Самозванец по особому поручению - Антон Демченко

Пока я осматривал тело, Орсон что-то быстро говорил генералу, отчего тот вдруг принялся наливаться какой-то неестественной краснотой. В конце концов, он нервно мотнул головой и, не обращая никакого внимания на продолжающего говорить портового чиновника, шагнул к столу.

Внимательно осмотрел запястья, потом жестом попросил показать ему место укола и, чуть не уткнув в него свой мясистый нос, долго рассматривал еле заметную точку на шее контрабандиста. Наконец, генерал выпрямился и резко рявкнул какую-то фразу. Дежуривший у дверей адъютант тут же взял под козырек и слинял из прозекторской, только сапоги по кафелю защелкали.

И тишина. Но через минуту в зале вновь раздался звук шагов, на этот раз сдвоенный, и в прозекторскую ввалился тот же адъютант в сопровождении невысокого пухлого человека, то и дело промокающего потеющую лысину огромным носовым платком.

Дальше был театр. Генерал рычал и тыкал пальцем то в синяки, то в шею трупа, а патологоанатом только разводил руками и почти неслышно что-то блеял в ответ, время от времени хватаясь то за сердце, то за пенсне.

– Доктор говорьит, что принял съиньяки за сльед от наручников, – вдруг раздался рядом со мной тихий голос Орсона. – А в остальном картина соответствовала обычному сердьешному приступу. Герр Старицки, я все-таки должен получьить отвьет на вопрос. Скажите, вы знали этого человека?

– Знал? Нет. Впервые я его увидел в капитанской каюте захваченного нами намедни судна контрабандистов. – Я пожал плечами.

– Но это совершенно точно он, то есть… капитан? – уточнил Орсон.

– Разумеется. А что, у вас возникли какие-то сомнения? – поинтересовался я.

– Ньет-ньет. Всего лишь глупая формалност, о которой я позабыл. – Махнул рукой помощник капитана порта, всем своим видом показывая, какая все это ерунда. Ну да, ладно, сделаю вид, что поверил.

– Господин Орсон, а что насчет нашей с Тихомиром Храбровичем просьбы?

– Хм. Нье думаю, что сейчас наилучшее времья для визитов в тьюремный подвал… – задумчиво протянул собеседник, но тут же тряхнул головой. – Впрочьем, в такой суете… Идьемтье, я вас провожу.

Дорога от холодильника до тюремного подвала оказалась подозрительно короткой. Не прошло и пяти минут, как мы оказались в довольно длинном коридоре, разделенном несколькими решетками, в конце которого виднелось несколько тяжелых, обитых железом дверей.

– Нам туда. – Орсон кивнул сопровождающему нас полицейскому, и тот, зазвенев ключами, подошел к первой решетчатой двери. Сначала я было подумал, что эти замки, не сложнее тех, что встретились мне в станционном городке на Руяне, но стоило присмотреться к ним, как стало понятно: защитой от умников, владеющих началами ментальных манипуляций, здесь вовсе не пренебрегают. Об этом говорил и короткий высверк в момент соприкосновения ключа с замочной скважиной, и радужные разводы какого-то щита на металлической коробке замка.

– Послушайте, господин Орсон, а что, неужто смерть подследственного такой шум вызвала, что в управлении людей ночью больше, чем днем? – поинтересовался я, когда мы миновали очередную решетку на пути к камерам.

– Хм. – Чиновник покосился сначала на меня и молча вышагивающего рядом Тишилу, потом бросил короткий взгляд в спину идущему впереди полицейскому… и вздохнул. – Нье совсьем, герр Старицки. Нье совсьем…

Поняв, что Орсону совсем не хочется говорить на эту тему, я не стал настаивать, так что до камер мы дошли в молчании. Полицейский потянулся было к замку, запирающему одну из камер, но портовый чиновник только покачал головой. Наш проводник и ключник тут же кивнул в ответ и потянул щеколду задвижки, прикрывающей врезанное в дверь оконце.

– Смотритье, repp Старицки. Смотритье. – Полицейский и Орсон отошли от двери.

– Тихомир Храбрович, взгляни-ка ты для начала, – проговорил я тихонько, уступая место Тишиле, и тот с готовностью шагнул к окошку.

– Они, Виталий Родионыч, как есть они… «лазари» наши, – бросив короткий взгляд в камеру, также тихо ответил мне старый бретер. Ну-ка, ну-ка…

От двери камеры я отошел в несколько задумчивом состоянии. Люди, сидевшие на грубо сколоченных нарах, определенно мне кого-то напомнили, и теперь я судорожно пытался вспомнить, где мог их видеть.

– Вы удовлетворены, герр Старицки? – спросил Орсон, отвлекая меня от размышлений, и я, в ответ, кивнул.

