Штрафбаты Гитлера. Живые мертвецы вермахта - Андрей Васильченко

Глава 2

Гренадерские батальоны на Западном фронте

Как уже говорилось выше, к 500-м «испытательным частям» относились 291-й и 292-й гренадерские батальоны, которые были сформированы 10 сентября в Карлсруэ. Месяц спустя они должны были быть уже на передовой в составе 19-й армии. В тот момент командование Вермахта было обеспокоено тем, чтобы удержать Западный фронт по линии Антверпен — Люксембург — Бельфор. Тем временем из хаотически отступающих из Франции немецких частей создавали новые соединения, которые предполагалось использовать для контрнаступления.

В журнале боевых действий 19-й армии, которая удерживала южные участки Западного фронта, первое упоминание 291-го и 292-го гренадерских батальонов датируется 13 октября 1944 года: «64-й армейский корпус и 6-й полевой корпус Люфтваффе уведомлены о том, что для усиления придаются по одному испытательному батальону, каждый из которых состоит из 500 человек». В течение последующих двух месяцев оба батальона нередко находились на фронте в непосредственном соседстве. Поначалу они располагались в западной части Вогез, где 1-я французская и 7-я американская армии приближались к границам рейха. Первым заданием 291-го гренадерского батальона стало отражение совместно со 106-м танковым корпусом наступления союзников чуть южнее ле Бресс. В центре борьбы оказалась стратегически важная гора Хаут ду Фан. О ходе сражения мы можем читать в журнале боевых действий 19-й армии: «19 октября 1944 года. К югу от ле Бресс около 13 часов начато собственное наступление, целью которого является возвращение лесного массива к югу от Мозльота. Благодаря гренадерам и артиллерийскому огню, на некоторых участках удалось углубиться на 2 километра северо-восточнее Корнимона (ду Фан). В остальных местах упорное вражеское сопротивление. На вражеской стороне выступают 4-й и 6-й марокканские горнострелковые полки, которые удерживают участок шириной в 2,5 километра. Возобновление собственного наступления только после сообщения из корпуса, что будет доставлено пополнение, так как у самого корпуса больше нет резервов. В 17 часов 30 минут начинается наступление с высокогорья ду Фан силами батальона. Атака отбита. Собственные солдаты держатся только благодаря артиллерийскому огню. В лесном массиве в 1 километре на север от Вентрона рано утром уничтожена вражеская группа. При этом захвачены 10 пулеметов и 21 гранатомет». В то время как 291-й батальон удерживал пик ду Фан, 292-й батальон участвовал в боях под Вентроном. В этой ситуации не совсем ясна роль 106-й танковой бригады. Как она могла сражаться в горах? В горах можно было использовать только входивший в состав бригады 2106-й моторизированный батальон. Не исключено, что он вел бои за горные высоты как раз посередине между 291 — м и 292-м батальоном.

Генерал А. Гийом, в тот момент являвшийся командиром 3-го алжирского полка, в своей статье «Сражение за Вогезы» писал о кровавых боях за ду Фан: «17 октября. 6-й французский горнострелковый полк завершил захват ду Фан. Но в долине немцы не отступают ни на пядь земли. Поражает, что они не воспользовались моментом, чтобы нанести по нам удар. Они стянули все находящиеся в их распоряжении резервы, которые только можно было собрать, включая два батальона политических заключенных, которые должны были испытаться (читай: искупить свою вину). Противник начинает массовую контратаку, но она захлебнулась. Ранее не было таких кровавых боев. Во время боев один из нацистских батальонов оставил на склонах гор до 70 % своего боевого состава. 6-й французский горнострелковый полк потерял при завоевании вершины более 100 человек, и около 700 убитых и раненых во время ее обороны. Так как усилился огонь немецкой артиллерии, то каждый залп является смертоносным для наших частей, которые после наступления еще не успели построить укрепления и укрытия. В лесах под Тонтуа группа африканских коммандос потеряла 92 человека».

Так как между немецкими подразделениями здесь фактически не проходило никакой границы, то можно утверждать, что 291-й и 292-й гренадерские батальоны не просто понесли огромные потери, но сыграли решающую роль в этом сражении. Упоминание французского генерала о том, что указанные батальоны состояли из «политических заключенных», вряд ли стоит принимать в расчет, так как он не до конца понимал специфику «испытательных батальонов». Не надо преувеличивать и героический дух «испытуемых гренадеров». Генрих Шеель, связной из 1-й роты 291-го батальона, вспоминал, когда начался массовый обстрел из минометов и гаубиц: «Нам такое и не снилось. Ни у кого не было желания отморозить себе задницу. Наш капитан, командир батальона, вообще не вылезал из окопа. Он подобно нам сдался в плен, решив не принимать геройскую смерть. Мы не хотели цепляться за каждый кусок земли».

Нечто похожее описывал Хайнц Штаховяк, который сражался в 292-м батальоне. «Во время атаки мы оказались между французами. Они боялись не меньше нас.

Они кричали нам: «В этом году война закончится. Отступайте!» И мы отступили. С нами только не было Вальтера Мира. Он остался лежать, и его взяли в плен. Наши потери были большими, но не огромными. Наша боеготовность падала на глазах».

