Перерождение (СИ) - Крейдун Мила

Прежде чем услышала отчаянный и одновременно яростный крик, взорвавшийся в её голове дикой болью:

– Помоги!

Атти испуганно распахнула глаза, в ужасе сканируя пространство и то, что здесь творилось.

Они находились под землёй.

Где-то очень глубоко.

В огромной пещере со страшной пропастью, в которой плескалась лава.

По одну сторону от неё было столпотворение из нескольких тысяч дварфов, набитых под завязку, насколько позволяло пространство. Они, словно стадо на заклании, один за другим просто прыгали в бушующий огненный поток.

По другую сторону находились фейри. В таком же бесчисленном количестве. Располагаясь плотно друг к другу.

Все они были в белых церемониальных длинных одеждах и качались в такт монотонно повторяющейся и производимой ими молитве-заклинанию.

Над всем этих жутким действом выступал из стены высокий утёс, на краю которого находилась королева фейри. В таких же церемониальных одеждах и протяжно воя ту же песню.

За её спиной и стояли Аттика со своими друзьями.

Она повернула голову посмотреть на «мужа».

Он стоял рядом, словно загипнотизированный истукан, с отсутствующим видом глядя пустыми глазами в никуда.

Не лучше выглядели и орки.

Аттика попробовала коснуться короля дварфов и тряхнуть в надежде разбудить.

Но с желанием «тряхнуть» подобную гору мышц она, конечно, погорячилась – он даже не пошевелился.

Тогда Атти встала напротив него и попыталась ещё раз привлечь его внимание, активно махая руками перед его глазами.

Ноль.

«Помоги-и-и-и-и!», – вновь услышала иномирянка болезненно знакомый голос одного из членов своей новой семьи в чужом мире и обернулась.

К обрыву как раз подошли братья повелителя гор и любимых детей Богини, которой, как казалось недоведьме, их и пытались скормить в жертву.

– А ну стоять! – гаркнула она им, когда они уже занесли свои королевские ноженьки.

Дварфы замерли. Вся многотысячная толпа, неизбежно до этого топавшая к неминуемой смерти.

Эльфы, все как один, жутко синхронно повернулись на её крик, оборвав заклинание.

На лицах каждого из них было написано удивление.

И что-то подсказывало Атти, что удивлялись они в своих бессмысленных бессмертных жизнях крайне редко.

– Как ты это сделала? – произнесла королева, забывшая от потрясения разозлиться.

Аттика не совсем поняла, что именно, но это её волновало сейчас меньше всего.

Она не знала, сколько у неё было времени до того, как златовласка опять взбесится и вспомнит о своём могуществе и коварном плане.

– Может, договоримся? – предложила она.

Отчего лицо королевы сверхсуществ вытянулось ещё забавнее.

Она даже встряхнула своей идеальной сияющей золотой копной, на секунду прикрыв глаза, но, когда их открыла, Атти всё ещё стояла там же.

– Кто ты? – потрясённо спросила она.

– Иномирянка, – решила начать девушка с простого. В некоторых безвыходных или опасных ситуациях правда – самый верный способ. Порою она является самым удивительным вариантом описания произошедшего, что совершенно обезоруживает собеседника. – Волшебство пробудилось благодаря мне, – продолжила она. – Это я вас пробудила.

– Наш мир не зависит от того, что происходит в мире смертных, – возразила на это фейри. – Нам просто временно был закрыт к нему доступ.

– Значит, я та, что открыла вам его, – настаивала Атти на своей важности. И значимости. Пытаясь одновременно намекнуть собеседнице на «должок».

Королева посмотрела на неё с подозрением. Недобрым.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Почему вы стали нападать на город людей? – пошла Атти ва-банк, пока та не решила, что с ней делать дальше.

– Они построили свои камни на наших священных землях Рождения, – как ни странно, ответила та. – Осквернили их. У нас появился шанс помочь Матери, не нарушая её Законов, связавших нас.

– В чём помочь? – растерялась девушка.

– Уничтожить человечков, – ответила королева очевидным тоном, поражаясь глупости собеседницы, словно это было само собой разумеющиеся.

