Джентльмен-повеса - Салли Маккензи

Стивен ждал продолжения, но Геддинг замолчал, задумчиво уставившись в стакан. Наверное, его следует подтолкнуть.

— Ну, и что дальше?

Барон вздрогнул и удивленно воззрился на Стивена, словно забыл о его присутствии:

— Вы о чем?

К счастью, в клубе почти не было людей, и рядом не оказалось никого, кто мог бы подслушать их содержательную беседу.

— Вы говорили, что чувствуете свою вину перед леди Энн. Почему?

Геддинг нахмурился:

— По правде говоря, нет никакой причины. — Он сделал глоток и пьяно вздохнул: — Хотя, наверное, мне следовало лучше за ней следить. Я обещал Крейну, что моя кузина Оливия возьмет девочку на себя, и он отправил ее ко мне в сопровождении одной только горничной. Но Оливия, как назло, в последний момент свалилась с жесточайшей простудой. Ей пришлось остаться дома, а девочка оказалась у меня без дуэньи. Но я не посчитал это проблемой. Она казалась такой тихой, серьезной и послушной.

Энн тихая, серьезная и послушная? Может быть, они говорят о разных людях?

— Но проблемы все-таки возникли?

— Хм… — Геддинг скривил губы и покачал головой: — Нет. Не думаю.

В его голосе не было уверенности, и Стивену пришлось сцепить руки в замок, чтобы удержаться и не схватить пьяного барона за шкирку и как следует не встряхнуть. Может быть, необходимую информацию удастся вытрясти?

— Лорд Брентвуд тоже был у вас в гостях?

Геддинг кивнул:

— Да. Все же на редкость неприятный человек, вы со мной согласны? Я его не приглашал — он приехал с Хеддингтоном. Но выставить его за дверь, когда он был уже на пороге, я не мог. Все же он маркиз.

— Понимаю. Выгнать его вы не могли.

— Но все же я беспокоился. Он уже тогда слыл развратником, а тут еще начал заигрывать с леди Энн. Он-то не имел в виду ничего серьезного — он и тогда, и сейчас избегал серьезных отношений, но, боюсь, девочка немного увлеклась. Да и как могло быть иначе. Она же была совсем юной и неопытной.

— Да. — Стивену пришлось сделать над собой усилие, чтобы голос звучал ровно. Бедняжка Энн. Десять лет назад Брентвуд, должно быть, показался ей Адонисом. — Но он ведь не зашел слишком далеко?

— Не думаю. Вы же знаете, как это бывает. Несколько многозначительных взглядов, букет глупых комплиментов, прогулка в саду и все такое. Вызвав прочный интерес женщины к себе, он, в свою очередь, терял интерес к ней и переходил к следующей жертве. — Геддинг вздохнул: — Но тогда леди Энн восприняла это слишком тяжело. Она быстро уехала, сказав, что мачехе нужна ее помощь, но никто не поверил этой отговорке. А после этого в обществе ее больше не видели… Я всегда чувствовал неловкость, вспоминая эту историю. — Геддинг задумчиво взглянул на Стивена: — Вот что я вам скажу, сэр. Я рад за девочку. Мне кажется, что сейчас она нашла свое счастье. Желаю вам обоим всего самого хорошего.

— Спасибо.

Геддинг налил себе еще бренди.

— Вы хороший человек. И пусть вас называют Королем Сердец, вы нисколько не похожи на Брентвуда. Вы не гоняетесь за всеми юбками и не коллекционируете дам, как табакерки, только потому, что можете это делать. — Барон фыркнул: — Хотя, бьюсь об заклад, в последнее время он пользуется меньшим успехом удам. Адонис не может быть таким тучным.

— Это уж точно.

— Но он все еще маркиз. Некоторым дамам все равно, как выглядит мужчина, если у него есть титул. — Геддинг махнул рукой: — Не подумайте, что я говорю о леди Энн, вовсе нет. Хотел бы я посмотреть, как с Брентвуда кто-нибудь собьет спесь. Этот человек слишком уж много о себе мнит.

