Время выбора - Андрей Васильев

За всеми этими размышлениями я и не заметил, как мы добрались до конечной точки поездки. Мало того, мы еще минут пять на парковке у закрытых ворот простояли, пока наконец Жанна не заорала мне прямо в ухо:

– Сашка! Мы на месте! Можно за малым идти!

– А? – встрепенулся я. – И правда, приехали.

– Точно так, – ответил водитель. – Только закрыто все. Вечер, почти ночь.

– Это ничего, – сказал я, открывая дверь. – Нестрашно. Вы никуда не уезжайте, я минут через десять вернусь, и двинемся дальше.

Павлик, как обычно, раскачивался на ветке дерева, близ которого находилась его могила. Заметив меня, он, против обыкновения, не стал выяснять, за ним ли я пришел и как скоро он покинет это место. Нет, он сделал вид, что вообще меня не замечает.

– Обиделся за прошлый раз? – без всяких предисловий уточнил у него я. – За то, что я тебя не с собой взял, а обратно сюда привел?

– Может быть, – независимо ответил призрак.

– Ну и зря, – я повел плечами, поскольку температура воздуха стремительно падала. Днем еще стояла жара, такая, что дышать было нечем, но сейчас от нее и следа не осталось. В Москву явно пожаловали дубовые холода, обычное в конце мая явление. – Сам посуди, куда мне тебя девать? В дом я тебя пригласить не могу, это против правил – и моих, и тех, что установили домовые. Слышал о таких?

– Домовые? – изумился мальчик. – А они существуют? Серьезно?

– Конечно, – усмехнулся я. – И с чего такое удивление? Ты же тоже существуешь, хотя с точки зрения науки это нонсенс. И домовые есть, и вурдалаки, и оборотни.

– Про оборотней знаю. К нашему старшему время от времени они в гости захаживают.

Да? Как интересно. Надо будет с ним на эту тему еще пообщаться, но за пределами погоста. Такая информация лишней точно не будет.

– И что мне с тобой делать? Посадить на лавочку у подъезда, чтобы ты на ней сутками сидел? Так ты сбежишь в город и там непременно дел разных натворишь. Ведь так же?

Павлик промолчал.

– Так, – продолжил я. – А дальше все будет скверно. В Москве есть те, кто следит за такими, как мы. Работа у них такая – охранять общественный порядок. Поймают они тебя сразу или чуть позже – не знаю, но до меня эти люди доберутся довольно быстро, уж поверь. И сразу предъявят претензии, потому что я отчасти за тебя в ответе. Вот и рассуди, мне оно зачем?

Ну да, все сказанное порядком к правде притянуто за уши, но для Павлика сгодится.

– Может, как-то с домовыми договориться? – предложил мальчик. – Ну, чтобы они меня к тебе пожить пустили.

– Э, брат, там такие непростые ребята, – я вздохнул. – Суровые и несгибаемые, как эти… Комиссары Гражданской войны. Но ты грустить погоди, я же к тебе не с пустыми руками пришел. Я к тебе с подарком пожаловал!

– С каким? – оживился Павлик, в котором жестокость невероятным образом соседствовала с любопытством и непосредственностью обычного мальчишки. – Мне давно никто ничего не дарил, с последнего дня рождения. Папа мне тогда мяч футбольный купил. Кожаный! И еще двенадцатитомник Жюля Верна. Правда, я не все прочесть успел до того, когда… Ну, ты понял.

Ну да, простые пацанские радости пятидесятых-шестидесятых годов прошлого века.

– Жаль, – дипломатично произнес я. – Но у меня подарок иного рода. Есть человек, с которым ты можешь вволю поиграть. Но не как в прошлый раз, когда мы старикашку просто попугали, а от души. Я тебе, Павлик, дарю его жизнь. Вернее, смерть.

Мальчишка перестал раскачиваться на ветке, застыл на ней, словно замороженный, а после, разжав руки, спрыгнул на землю.

– Прямо сегодня? – в его голосе прозвучали такие свирепо-радостные нотки, что мне на секунду не по себе стало.

– Прямо сейчас поедем, – я показал рукой на решетку кладбища. – Машина у входа ждет. Но сразу предупрежу, чтобы ты не стал после губы снова дуть, – еще до утра я верну тебя обратно. Ну некуда больше мне тебя везти. Такие сейчас обстоятельства.

– Ничего, я понимаю, – сказал Павлик, немного погрустнев. – Хотя обидно немного.