– А дварфы причём? – задала она следующий вопрос, не позволив себе удариться в самобичевание.

– Мы почти не чувствуем Мать, – опять начала отвечать королева. – Она очень слаба. Что-то не так. Дварфы созданы из её крови. Они почти как мы. Они могут вернуть ей силы, которые она когда-то отдала им.

– Так что ж вы сами не прыгнете в пропасть, чтобы вернуть то, что она вложила в вас? - съязвила Аттика.

Королева недобро прищурилась.

«Блин, не туда свернул диалог, – подумала она, лихорадочно соображая, как спасти ситуацию и свой новый народ. – О!».

– Я, – начала она, распрямившись, повышая голос, придавая ему величественности и важности, почти копируя «мужа», когда он Лиму представлялся, – королева дварфов. Любимых детей Богини, созданных Ею из глубины сердца Её. Отдавшей ради них свою кровь. И плоть. Любовь. Для жизни. Для радости. Для того, чтобы Быть! – чеканила она каждое слово. – И покуда сама Мать, Богиня, наша Создательница, сама не потребует свою жертву с моего народа, мы не отдадим более ни одной жизни из славного древнего благородного рода дварфов. И не будем мстить фэйри, нашим старшим братьям, за ошибки, которые они совершали и ранее, за что Мать и создала для них Законы. Если они отпустят славный народ дварфов с миром и не будут более строить коварных враждебных планов.

Повисла гробовая тишина.

Королева медленно поднимала руку, испепеляя Аттику яростными ненавидящими глазами, уже практически вынудив недоведьму попрощаться с жизнью.

Но вдруг неожиданно сжала её и звонко щёлкнула пальцами.

Если честно, Атти думала, что сейчас рассыплется в пыль или рядом с королевой появятся красавцы – умелые непобедимые воины, её фавориты, которые порубят возомнившую себя важной персоной иномирянку на куски, вместе с теми, кого угораздило ввязаться вместе с ней во всё это действо.

Но нет.

Фэйри просто исчезли.

Все до одного.

Словно их и не было здесь никогда.

«Всё-таки эта фишка с щелчками пальцев королей волшебных существ её поражает», – подумала Атти и посмотрела вниз, откуда к ней уже бодро спешили, взбираясь по скале, как самые профессиональные скалолазы, Огник с Орином.

Орин поражал больше, конечно. С его развитой мускулатурой, ничем не уступавшей младшему брату. И пусть кожа была уже чуть постаревшей, но силы мышц и ловкости явно было не меньше.

– Надо их догнать! – заявил Огник «с порога». – Раздавить червей!

– Нет, я обещала… – начала Атти.

– К лешему! – бесился горячий рыжебородый богатырь. – Они убили тысячи наших!

– А вы убили тысячи людей, – парировала королева холодно.

Властно.

Пронзая суровыми зелёными глазами.

Зная, что сейчас иначе нельзя.

– Жизнь часто сама находит баланс, – продолжила она чуть спокойнее. – И вершит свой суд.

Огник стушевался, бросив авторитетный взгляд на старшего брата.

Ожидая, что тот скажет.

Проницательные, умудрённые опытом глаза старика по-прежнему вызывали у Аттики дикий дискомфорт.

Но она усилием воли не позволила себе поёжиться.

Смело смотрела в серые выцветшие глаза, один из которых заволокло белой пеленой, и он явно видел хуже. Если и вовсе не был слепым.

Старик достал изо рта свой бесконечный и нескончаемый пенёк сигары, в очередной раз вызвав у Атти дикое желание спросить: это всё тот же или просто следующий?..

– Дело говорит королева, – выдал тем временем он.

И тем поставил точку в дискуссии.

Горячий Огник от досады и ярости с силой воткнул свой боевой топор в скалу. Но спорить не стал.

Аттика отвернулась от них, посмотрев на друзей, с которыми прибыла в Хатс и попала в ловушку фэйри.

Они по-прежнему стояли истуканами, глядя перед собой пустыми глазами.

– Что с ними? – спросила Атти у Орина.

Не сомневаясь почему-то, что он знает ответ.