Горная атака - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну а теперь ноги в руки и за мной бегом марш!
Пленные рванули к спасительному изгибу Хайдарского прохода.
Слейтер, дождавшись, пока беглецы не скроются из глаз, обратился к начальнику патруля:
– Вставайте! Спектакль окончен!
Душманы поднялись, отряхнулись. Али спросил:
– Что нам делать дальше?
– Идите к своему капитану, доложите, что поставленную задачу выполнили.
Отпустив «патруль», Слейтер извлек радиостанцию:
– Саиб?
Балани ответил:
– Слушаю!
– Акция по освобождению пленных проведена успешно!
– Знаю! Благодарю за службу! Отдыхайте!
Он отключил связь. Сержант сплюнул:
– Шел бы ты к чертям собачьим со своей благодарностью. – Повернулся к подчиненным: – Возвращаемся в барак.
С перевала на КНП Еременко также прошел доклад капитана Гориленко, занявшего позицию снайпера:
– Акция по пленным прошла успешно. Они уже почти у изгиба. Довлатов занял позицию в окопе недалеко от строящегося КПП. Он у меня в прицеле!
Выслушав Гориленко, генерал Еременко отдал приказ:
– Внимание! Карату-2 обеспечить прием пленных и имитировать продолжение их перемещения в верхнее ущелье. Карату-1 сблизиться с постами наблюдения и после прохода банды Хана в то же ущелье уничтожить их. Буйному действовать по обстановке! Начали, ребята!
Глава 14
Афганистан. Хайдарский горный проход.
25 июня, вторник. 3.42.
Бывшие пленные, ведомые лейтенантом Савельевым, достигли первого изгиба и скрылись из виду наблюдателей лагеря подготовки афганских боевиков и от моджахедов постов Балани. Они попали в так называемую «мертвую зону». За изгибом у полосы дикого кустарника Савельев остановился. Рядом встали и беглые солдаты. Передохнуть, отдышаться. Лейтенант подошел к кустам и… обомлел. Навстречу ему вышел вооруженный человек в советской военной форме. Сзади в кольцо взяли и его подчиненных.
Человек, вышедший к Савельеву, приказал:
– Спокойно, лейтенант! Мы – свои. Спецназ КГБ. Ваша одиссея закончилась. Я – майор Дросов.
Лейтенант произнес:
– Но… но… нас должны были встретить в верхнем ущелье!
Дросов, соглашаясь, кивнул:
– Должны… были. А встретили здесь. В принципе для вас какая разница, где подберут свои? Главное, что теперь вы в полной безопасности.
– Ничего не понимаю! – с недоумением произнес Савельев.
Дросов усмехнулся:
– А тебе, лейтенант, ничего и не надо понимать. Так уж получилось, что вы, пленные кишлака Чиштан, стали разменными фигурами в большой игре, спланированной господином Хикматом. Одного не учел высокопоставленный дух – мы тоже не пальцем деланные. Короче, ты готов добровольно подчиняться или мне заставить тебя сделать это?
– Готов!
– Правильно! Тогда подзывай своих ребятишек и чеши с ними за большой куст. Там в расщелине разденетесь до трусов.
Савельев вскинул удивленный взгляд на майора.
– Раздеться до трусов?
– Да, черт тебя подери. Ты забыл русский язык?
– Но… зачем?
– Затем, что дальше, в верхнее ущелье, в вашей форме, изображая вас, пойдем мы, офицеры спецназа. А вы, товарищи бывшие пленные, облачившись в нашу форму, дождетесь в расщелине проводника, который отведет вас в безопасное место. Для тебя, лейтенант, и твоих подчиненных все кончилось. Вы вырвались из плена и будете эвакуированы в Кабул. Разумеется, после того, как мы тут разберемся с людьми Хикмата и Балани. Тебе все ясно?
Савельев вздохнул:
– Никак нет. Но я подчиняюсь!
– Вот-вот. Веди бойцов в кусты. Мы следом!
В 4.02 Дросов доложил генералу Еременко:
– Первый, я – Карат-2, к выходу готов!
Руководитель операции ответил:
– Давай начинай, Карат-2! Спокойно, без суеты, помня, беглецы устали, они истощены, да еще марш-бросок совершили, а значит, идти должны медленно.
– Да все я знаю!
– Тогда удачи, Карат-2!
– Вы бойцов с лейтенантом подберите, они еще ничего не понимают. Оружие наше в нише, левее расщелины.
– Понял! Работай!
Дросов повернулся к Кабарову, Гломазову и Каримову:
– Вперед, ребята!
Группа спецназа, заменившая пленных, вышла на середину Хайдарского прохода и направилась на запад, в сторону входа в верхнее ущелье, в котором и должно было разыграться основное кровавое действо смертельного противоборства советских спецназовцев и афганских моджахедов.
