Черная татуировка - Сэм Энтховен

— Эсме, — представилась Эсме.

Она стояла в тронном зале, почти на том же самом месте, где стоял Джек, когда попал сюда.

— Значит, — сказала она, — ты тут главный.

Император прищурился.

— Да, — ответил он сухо. — Я тут главный. А что привело тебя в ад, позволь осведомиться?

— Я пришла за Скорджем, — ответила Эсме.

— Вот как? — без особого интереса сказал император. — Зачем он тебе?

— Я намерена поймать его и снова отправить в заточение, — ответила Эсме.

Император широко раскрыл глаза.

— О, какая прелесть! — воскликнул он и хлопнул ладонями-копытцами.

— Рада, что тебе нравится, — сказала Эсме. — А теперь скажи мне, пожалуйста, где Скордж?

— Боюсь, если ты просишь меня об услуге, тебе придется сначала сразиться, — возразил император.

Эсме пристально посмотрела на него.

— Что?

— Я не позволю тебе увидеть Скорджа без моего разрешения. А если ты хочешь получить мое разрешение… — Император умолк и довольно ухмыльнулся.

Эсме растерянно заморгала, но в следующий миг сделала шаг к трону.

— Отлично, — сказала она. — Я готова.

— Увидим, — отозвался император.

Эсме вдруг обнаружила, что не может пошевелиться. На красную ковровую дорожку, на которой она стояла, вдруг вползло клейкое желе и, облепив ее, начало подниматься вверх по ее брюкам. В следующую секунду желе приклеило руки Эсме к бокам и поползло выше, к плечам девушки.

— Тебя отправят в гладиаторские ямы, — сказал император, откинувшись на спинку трона, — где находятся все прочие просители. Признаюсь, — добавил он, когда желе окончательно облепило девушку и застыло, — не могу дождаться момента, когда увижу тебя в деле.

Он взмахнул руками-копытцами. Эсме исчезла.

Император довольно усмехнулся. Пожалуй, бои на арене на следующий день действительно могли в кои-то веки оказаться интересными.

АКАЧАШ

— А-а-а… что?

Клейкое желе пропало, но он оказался совсем не там, где ожидал. Вместо каменного коридора он очутился на трибуне.

Ряды сидений, крутыми ярусами уходившие вверх, быстро заполнялись зрителями. Куда бы ни бросил взгляд Джек, возникали блестящие кучи желе и тут же таяли, открывая перенесенных на стадион демонов. Джек смутно догадывался, что ему нужно найти для себя место и сесть. Но прежде чем он успел толком оглядеться, он обнаружил прямо рядом с собой чудище, умевшее менять обличье и похожее на порцию бланманже. Но было уже слишком поздно. Чудище его заметило.

— Эй! — гаркнуло оно. — Здорово!

— О… привет, — пробормотал Джек.

— А чего ты ждешь? Садись давай. Не королевская ложа, ясное дело, но уж что есть, то есть.

Чудище отрастило короткий розовый плавник и приглашающе махнуло им.

Джек неохотно сел рядом.

— Джагмат, — утробным голосом представилось чудище.

— Джек, — сказал мальчик, надеясь, что чудище назвало ему свое настоящее имя.

— Ммм… — вдруг смущенно произнес Джагмат. — Насчет вчерашнего вечера. Знаешь, когда я сделал это…

Чудище умолкло и с огромной скоростью продемонстрировало то, что вытворило вчера за столом.

На этот раз полное перевоплощение продлилось всего пару секунд, но было так же отвратительно. На самом деле Джек вовсе не нуждался в напоминании.

— И что? — спросил он.

— Ну, я просто хотел немножко повеселиться, понимаешь? Кто-нибудь всегда подшучивает над новенькими. Традиция такая. Без обид, а?

— Ладно, — рассеянно отозвался Джек.

Его внимание привлек другой демон, только что усевшийся по другую сторону от него, — плоскоголовый, маслянистый, похожий на двухметрового угря толщиной с ногу Джека. Он вежливо кивнул Джеку.

— Гм, Джагмат? — сказал Джек.

— Чего?

— Что происходит? То есть… Я думал, мне предстоит драться с Шарглом сегодня. Нет, не то чтобы я разочарован, ничего такого, — быстро добавил он.

— Сегодня бои серьезные, — ответил Джагмат.

— Да? — спросил Джек.

Стадион быстро заполнялся, и вскоре Джека теснее, чем ему хотелось бы, прижали с обеих сторон его соседи.

— Ну да. Программу поменяли. Даже Инанну выдернули в последнюю минуту.

— Правда?

— Я думаю, — заговорщицким шепотом сообщил Джагмат, наклонившись ближе к Джеку, — что мы увидим Акачаш.

— Кого-кого? — переспросил Джек.

В последнем слове было много шипящих, и, произнося его, Джагмат забрызгал рубашку Джека розовыми капельками. Но на его вопрос Джагмат не ответил.

— Верноподданные императора Хача'Фраваши! — гулко прозвучал голос Гукумата.

Все находившиеся на стадионе затрепетали.

— Мне доставляет большую радость сообщить вам, что сейчас на арене начнется…

— Ну, что я тебе говорил? — протараторил Джагмат.

— Акачаш!

Джек сам не понял, как вскочил на ноги. Собственно, у него попросту не было другого выбора, поскольку все сидевшие рядом демоны вскочили и он не смог бы усидеть, даже если бы очень захотел. Шум коконом, надувным шаром окутал Джека. Все вокруг него залаяло, завыло, зарычало, завизжало. У него заложило уши.

— Семеро войдут! — проревел голос в голове у Джека, и перед глазами у него заплясали искорки.

— Один выйдет! — рявкнула хором разноязыкая толпа зрителей.

— Тише! — прогремел вдруг голос Гукумата.

Зрители тут же умолкли и сели.

— Первый гладиатор, — возвестил голос, как только начала подниматься одна из массивных каменных плит, закрывавших коридоры на подступах к арене, — победивший в семнадцати поединках, со стальными когтями и холодом пустоты в сердце — Сватог Истребитель!

— Йя-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — взвизгнул Джагмат.

Все его розовое амебообразное тело превратилось в блестящую массу размахивающих щупалец с вопящими ртами на конце.

— Ничего себе… — прошептал Джек.

Сватог Истребитель вышел на арену и, часто моргая от яркого света, остановился. Для демона это существо имело немалый рост — метров шесть. Ниже пояса его тело было блестящим и черным и немного напоминало лошадиное. Его пружинящие крепкие ноги заканчивались большими копытами, которые дымились (Джек не мог этого не заметить), касаясь земли. Но прежде всего взгляд привлекали верхние конечности Сватога. Они были просто огромные. Эта гора мышц вместе с плечами была похожа на гигантскую подкову и такая длинная, что Сватог без труда мог бы положить свои трехпалые ладони на песок. Голова Сватога была до смешного маленькой, и вдобавок она сидела не на плечах, а словно торчала из груди. На взгляд Джека, Сватог выглядел грубо и тупо.