'Фантастика 2025-70'. Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А может, дело было и в другом — пока мы со старшим лейтенантом шли к дорожке номер 13, на второй, одной из оккупированных игроками, видимо, «зависло» оборудование. Вдоль желоба к пиндеку — зоне, где должны стоять кегли — уже спешил дежурный, но когда, пройдя мимо, я обернулся — уже от экранчика с цифрой «девять» — там и вовсе погас свет. Бывает: сломалась дорожка.
Так, может, и остальные свободные — просто не в порядке?
Я решил отследить, придут ли на них люди позже, но, забегая вперед, скажу, что этого не сделал — не до того оказалось.
К стойке, где выдавали обувь игрокам, старший лейтенант меня не подвел. Как, собственно, и к самой тринадцатой дорожке — указал жестом на креслица метрах в семи позади той и отправился к своему шефу один. Полковника я уже увидел — тот как раз запустил в цель шар. Не промахнулся, но и страйка не выбил. Да еще и получил перед вторым броском так называемый «сплит» — устояли самая правая и самая левая кегли. Один мой приятель по «прошлой жизни» называл это «ножки кровати».
Партнеры Кана по игре — двое мужчин примерно его же возраста, одетые в гражданское (сам офицер был в форме) — сочувственно покивали: непростая, мол, предстоит попытка.
К слову, публика в заведении по большей части напомнила мне посетителей пхеньянской пиццерии или залов торгового центра «Тэсон»: молодежи здесь почти не было. Только на одной дорожке, как раз по соседству с «полковничьей» — кучковалось разом человек восемь юношей и девушек. Одетых ярко, подчеркнуто спортивно — и при этом довольно смело. На двух красотках и вовсе были обтягивающие леггинсы, а одна даже не постеснялась оголить живот — неслыханное дело по местным меркам!
Спутники же юных дам гордо щеголяли в куртках и штанах с классическими тремя полосками по швам и трилистником на груди, чем живо напомнили мне характерных персонажей из наших российских 90-х.
Справедливости ради, на компанию косились. Ну или наоборот, старались в их сторону не смотреть — как, например, делал Кан. Вторым броском, кстати, он сбил только одну из двух кеглей.
Я поднял глаза к экранчику над тринадцатой дорожкой: шел последний, десятый фрейм — то есть в этой партии мой знакомый уже «отстрелялся». К нему как раз подошел адъютант — видимо, доложил о моем приходе. Полковник его выслушал, но на меня пока даже не посмотрел — дождался, пока закончат игру партнеры. Один из них при этом ухитрился выбить страйк-аут — три раза подряд снес шаром все кегли до единой — однако итоговая победа все же осталась за доблестной Корейской народной армией в лице Кана.
Только тут он кивнул — и направился ко мне.
— Здравия желаю, товарищ полковник! — резво подорвался я с креслица.
— Сиди, Чон, — махнул мне рукой офицер — и опустился на соседнее.
— Разрешите поздравить вас с победой! — выразительно показав глазами на дорожку, подпустил медку я.
— Разбираешься? — приподнял брови офицер. — Доводилось играть?
— Нет, что вы! — заверил его я. — Никогда тут раньше не был, — не думаю, что «прежнему» Чону такое было по карману. — Но на экране же написан результат — у вас очков больше!
— А, ну да, — кивнул Кан.
В этот момент к нам подошел Юн Ён Су.
— Товарищ полковник, распорядиться, чтобы принесли чаю? — осведомился он. — Или, может быть, сока?
— Спасибо, ничего не нужно, — покачал головой его патрон.
Мне напитков не предложили.
— Пока я здесь — можешь пойти, поучиться у старших играть, — отослал Кан адъютанта на дорожку.
— Спасибо, товарищ полковник! — поблагодарил старший лейтенант.
— Итак, — повернулся ко мне его патрон, когда Юн удалился. — Как понимаю, Чон, моим рекомендациям ты внять не соизволил.
— Простите, товарищ полковник? — слегка растерялся от такого захода я.
— Я же предупреждал тебя насчет «шляпы не по чину»! Но ты, выходит, гнешь свое?
— Товарищ полковник, не понимаю, о чем это вы! — совершенно искренне заявил я. — Нет, я помню тот наш с вами разговор — но с чего такие странные выводы?
— С того, что ты здесь, — буркнул офицер. — О чем еще тебе могло вдруг понадобиться со мной переговорить, если не о капитане Джу и ваших с ней отношениях?
А, вот оно что!
— Товарищ полковник, я приехал вовсе не за этим! — пришлось поспешить мне с заверениями. — Не из-за товарища Джу. Из-за ее тонсен, Хи Рен!
— Нам Хи Рен? — пришла очередь удивиться Кану. — Она же еще ребенок! — не знаю, что он там себе подумал, что так сказал — и, честно говоря, знать не хочу. — И при чем тут я?
— Ребенок, — не замедлил кивнуть я. — Школьница. И в школе у нее серьезные проблемы…
Следующие несколько минут я подробно описывал собеседнику сложившуюся у девочки ситуацию. Слушал меня Кан внимательно, не перебивал. И только в конце спросил:
— Это капитан Джу поручила тебе заняться вопросом?
— Нет, — покачал головой я. — Все открылось уже после ее отъезда. Про медаль у нее девочка спрашивала, не посвящая в детали проблемы.
— Вот как? — Кан будто бы ждал от меня другого ответа. — Что ж… Но по-прежнему не улавливаю, чем и как могу тут помочь. Насчет публичного ношения медали — капитан Джу своей тонсен все верно сказала: это совершенно исключено! Все награждения по первомайскому инциденту — строго секретны!
— Это понятно, — кивнул я, постаравшись не выказать своего разочарования.
Нет, на то, что удастся решить проблему в лоб, рассчитывать и впрямь особо не приходилось, но тень надежды у меня все же теплилась: а вдруг?
Короче, стоило попытаться. Но нет — так нет.
— Понятно, — повторил я. — Секретность есть секретность. Но давайте попробуем взглянуть на происходящее чуть-чуть шире. Ведь, по сути, Хи Рен осталась без заслуженной награды! Это взрослого человека еще может греть мысль, что где-то в сейфе лежит его орден или медаль — то есть заслуги оценили, их учитывают, пусть и негласно. Но тринадцатилетний подросток видит