Впрочем, все обиды мигом забылись, когда он оказался в автомобиле.

– Ух, какая машина! – восхитился он, а после попрыгал на сиденье, которое, понятное дело, под ним не прогнулось. – Здоровская! Дядь, а это что такое?

Он имел в виду встроенный медиацентр. Ну да, в прошлый-то раз мы на обычном такси ездили, класса эконом, а тут «порше» со всем фаршем. Есть от чего мальчишке прийти в восторг.

– Водитель тебя не слышит, – сообщила ему Жанна. – Он не из наших, он живой.

– Знаю, – независимо вздернул нос Павлик. – Но спросить-то можно? Теть Жанна, так это чего за штука такая? Приемник? Да? А почему он такой маленький? И зачем тут, рядом с нами, вот эти кнопки? А это что?

Бедная Жанна всю дорогу как могла отвечала на десятки вопросов любознательного мальчугана, устав от них так, что, когда наконец машина, доставив нас к дому Носова, развернулась и уехала, изобразила жест из серии «спасибо вам, небеса!».

– Значит, так, друзья, действуем следующим образом, – пощелкав пальцами, я привлек внимание призраков. – В доме я иду наверх, к хозяину, а ты, Жанна, сразу ведешь Пашку в подвал, где он и получает свой подарок.

– Ворожея? – уточнила девушка.

– Ну а кого же еще? Конечно его. Паша, у тебя будет минут двадцать, не больше. Делай что хочешь, развлекайся как знаешь, но знай меру. Повторяю, двадцать минут на все про все. Это понятно?

– Понятно, – кивнул мальчик. – Двадцать минут.

– Жанна, контроль на тебе, – перевел я взгляд на помощницу.

– У меня часов нет. И там они тоже не висят, – резонно заметила та.

– На глазок, значит, – сердито ответил я. – Плюс-минус минута. Павлик, еще одно – умереть человек должен от паралича сердца.

– От чего сердца? – переспросил паренек и тут же снова кивнул: – А, понял. Хорошо.

– Еще – больше никто пострадать не должен, – погрозил я ему пальцем. – Остальные люди неприкасаемы, они ни тебе, ни мне зла не делали. Мало ли, занесет какого охранника в подвал, особенно если твой подарок во время вашего общения орать начнет?

– Я же не дурак, – насупился Павлик. – Все понимаю.

– Жанна, после того как наш общий друг скончается, сразу идешь наверх с докладом. Повторяю, сразу же. Ну а ты, Павлик, на пару с Толяном топаешь сюда, где мы сейчас стоим, и вы оба ждете нас тут. Ясно?

– Так точно, – по-солдатски ответил мальчик и отдал мне честь.

– К пустой башке руку не прикладывают, – на автомате сказал ему я, причем неожиданно с интонациями своего собственного отца, и направился к калитке.

В доме меня ждали. Оно и понятно – с КПП позвонили сюда, чтобы проверить, насколько я вправе въехать на территорию поселка, так что сюрприза никакого не было. Вот только особой радости у обитателей дома мой визит, похоже, не вызвал. По крайней мере, у его хозяина точно.

– Хреново ты выполняешь свою работу, Саша, – откашлявшись, пробурчал Носов, лежавший в кровати точно так же, как во время нашей первой встречи. – Такое ощущение, что мне даже хуже, чем раньше, стало после твоих зелий.

– Нечего на зеркало пенять, – закинув ногу на ногу, устроился поудобнее в кресле я. – Повторю то, что уже не раз говорил: не следовало так спешить жить, тогда бы запаса сил хватило до часа икс.

– А он вообще наступит, этот час? Начинаю сомневаться!

– Обязательно наступит, – уверенно заявил я. – Куда он денется? Илья Николаевич, понимаю, что на дворе поздний час, но все же, может, вы, как гостеприимный хозяин, дадите распоряжение меня накормить? Причем желательно чем-то не слишком сладким. Отбивную или бифштекс с яйцом я не прошу, но, может, какие-то бутерброды с колбасой, ветчиной или сыром? Если можно. Целый день толком не ел.

– Еще и корми его, – проворчал олигарх, но подал знак своему помощнику Александру, который по обыкновению находился тут же, в кабинете.

Хорошо Носову ворожей мозги прокачал за эти дни. Работа мастера, надо признать. Доверие ко мне он уже расшатал капитально, так