Без страха и сомнений - Стелла Камерон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но это же проще простого, милорд. Сейбер сердито воззрился на Бигена.
– Ты считаешь, это просто? Найти человека, который будет достоин…
– Такой очаровательной, прекрасной девушки?
– Хм. Да, именно так.
– Как я уже сказал, – заметил Биген, сметая невидимые глазу пылинки с хозяйского сюртука, – это проще простого. Такой человек существует.
– Кто он? – Сейбер откинул одеяло, забыв о своей наготе – он предпочитал спать раздетым. Почему его так взбесило это известие? Ведь он тем и занимается, что ищет Элле мужа. – Кто этот человек, Биген? Да говори же!
– Вы, милорд.
Сейбер замер, не успев натянуть на себя одеяло. Он уперся кулаками в матрас и закрыл глаза.
– Кажется, мы договорились больше не касаться этого вопроса. Я не могу стать ее мужем. И мы оба знаем почему.
Биген не спеша повесил сюртук в шкаф черного дерева.
– Мы же оба знаем, почему это невозможно, Биген? – громко повторил Сейбер.
– Мы оба знаем, почему вам хочется думать, что это невозможно, – мягко возразил Биген. – Я с вами не согласен. Мне кажется, юная леди создана для вас. Она любит вас и желает…
– Замолчи!
– А вы любите ее, – спокойно продолжал Биген, не обращая внимания на яростные протесты хозяина.
Сейбер отвернулся и лег ничком на постель.
– Оставь меня. Оставь меня в покое.
– Вы любите ее.
– Я сказал тебе, уходи. Убирайся. Сейчас же.
– Вы любите Эллу Россмара, милорд. Вы желаете ее тело и душу. Вы мечтаете о том, чтобы она всегда была рядом…
– Вон! – прорычал Сейбер, приподнявшись на локтях. – И никогда больше не упоминай ее имени в моем присутствии.
– Как прикажете. – Биген поклонился и направился к двери. – Но вы все-таки любите ее.
– Вон!
– Конечно, конечно, милорд. Подумать только, что любовь делает с людьми. Но это можно исцелить.
– Убирайся!
– Нежные женские руки успокоят разгоряченное мужское тело…
– Убирайся! – Дверь захлопнулась, прежде чем Сейбер успел еще что-нибудь прибавить.
Голова его раскалывалась от боли.
Голова болела с того самого дня, когда он в последний раз встречался со своими ночными демонами.
Биген прав. Ему необходим отдых. Надо уснуть любой ценой.
Тепло разлилось по его телу, ноги налились свинцом. Он потушил свечу и повернулся к окну, которое никогда не закрывали портьерами – по его приказу. За окном была непроглядная тьма. Ветер раскачивал ветви деревьев, и мелкий дождь барабанил в стекло.
Ветер завывал, то ослабевая, то вновь усиливаясь.
Шум моросящего дождя напоминал музыку. Словно тихонько звенят крошечные серебряные цимбалы, с которыми танцуют индийские женщины. Танцуют, поворачиваясь по кругу. Гибкие тела, серебро и золото, шелк…
Сейбера одолевал сон.
Легкий туман окутал его.
Ветер завывал за окном.
Дождь усилился.
Но только он стал замерзать, кто-то заботливо накрыл его одеялом.
Что-то нежное и теплое коснулось его спины.
Нежное и теплое.
Кто-то обнял его за плечи.
Как долго он здесь лежит?
Снова послышался топот копыт. Кровь застилала ему глаза – он не мог рассмотреть, кто несется к нему, враг или друг.
Сейбер приник щекой к земле. Отовсюду доносился запах крови, пота и смерти.
Стоны и вопли, яростные крики наполняли воздух. Стоны умирающих. Затем все стихло, кроме приближающегося топота копыт.
Он замер. Те, кто несется к нему, могут подумать, что он уже мертв.
А он был мертв.
Сердце гулко колотилось у него в груди. Когда оно остановится, он умрет.
Он уже умер.
– А-а-а! – Крик перешел в пронзительный вопль. Копыта взрыли землю прямо у него перед глазами. Он чувствовал, как проминается земля под их тяжестью.
Конь бил копытами землю. Сбруя позвякивала.
Сейбер затаил дыхание.
Наконец стук копыт возобновился – всадники удалялись.
Он спасен.
Но он почти мертвец. Ему уже не хватает воздуха. На лбу выступил предсмертный пот и смешался с кровью.
Снова послышались стоны и крики. О Господи, все раненые замерли на время, как и он, надеясь обмануть убийц и спасти свою жизнь. Но зачем? Зачем цепляться за жизнь, которая несет страдания? Все равно жить им всем осталось недолго.
Он жив пока.
Он может отправиться за помощью – для себя и всех этих несчастных.
Стоны не прекращаются.
Но вот снова слышится топот копыт, доносятся людские голоса. Они вернулись, чтобы довершить то, что начали.
– Нет! Оставьте их! Нет!
Кто-то навалился на него, чьи-то руки шарили по его телу. Он почувствовал горячее дыхание. К нему склонилось лицо врага.
– Убирайся! Убирайся, говорю тебе!
Он повернулся к убийце и ударил его правой рукой.
– Будь ты проклят!
– Остановись!
– И не подумаю, – проревел он. Руки его стали скользкими от пота. Ему необходимо достать кинжал. – Ты умрешь!
– Прошу тебя, успокойся!
– Проси пощады, ублюдок! – Сейбер перелез через чье-то тело, шаря вокруг в поисках кинжала. Он, должно быть, валяется где-то рядом. – Проси пощады!
– Умоляю тебя!
Его пальцы нашарили место, где лежал кинжал. Он вспомнил, что положил его так, чтобы он был под рукой. Сейбер стиснул холодную рукоять и сел верхом на своего мучителя.
Тот замолотил его кулаками по животу. Он отпрянул, ударив невидимое в темноте лицо, и занес кинжал.
– Сейбер!
Сейбер. Его имя Он вцепился в горло врагу.
– Сейбер! Умоляю тебя, остановись! Что с тобой? Сейбер!
Он замер. Дрожь пробежала по его телу. Оглядевшись вокруг, он увидел свою спальню, залитую лунным светом, скомканные простыни. Дождь утих.
– Странно, – пробормотал он. – Ведь недавно шел дождь.
– Прости меня.
Сейбер взглянул сверху вниз на своего «врага».
Придавленная его тяжестью, под ним лежала Элла, темные глаза ее блестели в лунном свете.
Но она смотрела не на него, а на кинжал, который он направил ей в сердце.
Глава 17
Элла!
Он открыл рот, чтобы произнести ее имя, но не смог вымолвить ни слова.
Возлюбленная.
Она останется его единственной любовью до конца жизни.
Медленно, словно во сне, она подняла руки и сжала его пальцы, стиснувшие рукоять кинжала. Он не сразу разгадал ее намерение. Она хочет, чтобы он вонзил кинжал ей в сердце…
– Нет! – Он отбросил кинжал в дальний угол комнаты.
– Ты хотел убить меня, – прошептала Элла. – Так убей!
– Нет-нет, не говори так.
– Ты ненавидишь меня. Я тебе противна.
