Холодная месть приятнее на вкус - Диля Еникеева

- Мы видели его лишь из переулка, но видно, что это крепкий, добротный двухэтажный дом, - ответила Ольга. - Участок большой, вдвое больше, чем у других жителей поселка.

- Выходит, и тут Ксения Аркадьевна играла нищенку-лахудру, мол, мне даже продать нечего, а дача - жалкая халупа, за которую дают смехотворную цену.

- Да ведь Карева народная артистка, а покойный муж - режиссер театра, тоже народный артист, - снова напомнила журналистка. - Они имели возможность строиться по индивидуальному проекту, а денег у них было достаточно. Разве стали бы два народных артиста ютиться в какой-то халупе!

- Та-ак... - Алла закусила губу. - Получается, Ксения Аркадьевна нарочно сказала, что дача в антисанитарном состоянии, мол, её сыночек не станет бегать в уличный туалет, - чтобы мне не пришло в голову прокатиться туда в поисках Ладо. Значит, она знала, что сын там, - уверенно произнесла она.

- Наверняка знала, - согласилась с ней Люлю. - Сама посуди - любимый сынуля столько времени не звонит немолодой матери, до этого выглядел встревоженным, у неё якобы были опасения, что ему грозит опасность, а любящая мамуля ничего не предпринимает! Другая на её месте немедленно обратилась бы в милицию, а она что?

- Верно мыслишь, крошка Люлю. О сыне она упомянула лишь в самом конце, а до этого мы говорили, в основном, о театре и её проблемах. Стала бы встревоженная мать переводить стрелки на себя, когда она в тревоге за судьбу сына?!

- Кстати, и повод для встречи прозрачен. Вы с Ладо давным-давно в контрах. С какой стати его мать станет просить тебя поучаствовать в его неудачной семейной жизни, если вы с ним, мягко говоря, не дружите! Да для него твои слова - пустой звук! Равно как и у тебя вряд ли появилось горячее желание сотворить из этого мерзавца верного мужа. Да и бесполезно это, сама знаешь. Какая ж уважающая себя мать станет приглашать постороннего человека решать личные проблемы сына?!

- И это верно, Люлюшка. Значит, Ксения Аркадьевна в курсе, что я занимаюсь расследованиями, и я потребовалась ей в качестве громоотвода. Точнее, громопривлечения, - чтобы заострить внимание общественности на взаимоотношениях Сергея и Ладо.

- Все сводится к одному: он скрывается у матери или она знает, где сын прячется.

- И все же у меня есть малюсенький червячок сомнения, - призналась Алла. - Может быть, это связано с тем, что я столько лет была о ней хорошего мнения. Оля, когда будете в "Алдонино", выясни, сдавала ли Ксения Аркадьевна дачу в прошлые годы. Все остальное проверить непросто, а это легко. И если она мне в этом вопросе наврала, то нельзя верить и всему остальному.

- Кстати, это не показатель, - возразила Тамара. - Вполне возможно, Карева сдавала дачу. Однако то, что тут она не солгала, не означает, что Ксения Аркадьевна не укрывает сына.

- Пожалуй...

- Все выяснится очень скоро, когда мы последим за её квартирой.

- Есть хоть какие-нибудь зацепки на новую пассию Ладо? - обратилась верная боевая подруга к Ирине.

- Пока нет, - ответила та. - Могу ещё раз съездить в редакцию, но особых надежд не питаю. С тамошними любовницами Владимир расстался давно, те к нему симпатий не пылают, следовательно, он ничего им не расскажет. А мужчины его тоже недолюбливали.

- Но Ладо мог просто прихвастнуть в курилке.

- Хвастался он постоянно, но конкретики нет.

- В Марининой квартире Ладо, судя по всему, больше не появлялся, приняла эстафету Катя. - Мы потихоньку расспросили соседей, они не видели ни его самого, ни машину уже три дня. Вечером силуэт Марины виден сквозь шторы, она там одна. Ни разу не было так, будто хозяйка разговаривает с кем-то, сидящим в комнате, она просто ходит туда-сюда, что-то делает, переодевается, потом ложится спать.

- Давайте проникнем в её квартиру, - предложила Лена.

- Нет, девицы, это наша с напарником прерогатива. Завтра мы с ним влезем туда и поищем следы Ладо. Возможно, найдем зацепку, где его сыскать. Люлю, - обратилась Алла к карманной женщине, - журналисты часто пользуются оружием?

- Вряд ли. Зачем? У нас свое оружие.

- Ты имеешь в виду печатное слово? - уточнила верная боевая подруга.

- Ну да.

- Тут могут быть особые обстоятельства. Допустим, некто что-то узнал о Ладо, а потом стал его шантажировать.

- Фи! - скривилась Люся. - Нашего брата этим не проймешь. Мы сами спецы по компромату.

- То есть, на шантаж журналист ответил бы, что может опубликовать что-то, не красящее этого человека?

- Ну, я не это имела в виду. Хотя теоретически такое возможно. Журналисты - народ обидчивый. Попробуй нас тронь - мы в долгу не останемся. Хотя между сотрудниками разных изданий идет соперничество, а порой откровенная грызня и поливы, но когда задевают честь мундира, тут все проявляют солидарность.

