Гонка на выживание - Вадим Филоненко

– Ты что это задумал, Вик?

– Уйти отсюда, – раздвигает губы в усмешке тот. – Уйти с заложником. И ты отпустишь меня, потому что не захочешь, чтобы один из твоих лучших гонщиков погиб, не правда ли?

Хьюго молчит, и я чувствую, что у меня холодеют ладони – неужели я ошибся, и Милано решит пристрелить нас обоих?!

– Ну же, Хью, – торопит его Виктор. – Прикажи подогнать сюда «Ситарру». Мне ведь терять нечего, ты знаешь. Только подумай вот о чем. Если что, мой труп ты спрячешь без проблем, а вот Брайан слишком известен, чтобы просто так исчезнуть. Как пить дать возникнут вопросы… Какой-нибудь дотошный репортер начнет расследование… Конечно, доказать ничего не докажут, но слухи-то пойдут! Станут говорить, что Милано-младший не сумел защитить своего гонщика. Фактически отдал его на растерзание первому попавшемуся отморозку, и это после того, как этот самый гонщик выказал верность и преданность команде!

– Подгоните ему «Ситарру», – приказывает Хьюго амбалам. – А ты, Виктор… Ты же знаешь, что мы все равно найдем тебя. Ты не спрячешься даже на солнце. И обещаю, если Брайан не пострадает, ты умрешь быстро. А если с его головы упадет хоть волосок, то…

– Я понял и очень испугался, – совершенно серьезно говорит Тойер. – Я отпущу его, как только покину Лалибу. Но если твои люди начнут с дуру садить по нам из пулеметов, то сам понимаешь… Шальная пуля и все такое…

На площадку перед бассейном опускается бронированная «Ситарра» вроде той, в которой меня везли сюда. Места для парковки нет, поэтому мобиль садится прямо на цветные зонтики и пляжные гамаки, сминая их и превращая в покореженный хлам. Из кабины вылезает один из амбалов и отходит в сторону. Виктор смотрит на свой коммуникатор и укоризненно качает головой.

– Хью, ты принимаешь меня за дилетанта. Неужели ты думаешь, что я настолько глуп и не проверю «Ситарру» детектором? А ну-ка прикажи своему «червяку» вылезти из багажного отсека!

– Вылезай, – приказывает Хьюго. Из багажника вываливается давешний пилот, который привез меня на остров.

– Там есть еще, – раздраженно говорит Виктор и смотрит на стоящего поодаль амбала, своего бывшего подчиненного. – Слушайте, парни, я уже устал от вашей глупости. Похоже, за два месяца я так и не смог вас ничему научить. Кто там еще притаился? Майкл?

– Выходите все! – повышает голос Хьюго.

Из «Ситарры» вылезают двое парней – один из бывших подчиненных Тойера, а второй мне незнаком, но парнишка по виду крепкий, плечистый.

Завидев его, Виктор смеется.

– А егеря-то зачем припахали? Для массовости, что ли?

– Ладно, Вик, проваливай, пока я не передумал! – злится Хьюго.

Тойер подталкивает меня к мобилю, запихивает внутрь и закрывает дверцу. Наконец-то отпускает мою шею и предупреждает:

– Не делай глупостей, ладно?

– Не буду, – обещаю и тру шею. На ней по-прежнему висит какой-то мягкий липкий пластырь. – Что это?

– Взрывчатка Д-6. Слыхал? – Виктор занимает сиденье пилота и включает двигатели. Делает это одной рукой, потому что в другой у него смят какой-то яркий оранжевый комок. – Значит, не слыхал. У тебя на шее сам заряд, а у меня в руке взрыватель. Я активировал его, когда сильно сжал. Теперь, если я разожму руку, произойдет взрыв. Не очень сильный, конечно, но от нас с тобой останется только кровавое дерьмо.

Я замираю, затаив дыхание, а Виктор усмехается и говорит:

– Не бойся. Ты, скорее всего, выйдешь из этой истории живым, если, конечно, тебя случайно не подстрелят. Кстати, взрывчатку можешь с шеи снять. Как взлетим, выкинь ее в океан.

Он поднимает мобиль, разворачивается и мчится прочь с острова, но далеко улететь нам не дают – навстречу движется плотная темная туча, состоящая как минимум из десяти «Бутвилей». Такая же туча заходит сзади и разлетается в стороны, вниз и вверх, окружая нас плотной сетью.

– Группа захвата, – хмурится Тойер. – Молодец, Сан-чес, быстро среагировал. Быстро и правильно… Брайан, ты еще не выкинул взрывчатку?

– Нет, вот она. А кто этот Санчес? – спрашиваю.

– Взрывчатку пока не выкидывай… А Санчес мой коллега и в некотором роде ученик. Он возглавляет службу безопасности Милано-старшего. Когда я пришел в эту семейку, у них было настоящее дерьмо, а не безопасность. Ну, я со скуки и поставил им это дело, как надо. Тем более что Санчес и не возражал, наоборот, просил научить и помочь. Кстати, он оказался очень способным – просто на лету схватывал. Многому у меня научился…

– Ага, научился, – ворчу я. – Лучше бы ты со скуки в гольф играл! Вот что нам теперь делать, а?