Прежде чем мы предпримем попытку объяснить, почему давались столь противоположные оценки 291-му и 292-му батальонам, надо проследить дальнейший боевой путь этих военных формирований. После нескольких дней, когда немцам удалось добиться определенного успеха, стало ясно, что контрнаступление под ду Фан провалилось. Чтобы избежать крушения фронта, из Норвегии была переброшена 269-я пехотная дивизия, которая получила приказ «как можно быстрее выровнять линию фронта к западу от ле Бресс и к югу от Корнимонта». Гренадерские батальоны в тот момент были слишком слабы, чтобы участвовать в новой операции по захвату горного плацдарма. Теперь оба «испытательных батальона» временно должны были занять оборонительные рубежи, дабы затем перенестись на новый горячий участок фронта.

291-й батальон был переброшен западнее Сен-Дье, где союзники планировали начать новое наступление. Подробности можно узнать из журнала боевых действий 19-й армии: «25 октября 1944 года. Принимая во внимание возможное наступление вражеских сил на Сен-Дье, командование армейского корпуса приказывает подвести имеющиеся в распоряжении части: 4-й полевой корпус Люфтваффе, 291-й гренадерский батальон, а также 106-ю танковую бригаду.

26 октября 1944 года. Сквозь дыру во фронте севернее Руж враг с полудня подтягивает усиленные части. Во второй половине дня передовые отряды противника достигают опушки леса к югу от Номпатлиза, Бургунса и Сосре. В тяжелой борьбе, связанной с большими потерями, 106-я танковая бригада отрезает противнику путь на север. В ходе контратаки 291-му батальону удается продвинуться на 2 километра севернее Руж. Во второй половине в Руж отражается очередное вражеское нападение».

Когда союзникам 27 октября в районе 11 часов удалось прорвать немецкую оборону в 45 километрах западнее Бургунса, то на этот участок фронта был брошен 292-й батальон. В тот же самый день силами этого батальона была предпринята контратака, которая закончилась в 8 часов утра следующего дня в районе 521 — й высоты, на подступах к которой остался лежать почти весь боевой состав. Высоту удалось все-таки захватить, но это вызвало очередную атаку союзников. Удар пришелся по правому флангу. Казалось бы, измотанный батальон не мог противостоять силам полка. Атаку не только удалось отбить, но и перейти в контрнаступление, в ходе которого батальон углубился на 3,5 километра во вражеские позиции северо-западнее Бургунса. 30 октября 1944 года в журнале боевых действий 19-й армии значилось: «Сегодня в районе 10 часов враг силами батальона с двух сторон обошел ключевую высоту в нескольких километрах от Ружевилля. Чтобы удержать позиции 16-й пехотной дивизии, командование 89-го армейского корпуса перебросило на этот участок 223-й пехотный и 292-й гренадерский батальоны. Вражеская атака была отбита».

Несколько позже отступление стало неизбежным. 929-й батальон, прикрывая отход немецких частей, двинулся в сторону Ширмека. Здесь нацистское руководство в свою бытность создало «лагерь для перевоспитания», который располагался в непосредственном соседстве с концентрационным лагерем Нацвайлер-Штрутхоф. В августе 1944 года заключенных «эвакуировали». Прикрытые с запада эсэсовцы провели массовую казнь французских заключенных из числа участников Сопротивления. Остальных угнали в Дахау. Убитые эсэсовцами происходили как раз из той местности, где приходилось сражаться 291-му и 292-му батальонам. Когда 292-й батальон вошел в Ширмек, то один из его солдат записал в дневнике следующие строки: «Здесь в Ширмеке, франктриеры[25] чуть было не добили нас. Мы поселились в одном из домов, а быков, которые тянули минометы, так как у нас не было тракторов, поставили в один из хлевов. Утром, когда мы вышли из дома, по нам из всех окон и дверных проемов был открыт огонь. Пули сыпались градом, так что быков забрать было нереально. Чтобы спастись, нам пришлось удирать и оставить орудия и минометы. Через полчаса нас обстреляли из собственных же минометов». В октябре — начале ноября 1944 года следы 292-го гренадерского батальона особого назначения фактически теряются. Сохранилось лишь сообщение Хайнца Вайнхольда, который служил в этом батальоне: «Нас послали в новый район боевых действий, где мы оставались несколько недель. Наш штаб располагался в Мюнстере (Эльзас), а командный пункт — в Зульцерне. Там нам удавалось аккуратно выпустить пар… В конце января — начале февраля 1945 года меня направляют в Трои-Эпи, где к западу от Кольмара я был ранен осколком гранаты. Меня направили в военный госпиталь в Эммендинген. Там за мной постоянно следило гестапо. Я ни на минуту не вырывался из-под их контроля. Штаб гестапо располагался как раз напротив моего госпиталя. Именно в госпитале я услышал, что наш батальон временно занял позицию в Ной-Брейза-хе, а командиром назначен комендант города». Прежде чем Хайнц Вайнхольд смог вернуться в свой батальон, его перевели в другой госпиталь, так как в гестапо опасались, что он может перебежать на сторону союзников. В тот момент он узнал, что 292-й батальон расположен в Ларе. О боевой готовности батальона Вайнхольд писал после войны следующее: «Я могу вспоминать один случай. Субъект, которого называли то ли купцом, то ли торговым агентом, во время воздушного налета американской авиации спрятался от страха за зенитным пулеметом, из которого начал стрелять в воздух. Чудом ему удалось сбить штурмовик. После этого он надул грудь колесом. Он ожидал, что за этот подвиг ему дадут помилование. Ему скостили половину тюремного срока. Это был единственный случай, когда кто-то попал под реабилитацию. Я не могу сказать, что это происшествие было встречено с энтузиазмом. Солдаты продолжали нести службу также, как несли ее раньше».