– Да, благодарю вас, господин Орсон. – Я бросил взгляд на соседнюю камеру, замок которой был открыт. – А что, я так понимаю, контрабандист сидел здесь?

– Именно. – Кивнул помощник капитана порта и дал знак полицейскому, который тут же закрыл наблюдательное окно в двери камеры наших странных знакомцев.

– Понятно. Неужто и Роман Георгиевич где-то здесь, по соседству, обретается?

И вот тут взгляд Орсона вильнул.

– Извините, герр Старицки, но этой информации я… у менья ньет. – К концу фразы стало понятно, что больше никаких сведений от помощника капитана порта мы не получим. Ла-адно.

Направившись к выходу из тюремного коридора, полицейский вновь пошел первым, а я, шепнув пару слов понимающе улыбнувшемуся Тишиле, поравнялся с Орсоном, явно стремящимся быстрее покинуть это место.

– А что, господин Орсон, вы человек знающий, может, подскажете, какие места стоит обязательно посетить у вас на родине? – Помощник капитана порта недоверчиво покосился на меня, но, не заметив и следа насмешки, начал нехотя отвечать.

– Смотря, в какие порты вы намерены зайти в Свеаланде. – Пожал он плечами. Не-не, так просто ты от меня не отделаешься. Я вновь насел на Орсона и таки заставил его разговориться.

Едва мы остановились у первой решетки, как я почувствовал прикосновение Тишилы к моему локтю и, мысленно выдохнув: пронесло, успел чертяка, вновь сосредоточил свое внимание на ровной речи Орсона.

До выхода из тюремного коридора мы дошли без проблем, а вот дальше началась сущая чехарда. Перед нашей компанией нарисовались еще два полицейских чина, при полном параде и с оружием. Перебросились парой слов с Орсоном и нашим «Вергилием» на свеоне и тут же повернулись ко мне с Тишилой.

– Герр Старицки, господин геньерал просит вас, и вашего сопровождающего подньяться в кабьинет началника портового управльения. Господа полицейские вас проводят. – Орсон указал на двух вытянувшихся перед нами хмурых и явно чем-то недовольных «орлов». – К сожалению, они не говорят по-русски.

– Ничего, насколько я понимаю, здесь недалеко? – Орсон в ответ кивнул. – Ну и замечательно, а поговорить по дороге мы и с Тихомиром Храбровичем можем.

– Тогда я с вами прощаюсь, герр Старицки. – Развел руками помощник капитана порта. – Чьестно говорья, устал. Да и вахта моя завершьена.

– До свидания, господин Орсон, до свидания.

Раскланявшись с уставшим чиновником, мы отправились следом за полицейскими. По дороге к главному входу в портовое управление Тихомир попытался со мной заговорить, но я сделал большие глаза, и старый бретер закрыл рот, так и не произнеся ни звука. Может быть, Орсон и не обманывал насчет знания полицейскими русского языка, но береженого бог бережет… А не береженого конвой стережет.

Я скосил взгляд на вышагивающих рядом полицейских и с трудом подавил ухмылку. Ну да, вовремя поговорку вспомнил, ничего не скажешь.

В кабинете начальника портового управления, огромном вытянутом помещении с высокими, чуть ли не от пола до потолка, окнами, нас встретила высокая комиссия. Нет, правда, количество генералов на единицу площади здесь, кажется, превышало всякие пределы. Неужто всех наличных высших офицеров Борнхольма собрали в этом кабинете?

– Господа. – Перешагнув порог, я обвел взглядом присутствующих и… ограничился общим поклоном. Тихомир за моей спиной тихонько охнул и, будь его воля, наверное, там же и забаррикадировался. А так пришлось ему ограничиться изображением моей тени. Скромной такой, почти незаметной, ага. Не любит высокие чины наш бретер, ой не любит. Ну да ладно, его право. В конце концов, во время службы мы тоже старались держаться принципа «подальше от начальства, поближе к кухне».

– Герр Старицки, – заговорил на «свеоне» шеф полиции Борнхольма, поднимаясь с кресла, а Тихомир тут же забубнил перевод. – Рад, что вы приняли мое приглашение. Позвольте представить вам начальника портового управления. Герр Греве, капитан порта. А это начальник полицейского управления порта и мой подчиненный – полковник Спенс. Ну и командир борнхольмского гарнизона, генерал Таубе, барон аф Оденкат.

– Рад знакомству, господа. – Я еще раз отвесил общий поклон, мысленно начиная подсчитывать, на каком подходе у меня попросту отвалится голова. – Чем обязан…

– Кн… герр Старицки, давайте поговорим о причинах вашего приглашения чуть позже, а сейчас не откажитесь выпить с нами по чашке кофе. Право, нет ничего лучшего с утра, чем чашка этого горячего и ароматного крепкого напитка.