Начало светать. Но наверху, над склонами. В горном проходе пока по-прежнему царствовала мгла. Группа продвигалась медленно. Вышла в сектор наблюдения одного из постов моджахедов, о чем старший поста тут же доложил Балани. Вскоре и второй пост душманов сообщил о том, что пленные свернули в верхнее ущелье. Балани, находившийся в палатке временного штаба, связался с Ханом.
– Хан! Беглецы вошли в ущелье!
Полевой командир ответил:
– Понял! Через пять минут начинаю выдвижение отряда.
– Будь аккуратен. Пленные идут медленно, они устали, кратковременный отдых за изгибом прохода придал им немного сил. Твой передовой дозор не должен обнаружить себя раньше времени, иначе вся операция сорвется. Русский спецназ растворится в горах, а Хикмат снимет с нас головы.
Хан передал:
– Не волнуйся, саиб! Знаешь, мне не впервой вступать в схватку с гяурами. Никто из них из этого ущелья живым не уйдет, даже если Нури допустит ошибку. Кстати, он сейчас чем занимается? Не начал еще вводить своих воинов в ущелье?
– Начал.
– И как, если не секрет, складывается обстановка на южном входе?
– Пока все идет по плану!
– Это хорошо!
Подумав, Балани сказал:
– Слушай, Хан, пожалуй, я на всякий случай отдам приказ Урдану подвести к границе два взвода его полуроты.
Хан удивился:
– Ты чего-то опасаешься? Уж не горстки ли русских спецназовцев, готовящихся встретить наших беглецов, а заодно с ними и смерть?
– Не знаю, не знаю! Но меня не покидает тревога. Предчувствие надвигающейся опасности. Причины этому не нахожу, но на душе неспокойно.
– О какой опасности ты говоришь?
– Не подготовили ли гяуры нам свой сюрприз?
– Твои опасения беспочвенны. Чтобы провести контракцию против моего отряда и сил Нури, а это более двухсот хорошо вооруженных, обстрелянных воинов, прикрытых десятком боевых машин пехоты, русским потребуется не менее полноценного, оснащенного техникой мотострелкового батальона. Такое количество людей и техники скрытно в приграничный район не перебросишь. Встречающую группу человек в двадцать-тридцать – вертолетом, да, реально отправить, что русские и сделали, но не батальон. И потом, не стали бы гяуры затевать масштабную операцию ради спасения каких-то четырех придурков, сдавшихся в плен. Они и в прошлый раз атаковали лагерь только из-за того, чтобы уничтожить спецкоманду «Призраки». Останься Карамулло в кишлаке, то и его русские не тронули бы. Их задача состояла в ликвидации карательной команды, ну и заодно в освобождении пленных и уничтожении Фархади. Сейчас же ситуация иная. Вот когда мы перебьем их группу спецназначения, тогда неверные наверняка ответят. Но не сейчас! Так что успокойся! С нами Всевышний, и мы сделаем свое святое дело!
Балани вздохнул:
– Да, ты прав! На меня просто продолжает оказывать негативное влияние предыдущая акция русских.
– Это пройдет! Второй раз в Пакистан русские не сунутся. Будут мстить, блокируя наши отряды в Афганистане. Но это позже, когда мы уничтожим их группу, что сейчас ждет не дождется своих пленных! Тогда и мы будем готовы скорректировать дальнейшие действия.
– Да! Удачи тебе, Хан!
– Как говорят наши друзья, американцы, о’кей, сэр! До связи! Я начинаю выдвигаться к верхнему ущелью.
– Да поможет тебе Аллах!
Балани отключил станцию, положил ее на стол. Прилег на широкий топчан, укрытый кошмой. Подумал о том, что время тянется очень медленно. С момента выхода американцев и пленных из подземелья крепости Бабер прошло чуть более часа, а кажется, миновала целая вечность. Чувство тревоги не покидало начальника лагеря. Он встал, вновь включил рацию малого радиуса действия:
– Урдан! Ответь!
Капитан ответил:
– На связи, саиб!
– Где находишься?
– В первом взводе!
– У тебя возле КПП по-прежнему только три боевые машины пехоты?
– Да! Но я в течение пяти-десяти минут могу вывести всю полуроту к Хайдарскому проходу. Все девять машин и семьдесят бойцов.
– А сколько времени тебе понадобится, чтобы войти в верхнее ущелье?
– Максимум минут двадцать!
– Хорошо! Будь в готовности сделать это!
– Считаете, без применения моей полуроты дело не обойдется?
– Не знаю, Али, не знаю! Надеюсь, обойдется!
– Хорошо, саиб! Я готов вступить в бой!
Начальник лагеря спросил:
– Против авиации противника средства ПВО имеешь?
– Только против вертолетов. Американские ПЗРК есть у Хана и у Нури!
– Ясно! Держи своих подчиненных в готовности к ведению боевых действий на территории Афганистана!
