Мальчики из Фоллз - Пенелопа Дуглас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ох, блин, — пыхтит Дилан.
Моргнув, округлившимися глазами смотрю на своего мастера.
Она лишь улыбается.
— Я быстро. Не волнуйтесь.
Взяв деревянную палочку, она смазывает воском складку между моим бедром и пахом. На секунду я перестаю дышать.
— О-о-ох, он теплый.
Вообще-то горячий, однако становится лучше.
— Итак, почему ты решила сделать эпиляцию? — спрашивает Дилан.
С ее стороны вновь слышится треск, и она скулит.
Сглотнув, выпаливаю:
— Не твоего ума дело.
Я не собираюсь сообщать ей, что в следующий раз ее кузен, возможно, захочет снять с меня нижнее белье.
— А ты почему хочешь сделать эпиляцию? — задаю тот же вопрос.
Мастер прикладывает к моей коже и разглаживает то ли лоскут ткани, то ли бумажное полотенце.
— Так более гигиенично, — выкрикивает Дилан. — Нет сыпи от бритья. Легче скрабом пользоваться. Я буду отлично выглядеть в бикини…
Кивнув, соглашаюсь:
— Аналогично.
Достаточно хороший ответ для меня.
Но потом женщина начинает отклеивать бумагу, и внутри все сжимается. Хря-я-я-я-я-я-ясь…
Мою нежную кожу будто огнем обжигает. Кажется, что две дюжины пар пальцев одновременно меня щипают.
— Ай, какого хрена? — рычу я.
— Вы в порядке? — Мастер морщится, словно это ей больно. — Я знаю, в первый раз бывает тяжело.
— В первый раз? — Я смотрю вниз и вижу островок чистой кожи. — К черту все.
Ей еще не менее двенадцати полосок понадобится, прежде чем она полностью закончит.
Начинаю подниматься, однако голос Дилан меня останавливает:
— Смотрите-ка, и кто теперь ведет себя как ребенок, — поддразнивает она. — Беги, Бунтарка, беги. Я справлюсь.
Вскинув брови, слышу, как отрывается ее третья полоска.
Я опять опускаюсь на стол, сжимая кулаки.
— Поторопитесь, — прошу мастера.
Дилан на год младше, а уэстонские женщины способны выдержать что угодно.
Мастера продолжают свою работу, и я начинаю привыкать, паникуя только тогда, когда начинают отклеивать ленту. Боль унимается довольно быстро. Не уверена, что хотела бы терпеть это каждые несколько недель, но посмотрим, как пойдет дальше.
— Почти готово! — заявляет Дилан.
— Для кого ты… — Заикаясь, жду, когда снимут следующую полоску. — Для кого ты хочешь хорошо выглядеть в бикини?
— Для себя. Просто для себя. — По голосу понятно, что девушка улыбается.
Либо она не хочет говорить, либо экспериментирует. Тем не менее я рада, что мне не пришлось страдать в одиночку.
— Сделай мне одолжение, хорошо? — просит Дилан.
Очередной треск. Я втягиваю воздух сквозь зубы.
— Какое?
Едва боль утихает, я испускаю хриплый стон.
— Будь добра с ним?
Я замираю, что-то в ее тоне меня настораживает.
— Может, Хоук не нервничал бы так сильно, как сейчас, и не продержался бы так долго, если бы девчонки не заморочили ему голову в старших классах.
Следующую полоску почти не чувствую, оставаясь неподвижной.
— Они стали особо настойчивыми, словно он — какое-то препятствие или достижение. Девушки хотели его, но не любили, а когда Хоук отказывал им, они спасали свою гордость, распуская грязные сплетни.
О, кто бы сомневался, что они так поступали.
От злости сводит живот.
— Он просто стал объектом для шуток ниже пояса. — Ее голос затихает. — Хоук считал дни до выпуска, Аро. Он не мог дождаться, когда выберется оттуда.
Мои пальцы болят. Я немного разжимаю кулаки.
— А я не могу ввязаться в драку с очередной сучкой, защищая его честь, — признается Дилан. — Мой нос до сих пор не вернулся в прежнюю форму после последней драки.
Улыбаясь, стараюсь сдержать смех. Не готова показать ей, что она мне нравится.
Хоуку повезло. Его отец, дяди, кузены… Они все за него горой. Если я когда-нибудь причиню ему боль, уверена, эти люди, движимые любовью к нему, станут для меня не меньшей угрозой, чем Грин Стрит.
Внезапно чувствую укол ревности, потому что хочу быть той, кто защищает Хоука.
Дилан подвозит меня к переулку за пекарней, и я взбираюсь по пожарной лестнице обратно в убежище.
Хоука все еще нет, хотя я даже рада этому. Отправившись в душевую, открываю пузырек его геля для душа, вдыхаю аромат. Из-за стен, выложенных черной плиткой, создается впечатление, будто я спрятана ото всех, а благодаря метру бетона, отделяющему нас от улицы, тут очень тихо большую часть времени.
Это другой мир, но во мне начинает зарождаться чувство, что мое место здесь. Я словно сбрасываю старую кожу.
Ривз скоро придет за деньгами. У нас появятся доказательства, и мы сможем покинуть укрытие.
Ничего не могу с собой поделать, однако надеюсь, что Ривз не появится.
Тогда мне никогда не придется уходить.
Глава 18
Хоук
Я проскальзываю через дверь черного хода, пересекаю кухню и вижу, как головы поворачиваются в мою сторону. Только люди ничего не говорят. Все привыкли к тому, что я тайком пробираюсь в разные места.
Вернувшись к своей работе, официанты загружают подносы, а я распахиваю двери, ведущие в зал. Воздух наполняется грохотом шаров, ударяющихся о кегли.
Осматривая боулинг-клуб, замечаю «братьев» Аро, сидящих здесь без зазрения совести, буквально в центре нашего города.
Кто из них был с ней? Понятия не имею, почему меня это волнует, но вдруг стало волновать. Она сказала, что не любит секс. Они слишком торопили ее? Воспользовались девочкой, когда ей была нужна семья?
Стремительно двинувшись к ним, снимаю капюшон. Плевать, даже если кто-то меня увидит. Я отодвигаю стул от стола, вижу, как Хьюго резко поднимает взгляд, и сажусь.
— Вы не на том берегу реки.
Аксель подхватывает телефон со столешницы, но я многозначительно смотрю на него.
— Не трудись писать Ривзу. Я ненадолго.
Отмечаю камеры в каждом углу, направленные на дорожки, зная, что за нами есть еще несколько. Парни в курсе, что я попаду на записи. Но и они тоже попадут.
Взгляд Хьюго, сидящего напротив, сосредотачивается на мне. Разглядываю его кожаную куртку, от которой наверняка воняет сигаретами, его грязные ногти, правда… Обнаружив у него на шее увеличенную версию татуировки Аро, я понимаю: он привлекает молодых женщин. Ривз нашел идеального мудака, чтобы заманивать их и заставлять действовать по его указке. Не поверю, что Хьюго сумел удержаться и пальцем Аро не тронул.
— Для восполнения нанесенного тобой ущерба потребуется сто пятьдесят тысяч, — излагает он ситуацию. — Не говоря уже о пропавшей сумке с деньгами. В багажнике мы нашли только одну.
Информацию о второй сумке держу при себе.
— Итак, допустим, речь идет о двухстах пятидесяти тысячах, — заявляет Хьюго.
— Накинул немного процентов, да?
— Немного.
Ага, они потеряли около ста семидесяти. В лучшем случае.
— Ты знаешь, что