- Значит, компромат журналисту не опасен? - Алла решила прояснить вопрос до конца.

- Как и любому человеку, нашему брату это радости не приносит, но есть возможность защититься. Журналист в ответ тоже может собрать компромат и сказать, что силы равны, кто кого? - попробуй пусти в ход свой компромат и тогда станешь героем серии газетных публикаций. Скорее всего, он этого не сделает, но сказать-то можно. - Смешливая Люлю и тут нашла повод весело расхохотаться.

- Но ведь над журналистом стоят главный редактор и прочие начальники.

- Если он принесет крепкий материал - опубликуют. А подоплеку - почему автор статьи обратил свое внимание именно на этот персонаж и написал о нем разгромную статью, - он оставит при себе. Начальству много знать не положено. - Люся опять рассмеялась. - Если наш брат захочет, то может привлечь коллег из других изданий. Скажет, что в его газете главред уперся и не желает печатать, и отдаст материал коллеге. Издания между собой соперничают, но сами журналисты соблюдают коллегиальность, по принципу: сегодня ты выручил меня, завтра я тебя, на данный момент мы с тобой оппоненты, а в будущем, возможно, судьба сведет нас в одной газете. Есть возможность опубликовать статью и под псевдонимом - так многие делают. У одного журналиста может быть с десяток псевдонимов. Растыкает материал по знакомым и получится, что во многих газетах появились статьи об одном и том же герое.

- А тебе о таких случаях известно?

- Понятное дело, никто не станет афишировать, что сводит с кем-то счеты. Обычно все облекается в приемлемую форму. Публиковать о ком-то разгромный материал никому не возбраняется, у нас свобода слова. А подоплека остается в тени. Но об одном случае я знаю точно - Борька Ткаченко из "Деловой жизни" сильно осерчал на одного деятеля и беспрестанно долбил его. Что уж они не поделили, мне неведомо, но Борькина настойчивость меня удивляла. Мужик он говнистый, и я предположила, что тут не все чисто. Про остальных собратьев ничего сказать не могу - не знаю. Может, таких обидчивых, как Борька, немало в нашей среде.

- А в подоплеке Борькиной тактики - тоже компромат на него?

- Не думаю. Кому нужно собирать компру на этого прощелыгу?! Да и вообще - компромат на журналиста - слабый аргумент. Наш брат всегда может тиснуть статью, мол, со мной борются грязными методами, стараясь заткнуть мне рот, ведь я рупор свободной печати! - но я все равно не боюсь, пусть клевещет на меня.

- Да, такую тактику на опережение мы уже имели возможность наблюдать, когда журналисты одного телеканала заранее подстраховались - мол, если вскоре услышите про нас нелицеприятные вещи, не удивляйтесь и не верьте таким образом с нами борются.

- Другие наверняка так же действуют. Если кто-то сказал плохое про журналиста, он тут же все перевернет с ног на голову, мол, это покушение на свободу слова. Так что нашего брата только тронь - он тут же даст сдачи! Люлю опять развеселилась.

- Ладно, значит, вариант, что с Ладо поквитался кто-то из журналистской братии, мы отклоняем, - подвела итог верная боевая подруга.

- Все же не стоит столь категорично отметать этот вариант, высказалась Тамара. - В журналистике ведь тоже много случайных людей. Одни избрали эту профессию по велению души, а другие - по иным соображениям.

- Верно, Томик. Напомню наш с тобой разговор о комплексе маленького человека. Если журналистское перо попадает в руки человека явно предвзятого, настроенного к людям недоброжелательно и стремящегося хотя бы в микроскопических размерах власть употребить, чтобы самоутвердиться, вырасти в собственном мнении и отыграться за свои комплексы, то можно ожидать всевозможной грязи, за которую обиженной герой статьи может поквитаться с писакой. И Ладо Кохадзе, и Марина Градова ординарные журналюги. Каждый из них маленький человек с большим комплексом маленького человека. Марина даже в студенческие годы была старшее атомной войны и типичной зубрилкой, непопулярной ни среди мужской, ни среди женской половины студенческой братии, одинокой и никому не нужной. Да и сейчас, не сомневаюсь, не пользуется симпатией коллег и других людей. Человеку с комплексами непременно нужно на ком-то отыграться, а журналистика предоставляет оперативный простор для реализации своих замыслов. И вот Марина и Ладо, казалось бы, разные, но одинаково ущербные, избрали нишу, где могут решить собственные личностные проблемы за счет других людей. Образно говоря, власть употребить. Власть-то копеечная, как у нянечки в больничном гардеробе, которая заявляет, что не даст халат, и все. Недавно я была тому свидетельницей. Деньжат бабулька тоже не прочь сшибить и сделала выдачу халатов своим бизнесом, но дело не только в этом. Главное, что она ощущает себя маленьким начальником. Вот таким. - Алла наклонилась и показала рукой чуть-чуть от пола. - Совсем крошечным. И все же ей приятно, когда её просят заискивающим тоном. А она хочет даст, а не захочет - так и не даст.