Война чувств - Наташа Колесникова

— Ты просто фантастика, Настя, — сказал Епифанов.

— Ты тоже ничего, Жора. Очень симпатичный мужик. Ну что, наливай пиво.

— Может, подождем их?

— Я сказала — наливай! — капризно произнесла Настя.

— Ладно…

Епифанов разлил пиво, они чокнулись, выпили и принялись сначала разделывать раковые шейки. Креветки стали более привычной закуской к пиву, чем настоящие русские раки, да еще сваренные с укропом и пересыпанные им.

— Что-то они там задерживаются, — сказал Епифанов.

— Трахаются, — бесстрастно сказала Настя. — Плесни мне еще пива, Жора.

Епифанов по новой наполнил фужеры, Настя села рядом с ним, обняла его. Простыня как-то сама собой соскользнула с ее плеч, обнажая красивые груди.

— Жора, а мы можем и не ждать их, тоже заняться любовью, — кокетливо сказала Настя.

— Нет, подождем. Он все-таки хозяин.

— Здесь я хозяйка.

Епифанов не успел ничего сказать: из парной вышли Панченко с Мариной, красные, как раки, лежащие под укропом. Понятно было, что они там не просто хлестали друг друга веником. Плюхнулись в бассейн, выползли, Настя обеспечила их свежими простынями.

— Пива и раков! — патетически произнес Панченко.

— А мне — креветок и пива, — сказала Марина.

Как ни странно, Настя тут же выполнила их пожелания. Наполнила бокалы пивом, на тарелочки положила Панченко — раков, Марине — креветок.

— Ну как баня, Жора? — спросил Панченко, поедая нежное мясо раковых шеек.

— Да просто великолепно.

— Маринка, скажи Светке, пусть накроет стол в доме. Все тут нормально, но после этого — самое время сесть за настоящий стол. И отведать всего, что Бог послал. Кто против?

Таких не было. Девушки отправились одеваться в соседнюю комнату, мужики оделись прямо в предбаннике.

— А Настя как? — спросил Панченко. — По-моему, классная девушка.

— Да, но я люблю свою жену, — пробормотал Епифанов.

На самом деле он не знал в этот момент, любит свою, такую, жену или нет.

— Дело житейское. Если она прокололась случайно, бывает, ты ответь ей тем же. Поймет и, можешь не сомневаться, второй раз не захочет такого, — уверенно сказал Панченко.

— Тебе легко советовать, когда рядом четыре девчонки, выбирай любую.

— Я советую с точки зрения, когда у меня была одна жена.

— Вася… Она что, изменяла тебе? — с ужасом спросил Епифанов.

— Нет, но я допускал такое. Понимаешь, как это сказать Морально готовился, на всякий случай.

— Пиво у тебя хорошее, — сказал Епифанов.

Глава 22

Лера ходила по комнате из угла в угол, совершенно не зная, что делать дальше. Как жить? Жорки не было дома, секретарша в офисе отвечала, что уехал по делам. По каким делам? Мог бы сказать ей… Мог бы — раньше. Теперь не хотел… Ничего не хотел, даже ни разу не позвонил домой. На него напали вчера, у него проблемы с бандитами, а она ничего не может сделать, даже ободрить, поддержать, раны перевязать… Она — вне игры. Да какая там, к черту, игра! Жизнь поставлена на карту, а ей нечего даже сказать в свое оправдание… А должна ведь помочь Жорке, быть рядом в трудной ситуации.

А как? Если его нет, если он не звонит домой, если он два дня подряд напивался до чертиков… Как?!

Валентина Васильевна приехала очень встревоженная. Она готова была отменить все занятия Анфиски — бассейн, танцевальные уроки — и даже не водить девочку в садик, пока не улягутся страсти. По телевизору много сериалов показывают, понятно, что злодеи делают с семьями тех, кто стал им поперек горла.

— Валентина Васильевна, может, еще раз позвонить в офис? — спросила Лера.

— Давай я. — Свекровь взяла трубку радиотелефона, уверенно набрала номер. — Але? Это мама Георгия Епифанова. Где он? Какая деловая встреча?! Учтите, я с вами шутить не собираюсь! Так что? Встречается с Панченко? Дайте мне телефон этого Панченко! Что нет? Как — нет! Я скажу, чтоб он уволил вас к чертям собачьим!

— Нет телефона? — спросила Лера.

— И что за глупую старуху он взял в секретарши? — недоуменно сказала Валентина Васильевна.

— Она ему предана безмерно, — сказала Лера. — Да и вообще очень квалифицированная женщина.

— Предана… А нам что от этого? Позвони ему на мобильник. Почему до сих пор не позвонила, Лера?

— Звонила, отключил мобильник. Сама не знаю: почему должна звонить ему, если он и смотреть на меня не желает?

Свекровь покачала головой, потом внимательно посмотрела на Леру:

— Но с чего-то же это началось, Лерочка? Сама знаешь, дыма без огня не бывает.

— Люда ко мне приходила часто, подруга, помните, я вам рассказывала о ней.

— Помню.

— Семейная жизнь у нее не складывается, муж богатый, но страшно ревнивый. И… грубоватый. Нет, он ее любит, шуб накупил, квартира у них громадная, машину ей подарил, но… ревнивый. И работает… с бандитами связан.

— Лера, а при чем тут Жорка?

— Так вот же я и рассказываю. Не так давно муж Людки позвонил, выяснял, была она у нас или нет. Жора с ним разговаривал. А я-то знаю, что Людка трясется от страха — убьет, если узнает о другом мужчине. Ну и спросила сдуру, а вот если б у меня был другой мужчина, ты как бы отнесся к этому? Он удивился, ничего не сказал, а потом стал смотреть с подозрением, звонит, спрашивает, что делаю, где была.

— Отец, гены… Петр Иванович был жутким ревнивцем, — вздохнула Валентина Васильевна.

— А позавчера готовила мясо по-испански, говядину, шпигованную салом, в винном соусе. Извазюкалась вся, пошла душ принять, а он приехал. И — что это значит, кто тут был? Я раз объяснила — не верит, два объяснила… Разозлился, напился в стельку и спать улегся в кабинете. А вчера… сами знаете. Ну что я еще могу сделать?

Валентина Васильевна опять вздохнула:

— Да верю я тебе. Уж не знаю, что и думать… Вчера избили, а сегодня… и убить ведь могут, а?

— Я думаю, он и вправду поехал к этому Панченко, они должны контракт заключить на поставку куриного мяса.

— Уже восемь… А почему отключил мобильник?

— Может быть, не достает туда связь?

Два часа прошли в томительном ожидании. Валентина Васильевна попробовала мясо по-испански, оценила кулинарные способности невестки, в холодильнике еще и курица Панченко осталась, и ее оценила. Но сын дома так и не появился. И уже нешуточная тревога закралась в души обеих женщин. Где он, что с ним? Всегда был таким обязательным, если! задерживался — непременно звонил, предупреждал. А тут — полная тишина. Магазины уже закрылись, в офисе никто не отвечал на звонки. После вчерашнего нападения это уже не шутки…

Друзьям, знакомым позвонили — нет его. Куда еще звонить?