Стивен встал и поклонился:

— А я буду рад оказать вам и обществу услугу и преподать маркизу урок сдержанности.

— Превосходно! Не могу дождаться.

Стивен на ходу поздоровался с друзьями, наперебой звавшими его выпить вместе с ними или сыграть в карты, но не принял ни одного приглашения. Он не чувствовал в себе тяги к общению.

Что Брентвуд сделал с Энн? Это было нечто большее, чем неудачный флирт. Да, Энн тогда была юной и впечатлительной, возможно даже, как утверждает Геддинг, серьезной и послушной, хотя в последнее ему было очень трудно поверить, но она никогда не была идиоткой. Она могла испытать жестокое разочарование, когда Брентвуд утратил к ней интерес, но должна была усвоить урок и двигаться дальше. Она не стала бы прятаться от общества на десять лет, да и не реагировала бы на маркиза так бурно по прошествии столь длительного времени.

Единственное объяснение, которое он мог предположить, — это…

Ад и проклятие! Если то, что он заподозрил, — правда, он лично кастрирует ублюдка тупым ножом.

Стивен подошел к двери клуба. Ему придется о многом подумать, а думать лучше в одиночестве и в темноте. Сейчас он…

Черт! Дверь распахнулась, и в клуб ворвался маркиз Найтсдейл. За ним шли герцог Элфорд и граф Уэстбрук.

— Паркер-Рот, тебя-то я и ищу, — заявил Найтсдейл. Обернувшись к своим спутникам, он сказал: — Идите, я скоро к вам присоединюсь.

Уэстбрук рассмеялся:

— Удачи, Паркер-Рот! Кажется, тебя ждут крупные неприятности. — Он похлопал Стивена по спине: — Но, не волнуйся. Он не пронзит тебя шпагой. К счастью, он забыл ее дома.

— Робби, ты мешаешь! — рявкнул Найтсдейл и покосился на Элфорда: — Джеймс, сделай одолжение, уведи этого идиота.

Элфорд ухмыльнулся:

— С удовольствием. Пойдем, Робби. Мы вполне можем выпить.

— Прекрасная идея! Желаю тебе хорошо провести время, Чарлз, — сказал Уэстбрук. — Можешь не торопиться.

Мы не будем скучать.

— Прекрасно. — Он покосился на Стивена и буркнул: — Следуй за мной. — После этого он почти бегом устремился в маленькую гостиную.

— Какие-то проблемы, Найтсдейл? — удивленно спросил Стивен. С таким же успехом он мог пытаться остановить мчащегося быка, задав ему вопрос о погоде.

Найтсдейл ворвался в небольшую комнату, убедился, что она пуста, плотно закрыл за собой дверь и только после этого ответил:

— С Эммой всегда есть проблемы.

Черт! Черт! Черт! Он попал в ловушку и знал об этом, но все же не был намерен сдаваться без боя.

— Не хочу сказать ничего плохого, Найтсдейл, но интерес твоей очаровательной супруги к моим делам переходит все границы. И я не могу понять, чем он вызван. Ведь не я женат на ее сестре.

Найтсдейл только вздохнул.

Пропади все пропадом! Стивен понимал, что это слабый аргумент. Нет, по правде говоря, это вполне хороший аргумент, даже отличный, если только разговариваешь с благоразумным человеком. Но Эмма никогда не была благоразумной и имела отвратительную привычку вмешиваться не в свои дела. Одной только вероятности того, что его действия могут как-то повлиять на ее драгоценную сестру, было достаточно, чтобы пробудить ее активность. А если Эмма за что-то бралась, то не обходилось и без Найтсдейла, который обожал жену, хотя они были женаты уже пять лет, имели двоих сыновей и еще воспитывали двух племянниц Найтсдейла.