже было что показать «культурному» Востоку.

Не преувеличивая степени этого взаимопроникновения культур, нужно отметить, что постепенно влияние самых разных элементов на искусство франков становится довольно значительным. Весьма примечательно, что крестоносцы, оставшиеся в Святой Земле, стали заказывать предметы искусства, совсем не похожие на те, к которым они привыкли у себя на родине. Эти перемены во вкусе были, несомненно, нымваны не только новым окружением, в котором ока-млпсь паломники, но и той особой ролью, которую 5тО искусство было призвано сыграть. В результате ноапикла очень своеобразная многонациональная художественная среда, созданная художниками и меценатами из разных стран. Появились и новые для Западной Европы формы искусства — например, иконопись. Был открыт доступ к древнейшим христианским традициям и достижениям: византийским, армянским, сирийским; свое влияние оказывала и богатейшая мусульманская культура. Именно этот культурно-художественный феномен часто и называют «искусством крестоносцев».

Уже через несколько лет после завоевания Святой Земли и решения первоочередных задач закрепления собственной власти, перед поселенцами встала проблема обустройства на новом месте. Везде нужно было строить многочисленные укрепления против враждебного мусульманского окружения, христианские храмы и монастыри, убежища и госпитали для паломников. Но особое внимание уделялось завоеванным крестоносцами главным святыням христианства — Иерусалиму, Вифлеему и Назарету.

Величайшей из христианских святынь считалось место погребения Христа, и потому неудивительно, что в первую очередь крестоносцы занялись обустройством Храма Гроба Господня. Когда в 1100 году умер первый христианский правитель Иерусалима Готфрид Бульон-ский, его гробницу поместили недалеко от входа в Храм, у самого подножия Голгофы. Впоследствии здесь хоронили всех последующих иерусалимских королей, вплоть до Хаттинской катастрофы и утраты Святого города в 1187 году. Храм Гроба Господня, построенный еще при Константине Великом и, после неоднократных разрушений, восстановленный византийцами в 1040-х годах, крестоносцы также посчитали недостаточно красивым для места, где был погребен Спаситель. Уже при Бал-дуине I начались работы по капитальной переделке и украшению здания. О первых попытках крестоносцев украсить гробницу Христа сохранилось свидетельство русского паломника Даниила Черниговского, посетившего Святую Землю в 1106—1108 годах. Вот как он описывает Храм Гроба Господня:

«Церковь же Воскресения Господня такова. По форме она круглая; в ней двенадцать круглых цельных столпов, а шесть квадратных сложенных; она красиво вымощена мраморными плитами, дверей у нее шесть, а на хорах у нее шестнадцать столнов. А над хорами на потолке мозаичное изображение святых пророков' — как жи-ш.ю стоят. А над. алтарем мозаикой изображен Христос... Верх же церкви не до кон-ца сведен камнем, но расперт каркасом из тесаного дерева, так что она без верха, ничем не покрыта. 11од самым же тем непокрытым верхом — Гроб Господень... Это как бы маленькая пещерка, высеченная в камне, с небольшими дверцами, через которые может, став на колени, войти человек... Пещерка же та святая отделана снаружи красным мрамором и столбики из красного мрамора стоят вокруг числом двенадцать. Сверху же над пещеркой построен как бы теремец красивый на столбах, а наверху того теремца стоит Христос, изваянный из серебра, выше человеческого роста».

Из этого описания — кстати, единственного в своем роде, становится ясно, что Храм Гроба Господня построен в подлинно византийском стиле: об этом говорит и круглая форма церкви, и многочисленные мозаики — типично византийский тип украшений. Но вот серебряная статуя Христа — безусловно, дело рук крестоносцев-паломников, как, вероятно, и сам «теремец». В этих ранних работах отражены еще и типично франкские традиции, но уже через десяток лет взаимовлияние культур станет куда более заметным. В 1119 году тот же «теремец» ( а по-научному — эдикула) был заново украшен мраморной скульптурой и мозаиками. Скульптуры на фронтоне полностью отвечают традициям франкского искусства, но мозаика — это уже византийское влияние.

Еще больше «византийский след» заметен в вифлеемской церкви Рождества Христова. В южном приделе этой церкви икона Богоматери с Младенцем написана прямо на колонне. На ней можно прочитать дату — ИЗО год, и это самый ранний образец сохранившейся монументальной живописи крестоносцев. Рисовал эту икону явно европейский художник, скорее всего итальянец (именно итальянской живописи свойственна передача близких человеку отношений между Марией и ее сыном). Но художник этот, по-видимому, обучался в Византии — об этом свидетельствует безусловно византийская манера письма. При этом Богоматерь написана на фоне пещеры, что может означать только грот Рождества. А значит, живописец рисовал фактически с натуры, с совершенно конкретной святыни, то есть использовались и западноевропейская, и византийская, и местная традиции.

Дальнейшие сорок лет, с 1131 по 1171 годы, стали временем расцвета этого нового «крестоносного» искусства. Заказчиками большинства произведений выступали иерусалимские короли того времени — Фульк Анжуйский, Балдуин III и Амальрих. Но ярчайшей фигурой этой эпохи является знаменитая королева Мелисанда — француженка по отцу и армянка по матери. Она словно воплощала в себе слияние западной и восточной культур, которое проявилось в искусстве того времени.

Подлинный шедевр художественного мастерства представляет собой сохранившаяся до настоящего времени Псалтырь Мелисанды, сделанная по заказу короля Фулька. Для своей любимой жены король не пожалел денег — над роскошнейшим манускриптом работало не меньше семи человек, в том числе четыре художника. Книга написана на старофранцузском языке — переписчиком мог быть житель Иль-де-Франса, — но в художественном оформлении господствуют византийские и, частично, армянские мотивы. Шелковый корешок Псалтыри, по-видимому, выполнен мастером-сирийцем и соединяет в себе христианские и мусульманские традиции шитья по шелку. Таким образом, сама книга как бы олицетворяет собой новую фазу в развитии искусства крестоносцев.

После смерти короля Фулька в 1143 году Мелисан-да становится фактической правительницей Иерусалимского королевства при своем малолетнем сыне Балду-ине III. Ее десятилетнее правление стало самым плодотворным временем для крестоносного искусства. Королева тратила огромные деньги на строительство новых церковных зданий и реконструкцию главных христианских святынь. Так, для своей сестры Иветты она построила крупный монастырь в Вифании, на месте погребения евангельского Лазаря. При ее непосредственном участии были реконструированы мечеть Омара, превращенная в 1141 году в христианскую церковь Templum Domini, и женский монастырь Святой Анны.

Но наиболее важным проектом 1140-х годов стала грандиозная перестройка Храма Гроба Господня. Именно в это время все главные места Страстей Господних — сам Храм, Голгофа и Темница Христова — объединяются в один архитектурный ансамбль. Кроме того, были проведены огромные работы по внутренней отделке Святых Мест — все пространство Храма и капеллы Голгофы было украшено мозаиками и скульптурными композициями (к сожалению, до нашего времени из этих украшений сохранилось совсем немного). 15 июля 1149 года, в день пятидесятой годовщины взятия Иерусалима крестоносцами, Храм Гроба Господня был торжественно освящен, но работы по его реконструкции были завершены только к концу 1150-х годов.