– Нам? – ехидно вскидывает бровь Виктор. – Ты сказал «нам»?

– Я имел в виду «тебе», – поправляюсь я.

– Да ладно, не парься, – усмехается он. – Понял я, что ты нарочно мне подставился, чтобы я мог с острова уйти. Интересный ты парень, Брайан, сам меня сдал и сам же бежать помогаешь. Никак совесть замучила, а?

Я молчу, хотя мог бы сказать, что совесть здесь ни при чем. Я почти уверен, что Виктор – один из Игроков. Не знаю, действует ли он по собственной воле или его используют втемную, как и Ирэн, но у меня на него есть конкретные планы, вот только ему об этом знать совсем необязательно. Пусть считает, что меня замучила совесть, а мне пора переходить ко второму уровню Игры. Кажется, я начинаю понимать правила и готов сыграть по ним. Да, я готов доказать этим таинственным Игрокам, что не они одни умеют ИГРАТЬ! Кстати, если я все понял правильно, то Виктора они вытаскивать не станут, а просто пожертвуют им, как выполнившей свою задачу пешкой.

– Так что будем делать, Вик? – спрашиваю.

– Ты в воду прыгать, – отвечает он и глушит горизонтальные двигатели. – Я сейчас спущусь пониже, и сигай. Ты плавать-то умеешь? Хотя не важно, они тебя быстро подберут, утонуть не дадут.

– А ты?

– А я вот. – Он указывает на взрывчатку. – Прикрепи ее к сиденью и прыгай.

– Взорвешься? – догадываюсь. Он молчит. Мобиль зависает в метре над верхушками волн. Я качаю головой: – Это не выход.

– А у меня нет выхода. – Тойер смотрит на окружившие нас ощетинившиеся пулеметами «Бутвили». – Уйти мне все равно не дадут. Говорю же, я сам ставил им безопасность и знаю, что с Лалибу сейчас и мышь не ускользнет. Так что возьмут они меня тепленьким. А потом что со мною будет, ты и сам знаешь. А я не хочу, чтобы со мной «развлекались» мои же бывшие ученики. Нет, я такого удовольствия Санчесу не доставлю…

– Ты погоди, – перебиваю, – от них можно уйти. Пока я рядом с тобой, а у меня на шее взрывчатка, ты в безопасности. Они не станут ни стрелять по мобилю, ни снимать тебя снайперами, потому что, умирая, ты разожмешь руку, и я погибну.

– Все верно, – соглашается Тойер. – Они не станут стрелять в меня. Они сейчас дождутся лайдера и долбанут нас парализующим полем. Я сам, кретин, закупал и устанавливал для них парализатор.

Лайдер! Парализующее поле! О таком повороте я не подумал. От лайдера на мобиле не уйти – скорости слишком разные, а парализующее поле зафиксирует нас в полной неподвижности, и они смогут оттащить «Ситарру» гравитационной сетью к берегу, вскрыть мобиль и без помех снять с нас взрывчатку, а мы все это время и пальцем не сможем шевельнуть.

– Тогда чего же ты ждешь? – ору я на Виктора. – Включай двигатели и деру, пока и в самом деле лайдер не подоспел!

– Говорю же, бесполезно, – огрызается он. – Мы все равно и от «Бутвилей» не уйдем. Там за штурвалами такие пилоты сидят, что любому гонщику фору могут дать. Я сам подбирал в отряд людей, и сам обучал их вот таким захватам.

– А ну вали из-за штурвала, учитель хренов! – рычу я. – Обучал он, видите ли! Вот я сейчас посмотрю, что ты там за гонщиков насобирал и чему их научил!

Тойер раздраженно пожимает плечами, но пересаживается, а я втискиваюсь в кресло пилота, врубаю движки на максимум и посылаю машину прямо на замершие перед нами мобили.

– Отличная штука таран, – ехидничает Виктор, но голос его едва заметно дрожит.

Ему не по себе. Еще бы! Очень непросто вот так нестись прямо в лоб титановой махине, не будучи уверенным до конца, что сидящий в ней пилот уступит тебе дорогу. Но я-то знаю, что уступит. Никуда не денется. А вот когда именно и как он это сделает, мы сейчас и посмотрим. Оценим его выдержку, мастерство и реакцию, и сделаем выводы о том, действительно ли набранные Виктором в группу захвата пилоты настолько хороши.

М-да… не знаю, как остальные, а этот очень даже неплох. Он подпускает меня к себе едва ли не на полметра, а потом изящно падает вниз, пропуская днище нашей «Ситарры» практически в волоске от своей крыши, мгновенно разворачивается и плотно садится нам на хвост. Впрочем, в погоню бросаются и остальные – за нами тянется самый настоящий шлейф из двух десятков «Бутвилей».

– Вот видишь? Что я тебе говорил? Хорошо работают ребята, а? – спрашивает Виктор. В его голосе и скрытая гордость, и обреченность одновременно.